Трудно быть замполитом (СИ) - Бебель
— Пока остальные проливали кровь, он попросту дожидался победы. А как оллинов разбили, вернулся как ни в чем не бывало. Вот такому лорду ты служишь, Всемнаврал.
— Замполит, блин! И не служу я никому. К тому же, это вопрос подачи. Можно сказать, он не сбежал, а предпочел ратной славе жизни своих подданных. Что он заботливый и добросердный правитель. Подача, понимаешь?
— Оправдания труса…
— Слова дурака! Это был намек, что нельзя верить всему, что слышал. Любое событие можно подать как героическое или преступное. Дюфор точно так же может про твоего Больжедора сказать, что вместо принятия ответственности, он бросился со стены, переложив заваренную им кашу на своего наследника. Что он ссыкло, алкаш и дегенерат, не способный распознать элементарную подставу.
Рыцарь замолк на мгновение, но только для того чтобы заорать с новой силой:
— Ахтыж… Ты меня к своему лорду переманиваешь!!! Я знал, что ты гнилоуст, но… Проклятье, я почти задумался! Ох ловкач, ох подлец…
— Ключевое слово «почти».
Серина билась истерическом хохоте, повисая на плече недоуменной брюнетки. Как и рыцарь, Пегги нихрена не поняла.
У ворот дежурила пара серых плащей. Бегло осмотрев всех на предмет явных заболеваний, они потребовали по монете за проход.
— Лепесток с человека⁈ Да вы с ума выжили, постоялый двор в два раза меньше встанет!
Слушая такое по десять раз на дню, мужчина только отмахнулся от Серины:
— Не желаешь, не проходи. Без твоего шлюх полно.
— Я заплачу. — спешившись, Коллин небрежно снял с пояса увесистый кошель.
Ой дурак…
Стражник тут же воровато облизал губы:
— И «розу» сверху, за коня.
— С чего бы вдруг?
— А коли на дорогу нагадит, кто убирать станет? Вы, сир?
Прежде чем он договорил, о грязную дорогу звякнула серебряная монета. Коллин просто бросил ее, как кость собаке.
Спешно подняв монету, гвардеец оскалился и уже собирался выдумать какой-нибудь новый налог, но осекся, глядя за мою спину. Вдалеке, с низины на холм, двигалась крупная телега, с эскортом из серых фигурок. Различить гербы с такого расстояния невозможно, но серый цвет говорил сам за себя.
— Ладно, проходите, не толпитесь. И следите, чтобы ваш уродец к честным женщинам не подходил!
— Слышь, пес, ты кого уродцем назв…
Коллин не дал мне договорить, нагло утаскивая за собой через ворота, так же, как и своего боевого мерина. Которого тут же сдал в примыкающую к стене конюшню. За точно такую же монету.
— Ну и куда теперь, сир-терпила?
— Площадь. — не поняв издевки, он грубо пихнул меня, заставляя идти на виду впереди.
Городок Дюфора представлял унылое зрелище. Грубые одноэтажные домики, хибары, а то и вовсе шалаши. Не то что канализации или водоснабжения, даже водостоков на дороге не сделано. Из камня ровно одно здание, особняк самого лорда, высящийся в окружении гвардейских бараков и арсеналов, отделенных от остального города секцией частокола.
Пропахшие рыбой морские доки, грязь, узкие улицы… Господи, как этому Дюфору только солдат набрать удалось — он же нищий! Нет, ну меркам графского титула, конечно.
Даже Клебер как-то побогаче. Все эти земли позволяют содержать ну максимум Сотню солдат, но никак не тысячу, которую я видел у Хребта. У кого же он взаймы-то взял? У Мюратов брать сложно, уж слишком они далеко, да и им самим не до того. Гильдии? А какая гильдия откроет здесь свое представительство, говна и пыли?
Не успели я добраться до первого лотка на торговой площади, как позади раздался скрип перегруженных осей. Рогатый вол, занимающий всю тесную улочку, тащил за собой закрытую тканью телегу, пока идущие впереди гвардейцы расчищали путь, раскидывая торговые прилавки, что могли помешать движению через площадь.
Штатские и не пытались возражать, видимо, уже приученные к такому отношению.
— Живее!!! Ноздри вырву, коли копошиться станете! Убрать дерьмо с дороги, живее!
Здоровая туша Хьюго, перла впереди повозки, гоняя и гвардейцев и штатских почем зря. Несмотря на очевидную спешку, его глаза внимательно скользили по толпе, будто он кого-то высматривал.
По закону подлости, ни спрятаться ни скрыться я уже не успел. Едва заметив мою рожу, туша немедленно проделала себе путь сквозь толпу и тенью нависла надо мной:
— Кого я вижу, старый друг!!! — его голос прокатился по площади, привлекая внимание. — А я все ищу тебя и ищу… За тот плевок ответа жду.
— Ничего не знаю, вы обознались…
Кольчужная рукавица наждачкой прошлась по моей щеке, лишь чудом не разодрав швы.
— Данной титулом привилегией, я требую поединка чести!
Ах тыж скотина… И как он меня только догнать смог, как нашел вообще… Чертов Дюфор, неужели он настолько на меня обиделся, что аж рыцаря в погоню послал? Тьфу, подумаешь, опозорил его чутка, планы ему сорвал и… Ну, ладно, вообще, логично, я бы тоже такого захотел убить.
Вокруг быстро скапливались обыватели и гвардейцы, образовывая плотное кольцо и лишая меня шанса сбежать. Чтож так не прет⁈ Ну почему этот придурок именно сейчас объявился, а не с лордом приехал… Сволочь!
— Какие ваши доказательства⁈
Разумеется, доказательства нашлись сразу, в лице гвардейцах в серых плащах. Вправду ли они видели как я опарафинил рыцаря в лагере или просто за командира впряглись, — какая разница? Один хрен, жопа.
В отличие от Коллина, «Веселому» никто не говорил доставить меня живым или мертвым. Дюфор просто приказал избавиться от меня любым способом. Ну, или арестовать для допроса, не знаю. Настигни этот «Веселый» меня где-нибудь на пустой дороге или в переулке — прирезал бы безо всяких поединков. Но, раз уж тут люди…
Будь ты хоть трижды рыцарь или граф, а беспределом заниматься нельзя. Плохо для бизнеса и репутации — кто поедет торговать в город, в котором рыцари рубят кого захотят? Оттого и поединок. До первой крови. Которая для меня станет последней.
Между нами выскочил пожилой дядька в строгом мужском платье, похожим на монашескую робу. Похоже, городской стюард, вышедший встретить эту телегу, груженную неизвестно чем. Оглядев присутствующих и заострив недовольный взгляд на Хьюго, он поднял руку, привлекая внимание:
— Поединок чести между сиром Хьюбертом «Веселым» и… — он повернулся ко мне, взглядом требуя представиться.
Но я смотрел не на стюарда, а на высокого блондина, что замер между двух девчонок. Кто бы мог подумать, что этот «покемон» мне пригодится…
— Сиром Коллином «Отважным».
Когда я назвал его имя, несчастный аж подпрыгнул, будто молния ударила.
Площадь оживленно перешептывалась, явно не ожидая такого поворота. Где-то послышался перезвон монеток — потихоньку делались ставки.
— Сир Коллин не наносил мне оскорблений! — запротестовал Хьюго. — Я не стану…
— Станешь! Я имею право выставить защитника! И я призываю сира Коллина, так как он эскортирует меня для суда в Рыбий Хребет! Этот сир пообещал… Нет, он принес священную клятву перед сюзереном доставить меня, даже ценой своей жизни! Нет, любой жизни! Я просто не имею права рисковать собой и ставить его честь под удар… Как мы можем допустить, чтобы «Отважного» нарекли «Клятвопреступником»⁈ Не, ну ты передумал, то мы пойдем себе дальше. Я как бы не против…
Коллин бледнел, зеленел, и даже, вроде бы, почернел от злости. Но что поделать? Половина города смотрит, отбрехаться не выйдет. Только если унижаться, а на это он пойти не может. Это уж не говоря о том, что я его только что тупо сдал его личность. Все-таки, Коллин служит Хребту, а Дюфор еще неделю назад пытался его нахрен сжечь. Конечно, арестовывать его никто не будет, ибо незаконно, но вот скрутить где-нибудь в темном переулке и продержать до прибытия лорда — еще как могут.
Сплошные плюсы, блин!
— Бесчестный подонок… — процедил он, проходя мимо меня и загораживая от Хьюго. — Я, сир Коллин «Отважный», выступаю защитником сего отребья!
Настал черед Хьюго бледнеть, краснеть и даже зеленеть. Говнюк ожидал избиения младенца, в лице замполита, а никак не равного соперника. Но, как и с Коллином, врубить заднюю на глазах толпы он уже не мог.
