Отработка в Брошенном лесу, или Как не влюбиться в своего мужа (СИ) - Корк Ольга

Маленькие друзья и помощники имели право на свои действия. Им было за что сводить счеты, Гера это понимала даже лучше подруги. Потому что у дриады была в распоряжении память всего леса. И даже несмотря на то, как сложно пока давались такие манипуляции, – позже, когда связь станет крепче, можно будет делать подобные вещи и даже многим сложнее, и при этом вести опасные светские беседы хоть с представителями круга сильнейших, хоть с самими царями, коих нет в этом мире, при этом жонглируя хрустальными шарами, труда это не составит, – Гере хватило информации, чтобы понять, счет, выставленный нечистью леса магам академии, был слишком маленьким. Сволочи, посмевшие объявить себя хозяевами Леса, но при этом только старательно губившие его, не заслуживали поблажек. Наверное, именно поэтому рядом с гибкой колючей лозой неожиданно выросла дикая трава с мелкими голубыми цветочками. Дикий волчий зев был всем прекрасным сорняком, за исключением одного: крайне неприятная травка для тех, в чьей крови текла магия. Яд, выделяемый неприметными цветочками, мог подарить массу неприятных ощущений, а лечение, как правило, было не из приятных. Скорее, даже постыдным для гордых мужчин. Наверное, именно поэтому в Брошенном лесу и не было этого растения, только в земле хранились остатки корневой системы, а росткам мешали пробиться на поверхность наложенные ограничения. Но куда обычным магам против силы дриады?

Закончив с маленькой гадостью, заготовленной для трусливых обитателей академии, – хорошее отношение к ним у Геры никак не получалось сформировать, ведь на ноге красовался шрам-напоминание об их первой встрече, – дриада обратила свой внутренний взор на дом подруги.

На поляне, где стоял домик, было по-утреннему тихо и спокойно. Да и с чего бы там происходить чему-то интересному с рассветного утра, если Белла и компания уже направились претворять свой коварный план в жизнь, а Яра с Даном еще сладко спали в кровати.

Гера не то чтобы любила подсматривать за этой парочкой, но иногда приходилось с помощью растений заглядывать в окна. Как же она была удивлена, в первый раз обнаружив подругу с мужчиной в одной постели. А потом, когда поняла, что это ничего не значит, успокоилась. Вот только этим утром что-то неуловимо изменилось. Гера не могла бы сказать, что именно заставило ее насторожиться. Может быть, то, как пальцы Ярославы запутались в мужских волосах. Или то, как девушка закинула ногу на бедро вынужденного мужа. А может, причиной было то, как обнимал жену Дан. Уверенно. По-собственнически. Как будто имел право прижимать к себе хрупкую женскую фигурку и утыкаться носом в изгиб ее шеи.

Раздраженно фыркнув и сделав мысленную пометку еще раз поговорить с подругой о слепом доверии мужчинам, Гера поторопилась переключиться на что-то другое. Еще не хватало смотреть за этой невыносимой парочкой, когда они проснутся!

Скользнув в молодую березовую рощу у дома вампира, Гера уже собралась наблюдать за своей любимой картиной по утрам, как вдруг рядом с ней раздался тихий, но такой неожиданный хлопок, вырвавший дриаду из транса и прервавший связь с лесом.

– Что? – заморгав, Гера растерянно оглянулась.

Не сразу она обратила внимание на импозантно выглядящего чертенка, который стоял, облокотившись на одну из коряг, и каким-то заученным жестом поправил монокль.

***

– Значится, здрасти, – оскалился этот рогатый незнакомец.

Гера, сразу поняв, что это не один из хорошо знакомых проказников, действовала на инстинктах. Положив ладонь на ствол дерева, послала через нее импульс силы и вот уже из одной из веток вырывается гибкий молодой побег, который, не хуже кнута в ловких руках мастера, отправился к чертенку с одной целью – связать того до выяснения кто это и что делает в Брошенном лесу.

Вот только обладатель шикарных загнутых назад рогов был хоть и невысоким, но оказался крайне ловким. Каким-то невозможным движением он будто перетек с одного место в другое и, сделав вид, что смахивает с себя пыль, проворчал:

– Полегче, дамочка! Я ничего плохого не сделал.

– Ты вообще кто? – Гера, прищурившись, посмотрела на спокойного, даже можно сказать излишне самоуверенного, чертенка.

– Я? Изяслав! – тот смешно отвел одну ногу в сторону и выпятил колесом грудь. – Для друзей просто Изя. Но если ты не прекратишь пытаться опутать меня своей веточкой, мы с тобой точно не подружимся!

– А ты уверен, что мы должны подружиться? – взгляд дриады стал более хищным.

– Конечно, – уверенно ответил маленький нахал и снова ушел от проворного ростка, – с братьями же ты дружишь. А как я своих младшеньких оставлю? Их друзья рано или поздно вынуждены становиться и моими. По наследству, так сказать.

– А если нет? – Гера на секунду даже ослабила контроль за растением, так позабавило ее заявление нахаленка.

– А если нет, то мы прекращаем дружить с врагом семьи все вместе. Кровные узы, один ад на всех, сама понимаешь. Своих не бросаем, в общем.

– И ты утверждаешь, что ты брат Кази и Лютика? Что же мы про тебя не слышали ни разу?

– Ха, – чертенок задрал нос, – это ты, Гера, не слышала, а вот подружке твоей братишка точно рассказывал. Не переживай.

– Подожди, ты знаешь Ярославу?

– Я-то? Я знаю, – Изя важно кивнул, – правда, она меня еще не знает. Но это мы исправим. Я, собственно, к тебе чего перенесся-то, младшенькие мои куда делись, не видела? А то утро раннее, а их дома уже нет.

– Подожди, а меня-то ты откуда знаешь? – Гера растерялась. Поведение чертенка было странным. Вызывающим любопытство и настораживающим одновременно.

– Да не обращай внимания, я всех в лесу знаю.

Изя махнул лапой, будто говоря: «Тебе не о чем волноваться, любого спроси про меня – расскажут». Вот только дриаду не так просто сбить с толку. Она-то его не знала!

– А как давно ты путешествовал? – поднимаясь с поваленного дерева, девушка расправила подол своего платья, сотканного из листвы деревьев и льнущего к телу, будто оно было шелковое.

Засмотревшись на такую красоту, Изя ответил, не задумываясь:

– Да с полгода, наверное, не больше.

Чертенка очень заинтересовало, как вся эта конструкция вообще может держаться на теле Геры.

– Листик, листик, веточка, ветерок подул, оп и голая девочка? Неудобно в таком наряде по лесу-то бегать поди?

Подняв взгляд на покрасневшее лицо Геры, Изяслав и вовсе испугался:

– Эй-эй, а ты чего такая красная-то? Плохо тебе? Гера, случилось чего? Позвать кого-нибудь?

– Священника! – зло выплюнула смущенная дриада.

Каков нахал! У Геры даже руки задрожали, так ей захотелось крепко обхватить тонкими пальцами шею этого поганца.

– Зачем тебе священник? – Изя, чуть прищурившись, внимательнее посмотрел на нее. – Ты, конечно, неважно выглядишь, но отпевать тебя вроде рано.

– Зато тебя самое время!

Больше не тратя время на глупые разговоры, она потянулась к своей силе. Вот сейчас изловит наглого чертенка и оттащит к Ярославе с Даном, пусть сами разбираются с этим вроде как старшим братом их дружков мстительных! Гера только не была уверена, что по дороге не уронит Изю рогатой головой на камни какие-нибудь покрепче, но в случае чего всегда можно сказать, что она нашла бедненького в таком состоянии, а его россказни – это бред чистой воды. Видно же, что раненый!

Вот только чертенок ловиться категорически не хотел. Перемещаясь между деревьев, он имел наглость шутить над разъяренной дриадой, ее “неловкими” лианами, мгновенно выросшими из земли, да даже над тем, что девушке нужно больше тренировать сноровку, а то так и лес-то в опасности будет с такой хозяйкой.

С каждым сказанным чертенком словом Гера все больше злилась. Она уже мечтала, как изловит маленького проныру и что-нибудь с ним сделает. Что-нибудь обидное, в воспитательных целях. В конце концов, она же не изверг, губить Изяслава, а вот наказать…

Изя же попеременно то хихикая, то еще больше раззадоривая дриаду, хаотично перемещался вокруг нее, самым наглым образом путая живые лианы меж деревьев.