Арка вторая: "Башни в небесах" (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич
— Это коллективный капитал, принадлежащий в равных долях нашей труппе, которую я представляю здесь как коммерческий директор проекта.
— Такая практичность при такой красоте!— умилился дварф. — Не будь я давно и счастливо женат, уже лежал бы у ваших сапог. Впрочем, может быть, моему брату повезёт? В семействе Холдерхек не помешает столь преисполненная талантов дварфийская леди! Итак, деньги. Во что бы вы хотели их вложить?
— В банк, разумеется. Иначе зачем бы я сюда пришла?
— Вы не совсем поняли меня, драгоценная. Разумеется, вы можете просто положить эти деньги на счёт и получать проценты, как обычный рантье. Это вполне достойный консервативный подход. Однако я уверен, что вы оцените новый, очень перспективный финансовый механизм, именуемый «инвестированием»!
— И что он означает?
— Вы не просто кладёте ваши деньги в банк, вы вкладываете их в надёжные дварфийские предприятия, как бы становясь совладелицей оных. Ваши деньги не лежат, а работают на вас!
Спичка задумчиво попинала сапогом мешок.
— И как же это они могут работать? Это просто куча серебра!
— Приведу пример! На вашей очаровательной ножке, я вижу, самая новая модель «Эльфодавов» от предприятия «Сапоги-эльфодавы братьев Рамхайн». Кажется, «Коленоломки два-ноль» с усиленными вставками в носах?
— Небольшой рекламный контракт, — покраснела под бородой Спичка.
— Прекрасно! Вы можете прикупить пакет акций обувного завода братьев Рамхайн. Ваши деньги пойдут на расширение предприятия, оно выпустит коллекцию обуви нового сезона, их продажи вырастут, прибыль увеличится, а вы получите её часть, соразмерно вашей доле в капитале.
— То есть как бы стану немножко «сестрой Рамхайн»? — удивлённо спросила Спичка.
— Ну, чтобы стать целой сестрой, вам пришлось бы купить не менее тридцати трёх процентов акций, но тенденцию вы уловили верно. «Эльфодавы» сейчас на подъёме, ликвидный актив, рекомендую.
— Какая забавная схема, — заинтересовалась дварфиха, — а какие ещё инвестиции вы можете мне рекомендовать?
— Ну, я бы посоветовал вложить не менее половины в низкомаржинальные, но высоконадёжные акции, например, пакет из долей сталелитейного консорциума братьев Балиных, «Малого лафетостроительного» и «Большой перечницы». Если добавить немного венчурного инвестирования, например, в «Хрустальные шары с изъяном», то будет вполне сбалансированный портфель. Кроме того…
— Продолжайте, продолжайте, — сказала Спичка, потирая широкие ладони, — мне очень интересно!
— Есть одно условие, уважаемая.
— И какое же?
— Инвестиционная деятельность требует раскрытия вашей родовой фамилии. Счёт может быть заведён только на неё.
— Надеюсь, она нигде не будет озвучена?
— Тайна вклада священна для нас!
— Запишите на Фламерию д’Камарут, — сказала Спичка, с досадой глядя на то, как сползает под стол побледневший банкир.
Глава 7
За козла ответишь!
— И каких же ты хочешь гарантий? — спросил Вар.
Он изящно опирается на ограждение балкона. Внизу раскинулись десятки ярусов и сотни этажей вертикального города. Над головой плывут удивительно близкие облака. Всеношна очень красива, если смотреть на неё сверху вниз, а не наоборот.
— Ты меня не понял, — мотает головой Полчек.
В его причёске снова вплетено множество разноцветных бусин, он с пользой провёл несколько вечеров.
— Понятно, что никаких гарантий, кроме твоего слова, быть не может.
— А тебе этого мало? — улыбается Вар.
— Мы не дети, — ответно улыбается драматург. — И знаем, чего стоят клятвы при таких ставках.
— Тогда в чём дело? Я показал свой интерес, твой мне известен. Мы союзники до тех пор, пока не станем противниками, но это относится к любому союзу. Глупо было бы требовать чего-то сверх этого.
— И каков, по твоему мнению, мой интерес? — спросил Полчек.
— Ты идеалист и романтик, — смеётся Вар, — это хорошо для театра и не очень — для жизни. Ты хочешь покарать Дом Теней за ту резню, которую они устроили Дому Кай, но ещё больше ты хочешь какого-то абстрактного добра для всех. Первый мотив меня не пугает, второй — веселит, так что вперёд, развлекайся.
— Это, по-твоему, смешно?
— Это, по-моему, наивно. Я согласен с тобой, что надо вернуть Краю нефилима. Пусть Вечна осенит его своими крылами, или что она там обычно делает. Слава ей и всё такое. Но это не сделает никого счастливее, а мир лучше.
— Почему?
— Потому что Вечна не исполняет желания — за что ей, кстати, большое спасибо. Страшно подумать, чего бы тут нажелали. Она — непостижимое древнее метасущество, и разумные для него значат меньше, чем для тебя муравей на дороге. Их счастье не является её целью, что, опять же, очень правильно, потому что под счастьем они частенько понимают довольно странные вещи. Нефилимы меняют мир, но цель этих изменений неизвестна, а возможно, что никакой цели и нет. Мы с тобой оба хотим возвращения Вечны, но разница между нами в том, что я считаю благом изменения как таковые, а ты хочешь изменений к лучшему. При этом спроси тебя, что именно ты считаешь «лучшим», ты только руками разведёшь. Потому что невозможно придумать ничего абсолютно «лучшего», что бы ни стало для кого-то «худшим».
— Как всегда циничен и как всегда прав, — со смешком развёл рукам Полчек. — Я действительно не знаю, как сделать мир лучше. Но между нефилимом и Домом Теней я выберу нефилима. Он непредсказуем, а значит, хотя бы случайно может сделать хорошо. Про Дом Теней этого не скажешь.
— Право же, Дом Теней — не худшее, что случалось с нашим миром, Полчек. Заметь, падение Империи и Смута были до его возвышения. Дом Теней по крайне мере не стёр с лица континента ни одного города. Впрочем, это пустой философский спор. Мы делим панцирь неубитого анкхега, а я даже не видел оружия, с которым мы собрались выходить на охоту. Итак, с чем — или с кем — ты ко мне пришёл?
— Я нашёл потомка той девушки, о которой ты мне рассказывал.
— Потомка?
— Не буду пока уточнять. Летану, её мужа и старшего ребёнка убили андеды Дебоша Пустотелого.
— Ого! — удивился Вар. — Кто-то не поскупился. Но почему остались выжившие? Андеды всегда доводят дело до конца, им спешить некуда.
— Когда давали заказ, второго ребёнка ещё не было. О его существовании просто не знали. Родителям удавалось скрываться удивительно долго. Повезло.
— И ты ухитрился его найти? Да ты упорнее андеда!
— Мне тоже повезло.
— Иногда я думаю, — сказал тихо Вар, — что Дом Теней недооценил могущество нефилима, и Вечна освобождает себя сама, незаметными воздействиями сводя в одну точку людей и обстоятельства. Впрочем, случайности тоже не стоит недооценивать. Итак, Полчек, где же он или она? Неужели в твоей труппе, которая сейчас стремительно всплывает по ярусам Всеношной, меняя залы как перчатки и удесятеряя гонорар на каждом шагу?
— О, ты уже про них услышал?
— Они сейчас получают лучшие залы. А лучшие залы в столице — мои! Но кто из них, Полчек?
— Пусть это будет сюрпризом, Вар!
— Значит, говоришь, гномиха с козлом, молодая девушка, три голиафа, монах-скорбец, табакси и дварфиха?
— Да, господин Вар, — коротко поклонился человек в капюшоне и маске ассасина.
— Сколько лет монаху?
— По скорбцам трудно сказать точно, но, скорее всего, за сорок.
— Тогда вариантов не остаётся — это девушка. Доставьте мне её.
— В каком виде, господин Вар?
— В живом, разумеется, что за вопросы! Живой, неповреждённой, желательно, не слишком сильно напуганной. Как дорогую гостью доставьте!
— Как скажете, господин. Полуслово ценит ваш вклад в наше общее дело.
— Деньги мои оно ценит, — буркнул Вар, — не затягивайте, девушка нужна мне как можно быстрее. По возможности — но именно по возможности — избегайте попутного насилия в отношении остальных. Они всё же приносят моим заведениям неплохую прибыль.
