Юлия Фирсанова - Шестеро против Темного
– Вовсе нет! – горячо встала на защиту пичуг Элька так, словно являлась почетным членом Гринписа. – Ты их настолько поразил своей несравненной красотой, что они тут же решили признаться тебе в своих высоких чувствах. А поскольку, как говорится, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, они не нашли ничего лучшего, как открыть для тебя врата своего организма. Милые птички просто не ничего не слышали об иносказаниях и истолковали совет прямо!
Мири лукаво заулыбалась. А Рэнд так просто захлебнулся смехом и, сползая с кресла, простонал:
– Какое счастье, что наш прямолинейный Гал, не любящий аллегорий, не стремится к завоеванию ничьей симпатии, а то мы бы трупы закапывать не успевали.
Живое Элькино воображение услужливо нарисовало хозяйке яркую картинку: груды окровавленных тел с распоротыми до сердца животами и расстроенного Гала с мечом в руках, озирающегося по сторонам в поисках очередной жертвы для натуралистичного признания. Девушка тоже от души расхохоталась. Впрочем, отсмеявшись, заявила, бросив на воина лукавый взгляд:
– А чего ему наши симпатии завоевывать? Он и так прекрасно знает, что мы его любим всем сердцем, и чтобы это проверить, вовсе не обязательно докапываться до самой сути наших организмов! Тем более таким примитивным способом!
Гал только хмыкнул и ничего не сказал, однако же обыкновенно спокойный, с сумрачным огоньком, взгляд воина как-то помягчел.
– Эй, Лумал, – задорно обратилась Элька к троггу, – а что делают ваши мужчины, когда желают рассказать о своих симпатиях понравившейся даме?
– Выращивают у ее крылечка куст фиарисоны, – немного смущенно пояснил Лумал, уши трогга стали густо-коричневыми, и белые пятнышки на них засияли огоньками семафора. Видно, тема оказалась щекотливой или слишком животрепещущей для юного проводника. – Если зацветет, значит, можно начинать ухаживания. Ты девушке нравишься, и она видит, что твои чувства искренни. А если цветы с ладонь распускаются и трех оттенков – красного, голубого и желтого, то тогда даже сразу свататься можно.
– Какая оригинальная природная магия, – всерьез заинтересовался Лукас и, чуть придержав коня, принялся расспрашивать трогга поподробнее. – А почему так важно, какого оттенка цветы на фиарисоне?
– А как же иначе? – удивился Лумал так, что даже краснеть, точнее коричневеть, перестал. Странный человек-маг задал такой глупый вопрос! – Они же показывают, как парень с девушкой друг к другу относятся. Крупный цветок – большое чувство! Красный цвет значит, что любят оба, желтый, что хозяйство вместе вести могут, а голубой, что и думают об одном схоже. А коль фиарисона завяла или на ней черный цветок раскрылся, значит порушено все невозвратно, такую пару любой старейшина разведет, зачем друг друга мучить?..
Нал с Минтаной украдкой тоже прислушивались к словам проводника. Несмотря на то что они обитали с троггами в одном мире, оказалось, что знают люди, даже маги, о народе Лумала очень мало, ничуть не больше пришельцев. К примеру, о фиарисоне никто в Твердыне Зад и слыхом не слыхивал. Нет, про красивые цветы, о которых ушаны заботятся, где-то в старинных летописях даже писали, но об их магическом значении в брачном ритуале никто не догадывался…
Атака маленьких пичуг была первой и последней неприятностью, с которой столкнулись друзья в дубраве. Через десяток минут роща заметно поредела, и путешественники выехали на открытую местность. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались бескрайние поля кукурузы, зелень стеблей и золотисто-оранжевые проблески початков с седыми метелками. Только в отдалении на севере прорисовывались очертания деревеньки.
– А вы уверены, что мы на Алторане? – задала тихий риторический вопрос самой себе Элька, обозревая великую кукурузную бесконечность. – Может, это рай Никиты Сергеевича или какая-нибудь Айова?
Но уточняющих вопросов касательно мечты генсека и американского штата никто любопытствующий задать не успел.
– Лукас, посмотри на запад, – сурово предложил Гал, прищурив зоркие глаза оборотня.
– Что такое? – Мага насторожил тон воителя, и он обратил взор в заданном направлении, туда же повернули головы и все остальные без дополнительных просьб. – Я ничего не… Какая-то темная точка на горизонте. Ну-ка! – Лукас сделал перед глазами замысловатую петлю пальцами, сплетая краткое заклятие дальновидения, и изумленно ужаснулся: – Клайд и Эйран, помогите Двое из Круга!
– Что вы там видите! – потребовала объяснений Элька, приподнимаясь в седле в тщетной попытке разглядеть причину удивления мага. – Лучше добром скажите. А то я себе чего-нибудь наколдую, рады не будете!
– Возможно, у нас появилась проблема, – объявил присутствующим встревоженный мосье. – На горизонте огромная туча птиц, кажется, это воро́ны.
– Вороны, – подтвердил глазастый Эсгал, без всякой магии узревший нашествие пернатых истребителей зерна.
– Прощай, кукуруза, – философски объявила Элька.
– Жаль, зерна-то сколько, – вздохнул Лумал, оценивая предполагаемый ущерб, словно опытный агроном. Хотя, если вспомнить печаль трогга о турнепсе и редьке, может, в проводнике погиб крепкий хозяйственник, способный снабдить овощами весь Алторан.
– Но поля защищены отводящим заклинанием, – нахмурилась Минтана, не без зависти оценивая колдовские возможности посланца богов. Сама она такого рода чары быстро применить не могла. – Птицы не должны даже приближаться к кукурузе. Что-то здесь не так!
– Их направляет злобная сила, – поделилась с командой своими ощущениями Мирей, воспринимавшая магическое насилие над природой даже через призму зеркала, сглаживающего ощущения. – Бедные птички!
– И еще как «не так», дана Минтана, – проницательно согласился маг, вновь устремляя взгляд к горизонту. – Мое колдовское зрение подсказывает, что птицы словно сетью окружены и одержимы навязанной им недоброй волей. Это заклятие заставляет их совершать не свойственные им действия.
– А нельзя его порвать? – тут же предложила Элька.
– Все не так просто, mon ange, – отозвался Лукас. Оставив обычные игры в галантность, маг постарался объяснить происходящее, попутно напряженно размышляя над проблемой вслух: – Чтобы ликвидировать сеть, надо отрезать ее от источника наведения чар или прервать творение заклятия в источнике. Но он, насколько я могу судить, не один, скорее всего работает группа магов. Мы физически не способны обезвредить всех или перерубить столь крепкие пути прежде, чем птицы атакуют поля. Боюсь, придется использовать огненный вал, чтобы остановить птиц, или же дать им возможность клевать кукурузу, пока мы разбираемся с плетением сети. Возможно, я еще успею защитить сами поля воздушным куполом…
– Вы не должны причинять вред птицам! – страстно заступилась за безвинные жертвы злых чар Мирей, следуя своей эльфийской сути. – Это несправедливо!
– Мир в общем-то не слишком справедлив, Мири, – философски заметил Рэнд, похлопав подругу по руке, сжавшей подлокотник кресла, и сунул ей на колени теплого и пушистого Рэта в качестве утешения, – но в интересах нашего мага поискать другой способ: паленое перо так воняет, что он и заклятиями от смрада не избавится!
– А с другого конца зайти нельзя? Сами птицы не могут вырваться из сети чар, и у нас нет времени ее расплетать, но если воронам как-нибудь помочь? – задала важный вопрос Элька.
– Чары принуждения могут быть разорваны, – согласился опытный маг, оценивая предложение хаотической колдуньи, – если объект принуждения испытает необычайно сильный взрыв эмоций, спутывающих заклятия. Но птицы – довольно примитивные существа, не способные на резкие перепады чувств. Не лучше ли сосредоточиться на сооружении защитного купола над полями? Это сработает наверняка!
– Мы можем усилить уже имеющиеся чары, – деловито согласилась Минтана, открываясь силе мира и накапливая энергию для творения заклинания.
– Любое живое существо способно испытывать ужас, Лукас! – закусив губу, объявила Элька, чего только не пересмотревшая в отрочестве, в том числе и разносортные фильмы ужасов. Оттого девушка была прочно уверена в своей точке зрения.
– И чем вы предлагаете напугать птиц, мадемуазель? Иллюзиями пожара, грозы, может быть, огородных пугал? – скептически поинтересовался маг.
– Эсгалом! – почти выкрикнула довольная идеей Элька и сама понимавшая, что пернатых, вздумавших сожрать чей-то урожай, такими примитивными штуковинами на понт не возьмешь. – Пусть оборотится Амбиларом, зря, что ли, Дориман свои подарки раздавал, надо поставить его крылья и хвост на службу сельскому хозяйству Алторана!
– Может сработать, – согласился Лукас, заинтригованный идеей девушки, – неожиданная мысль, но действительно может сработать!
– Да что там может, Лукас! Наверняка! Я, бывает, Гала и в теле человека боюсь, что же с бедными птичками будет, когда он в такую тварюгу здоровенную оборотится! Ей-ей, под ними в этот момент лучше не стоять! – подал Рэнд голос в поддержку Элькиной идеи.
