ДШК (СИ) - Дес Евгений
— Убивать их не стоит, тогда от всей деревни бегать будем.
— Плевать мне на деревню, я зол.
— А на дружину местного барона или еще каких страже не плевать?
— Плевать. Штраф заплатим и все.
— И чем платить будем? Рог отпилишь и как ингредиент продашь?
— Ррр…
Спор прервался сам собой, когда четверка гопников осадила лошадок и спрыгнула на землю. Самый крупный и, видимо, главный, демонстративно сплюнул и положил дубину на плечо. «Явно подражает седому и демонстрирует бицуху», — понял Василий и совершенно успокоился. Теперь ему стало смешно, и он благожелательно улыбнулся, поощряя начинающего актера с большой дороги продолжать.
Главарь, вероятно, надеялся увидеть на лице жертвы испуг, потому и счел улыбку Василия заискивающий. Скривившись, словно при виде половинки червяка в откушенном яблоке, главарь демонстративно оглядел Василия и направился к нему, старательно подражая раскоряке бывалых наездников. Шел он, старательно топорща локти и широко ставя ноги. Смотрелось комично, но никто не смеялся. Трое прихлебателей просто не замечали идиотского вида главного, а Василий смог сдержаться. Правда, от этого у него на глазах слезы выступили, но это лишь на пользу игре пошло.
Остановившись напротив плачущей жертвы с выпученными от страха глазами, начинающий бандит заговорил, старательно растягивая гласные:
— Ну что, охотничек, сам полученное от старосты отдашь или…
— Зря ты это, — вздохнул Василий и применил навык «Мощный удар».
Начинающий, а может и опытный, что вряд ли, грабитель, получил пинок в промежность, да такой, что его аж подбросило. Тут же заклубились магические блестки сложились в системное сообщение:
Вы нанесли критический удар. Вы получили редкий прием «Колокольный звон». Эффекты: в случае прохождения приема жертва получает дебаф «Кастрат» и временно не может вести бой. Продолжительность зависит от параметров атакованного вами противника. В случае нанесения критического удара дебаф становится пожизненным и может быть снят только исцелением творца.
Все это Василий читал, находясь в подсознании и наблюдая бой со стороны. Впрочем, какой бой? Так, избиение. Взявший на себя управление демон в пять секунд разделался с шпаной. Что примечательно, тренировки с воплощениями не прошли даром. В этот раз обошлось без изувеченных трупов. Даже особо серьезных травм не было.
— Ну что, господа разбойнички, сдаем ценности и снимаем вещички, — объявил Василий, когда прошло ощущение мириад игл, пронзивших тело. Разумеется, возражений не последовало. Правда, пришлось немного помочь жертвам, все же сломанные кости изрядно сказались на скорости выворачивания карманов.
— Жаль, лошади разбежались, — рыкнул демон. С одной стороны, он был весьма доволен достигнутым уровнем самоконтроля, с другой, его бесили живые враги.
— Что поделать, животные оказались умнее хозяев, — пожал плечами Василий, упаковывая добычу. — Хороший нож, — улыбнулся он, подвешивая на пояс забранный у главаря тесак. — Даже странно, что он с дубиной полез, а не режиком угрожал.
— Тогда бы он бицепсом не покрасовался.
— Ну да, — кивнул Василий.
Ссыпав деньги несостоявшихся грабителей в один кошель и закинув располневший мешок с пожитками на плечо, он махнул рукой трясущимся парням. Дважды повторять не пришлось, четверка подскочила и со всей доступной в их состоянии скоростью рванула куда подальше.
— Надо было убить, — прорычал демон. — Совсем с тобой что-то добряком становлюсь. Это все влияние твоей никчемной душонки.
— Пф, — фыркнул Василий. — Доброе дело сделали, и парней от неверного пути отвратили, и поля удобрили.
— Вчетвером они поля не удобрят.
— Но ведь стараются, их уже за одно намеренье похвалить можно. И вообще, на кой нам хвост мстителей и преследований королевской стражи? Эти-то точно больше не полезут. Дождутся темноты и тихонько домой вернуться, чтобы перед односельчанами не позориться.
— Логично. Но все равно крови хочу. Бесит.
— Выпить надо. От стресса — первое средство. Выпить и по душам поговорить.
— Это с тобой что ли по душам? Да мне и так от перепадающих обрывков твоей памяти тошно. В Рауге не всякий святой с тобой сравниться.
— Да? — удивился Василий. — Я вроде за собой ничего такого не замечал.
— Все познается в сравнении.
— Расскажи о местных святых, — попросил Василий.
— Да что о них рассказывать, — рыкнул демон. — Кто больше во имя своего бога народу вырезал, в идеале кого из родни и друзей не пощадив, того и канонизируют.
— А без этого никак? Есть же всякие покровители искусств там или…
— Да там такой гадюшник, что не при каждом дворе сыщется. Крови поменьше, зато травят злее и изящней. Один доведенный до самоубийства идет по цене тысячи вырезанных селян, а то и вовсе ста тысяч, если особо талантлив.
— Жуть, — дернул плечом Василий.
— Еще какая.
Так, за разговором об особо выдающихся представителях разных культов, к вечеру добрались до постоялого двора в чистом поле.
— Однако, — присвистнул Василий, осматривая эту деревянную крепость в миниатюре. Правда, тут имелась лишь одна башня над воротами в добротном частоколе, но все равно впечатляло.
— Завтра в городе будем, — сказал демон.
— Откуда такие выводы? — поинтересовался Василий, сворачивая с тракта к постоялому двору.
— Была бы тут село или деревня, еще туда-сюда, а если так, в поле, значит до города один дневной переход остался.
— Понятно, — кивнул Василий, берясь за медное кольцо и стуча.
— Че надо? Кто такие? — спросил хриплый голос.
— Путник, в город иду, — ответил Василий.
За воротами завозились, что-то щелкнуло, потом скрипнуло, и появилась щель, забранная толстой и весьма плотной решеткой. «Три шага назад», — скомандовал хриплоголосый. Василий пожал плечами и подчинился. Из смотровой башни крикнули, что никого в округе нет. Следом раздался визгливый голос, вероятно хозяйский, так как, если опустить непечатные идиомы, суть сказанного сводилась к тому, что если старый хрыч, спятивший от дармовой бормотухи, продолжит и дальше отваживать клиентов, то этой самой бормотухи ему больше не видать. Короче говоря, не прошло и пяти минут после визгов, как Василия впустили внутрь постоялого двора.
— Убожество, — рыкнул демон.
— Да вроде нормально, — ответил мысленно Василий, осматривая хрыча-пропоицу и обстановку.
— Че пялишься, деревня? — прохрипел привратник. — Никогда не видел настоящего солдата? Я тебе не рядовое мясо, а десятник гвардии! Да я в самой серебряной тысячи в восьмой сотне…
— Да заткнись ты! — взвизгнул шарообразный мужик в фартуке и поварском колпаке. Последнее особенно удивило Василия, не только самим фактом наличия, но и белоснежным цветом.
«Не туда смотришь, на руки смотри», — рыкнул демон. Переведя взгляд с округлого, аж лоснящегося лица, Василий мысленно поежился. По сравнению с ладонью повара, лапы седого из деревни смотрелись детскими ладошками. Не может у людей быть таких рук-лопат. Просто не может и все тут. «Скорее всего из жаболюдов или примесь крови огров», — сказал демон, уловив громкие мысль компаньона, а может и догадавшись, или вовсе непроизвольно «озвучив» свои.
— Не обращайте внимания на этого пропоицу, господин, проходите лучше в харчевню, — повар махнул рукой на двухэтажный каменный дом, занимавший центр постоялого двора.
Кивнув и поправив мешок на плече, Василий неспешно пошел в указанную сторону, лавируя между телег и фургонов. «Похоже тут целый караван», — подумал он, перешагивая оглоблю. «Плохо», — рыкнул демон. «Почему?» — спросил Василий останавливаясь и делая вид, что поправляет баул. «Мест нет, мне, из-за жалких людишек, придется спать на сеновале», — пояснил демон, а Василий посмотрел на небо, не собирается ли дождь, очень уж голос демона оказался похож на далекие раскаты грозы.
Обойдя плотно стоящие экипажи, то ли хозяев каравана, то ли просто каких благородных типов, и попутно заглянув в открытые ворота конюшен, Василий добрался до крыльца, поднялся на деревянную веранду и, толкнув массивную, обитую металлом дверь, вошел внутрь харчевни. В нос тут же ударил запах жаренного мяса, лука, чеснока, кислого вина и давно не мытых тел.
