Инстинкт тролля (ЛП) - Дюньяк Жан-Клод

— Да?

Он смотрит на меня с ожиданием, как будто я собираюсь дать ему код, который разом убирает все препятствия. Я вздыхаю:

— Когда находишь свою принцессу, игра только всерьез начинается.

Прибыв на вершину скального выступа, откуда идет грузовой лифт, я ставлю Седрика на ноги, а затем обдираю с него металлическую кожуру. Обломки падают вокруг нас с кастрюльным грохотом, вторя нарастающему гулу в лагере. Седрик под доспехами весь в рвоте. Я валяю его по песку и оттираю, несмотря на его протесты.

— На обратном пути в вагонетке будет тесно, — говорю я ему. — Не хотелось бы выбрасывать тебя за борт на полдороге домой.

— Я не поеду с вами, — говорит Шелдон.

— Они тебя линчуют. Из-за тебя от их оружия никакого прока, а это чуть ли не хуже, чем если бы ты укоротил их самих…

— Бризену это не волнует. Но я не хочу, чтобы она думала, будто я сбежал от ее отца.

— И что ты им скажешь? — (Он пожимает плечами.) — Ты, конечно, можешь объяснить, что это все моя вина, но это тебя не спасет. К тому же все доказательства пропали.

Он берет самый большой обломок своего планшета, с мгновение смотрит на него и бормочет:

— Копия данных есть на машине Бризены, только я не желаю впутывать ее в это.

Он с неожиданной силой отшвыривает обломки, и те с громким звоном отскакивают от скалы. В ответ из лагеря доносятся возбужденные крики, и в нашу сторону выдвигается небольшой отряд. Я морщусь:

— Шелдон, ты хорошо умеешь врать?

— Я стажировался в отделе телефонного маркетинга…

— Скажи им, что так и запланировано, — говорит Седрик. — Это всегда срабатывает. Даже если они пожалуются моему дяде, он ни за что не признает, что ситуация вышла из-под контроля.

Он встает и смахивает песок, прилипший к щекам. Опухшие веки делают его похожим на жабу. Оттенок лица у него стал менее трупным, и кажется, что он даже немного наливается цветом. Несомненно, это результат полученных им побоев.

— У вас ничего нет выпить? У меня во рту неприятный привкус.

— Как у всех у нас, — вмешиваюсь я. — Нам с тобой, кстати, предстоит поговорить. Беги, Шелдон! Если они поймают тебя здесь, тебе конец. Беги к ним, объясни, что удалось сбежать от нас. А мы с Седриком здесь будем за плохих парней.

Потом хватаю Седрика спереди за рубаху и тащу его в лифт.

Оказавшись внизу, я сразу блокирую подъем кабины, завалив ее камнями. Пока рыцари спустятся по коридорам обслуживания, мы уже будем далеко. Царящий в галерее полумрак — истинное облегчение для моих глаз, воспаленных солнцем, песком и ситуацией.

Седрик бросает на меня косые взгляды, но подступиться не решается. Я отправляюсь в сторону станции, машинально почесывая понизу живота. Я долгое время не позволял там отрасти новому лишайнику, и это начинает сказываться. Воспитанный тролль обязан менять белье каждый год, независимо от того, нужно ему это или нет.

— Скоро мы вернемся в шахту, — говорю я вслух. — Через полчаса будет вагонетка. Тем же маршрутом, что и сюда.

— Э-э…

— Что «э-э»? У тебя пустой желудок, теперь ты ничем не рискуешь. Надо будет всего лишь продержаться одну минутку, долговатую, конечно, и жутковатую, зато всего одну.

— Мы действительно собираемся ехать по тому же пути?

— Это самая быстрая дорога. Ну да, в прошлый раз трасса позади нас немного обвалилась, но я уверен, что ремонтники все наладили. Если нет, я подам рапорт о происшествии, и это скверно отразится на их послужном списке, я тебе точно говорю.

— Но, — лепечет он, — это не сработает. Она все время шла под гору, пока мы ехали.

— Она шла вниз, потому что я был там, то есть, значит, там был верх. Но теперь мы здесь. Значит, с этого момента верх здесь, а низ — там. Вот как это работает. Это называется специальная теория относительности для общественного транспорта. Она превосходно работает — при условии, если сначала вагонетку как следует толкнуть.

— Понятно, но…

— Но что?

— Нам действительно необходимо сразу же возвращаться?

Я останавливаюсь так внезапно, что Седрику приходится отвернуть, чтобы не воткнуться в меня.

— Я бы так решил, что ты заторопишься вернуться, учитывая провал твоей миссии здесь. — Смериваю его взглядом. — А я хочу как можно скорее возвратиться в шахту, чтобы разобраться, что за подлые штучки ты затеял в мое отсутствие.

— Я вам клянусь…

Я приподнимаю его подбородок мизинцем и слышу, как хрустят его позвонки.

— Не держи меня за кретина, Седрик. Ты, наверное, заметил, что я больше тебя, а прямо сейчас еще и сильно злее.

Стук его зубов разлетается по галерее мириадами отголосков. Когда у него вдобавок начинают подгибаться колени, я решаю, что пора заканчивать.

— Излагай все. Немедленно! Если только ты не предпочитаешь занять меня рассказом в поездке, чтобы мне было чем развлечься?

При мысли о том, что может произойти в вагонетке, если я разнервничаюсь, его лицо вытягивается.

— Это, по сути, улучшение. Я уверен, оно вам понравится… — Взгляд в мою сторону отговаривает его от дальнейшего продолжения. — Было решено, что мы используем вашу шахту как экспериментальную площадку для проведения опытов с новыми производственными процессами, более эффективными и, прежде всего, лучше контролируемыми. Похоже, что… — Он прокашлялся и выпалил: — Одним словом, ваши производственные графики никогда не выдерживаются и систематически выполняются с опозданиями.

— Это кем это было решено? — говорю я, снова поднимая его за челюсть, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Не мной, уверяю вас, — выдавливает он. — Я просто отправился туда, чтобы увести вас подальше, пока устанавливается апгрейд.

— Апгрейд на шахту? Мою шахту?

Я от этого настолько окаменеваю, что даже не могу разжать пальцев. Когда их, спустя долгое мгновение, отпускает, Седрик чуть не падает. Он боязливо пятится и быстро говорит:

— Нет, не на шахту. Только на гномов.

Мы снова отправляемся на станцию. Седрик марширует передо мной спиной вперед, пытаясь убедить меня, что все в порядке. У меня есть полное право на официальное разъяснение:

— В непрекращающихся поисках работников, лучше приспособленных к конкурентной среде, в которой мы развиваемся, отдел кадров финансирует несколько лабораторий генной инженерии. В них обратились к некромантам, которые специализируются на выведении адских существ. Именно они создали средние слои менеджмента, руководителей проектов и менеджеров по качеству. Это только пример, — поспешно добавляет он. — Кроме того, они разработали новую породу гномов. Версия 2.0.

Они значительно меньше остальных, что снижает их потребность в вентиляции и позволяет протискиваться в более узкие галереи. Для их расквартирования достаточно обычного гриба. Но самое главное, на каждые сто самцов приходится только одна самка, что позволяет ограничить их воспроизводство. Предыдущие гномы размножались совершенно бесконтрольно.

— Всегда случались землетрясения, — говорю я. — Оползни, взрывы рудничного газа. Забитые легкие, инфицированные раны и несчастные случаи. Не говоря уже о защитном оборудовании, которое выходит из строя из-за того, что оно слишком старое, или из-за экономии на качестве древесины, используемой для подпорки галерей. Это верно, гномов всегда было много. Но не думаю, чтобы их было слишком много.

— Вы уже довольно долго живете в их среде, и это искажает ваши оценки. На верхних этажах с вами не согласны.

— Догадываюсь, представь себе.

— Новые гномы — совсем синенькие, очень симпатично[3], — добавляет он. — В каждой группе есть свой бригадир, единственный с бородой. Возможно, поначалу вам будет трудно в них разобраться, но мы исправим это в следующем обновлении. Поверьте!