Блэки Хол - Эпилог (СИ)
- А я здесь причем?
- Святозар Павлович посмотрит и определит, будет ребеночек или нет, - поясняет мама.
Егор не выдерживает и фыркает.
- Только не говори, что, вдобавок ко всему, он - местный гинеколог. - В моем голосе звучит скепсис, а в воображении возникает соответствующее кресло и хихикающий старик в фартуке и в верхонках.
- Не совсем. Но к нему едут отовсюду. Даже из Няши приезжали и из Березянки. Святозар Павлович никогда не ошибается. Если говорит, что ребеночек лежит головкой вниз, значит, так оно и есть. И срок с точностью устанавливает, и состояние плаценты определяет, и сердечко у ребеночка слушает.
- У плода, - поправила я машинально. - Надеюсь, он не заставит забираться на кресло. Если так, то заранее отказываюсь!
- Что ты! - рассмеялась мама. - Такого кресла у него нет. Да и мужчина он все-таки. При необходимости отправляет к Агнессе, акушерке.
- Что, прямо так, на глазок определит Эвкину беременность? - развеселился муж.
- Да. И скажет, когда ждать прибавления, - кивнула мама серьезно, не поняв подколку.
Запертая дверь открылась, и оттуда выпрыгнул мужчина на костылях, с ногой, обмотанной льняными бинтами. Следом вышел Святозар Павлович, и пациент рассыпался в горячих благодарностях. Того гляди, от радости не удержит равновесие и грохнется на пол.
- Иди-иди, не мешай. Тебе бы до дома доскакать, - отмахнулся лекарь. - И впредь не затягивай, а то в следующий раз ногу оттяпаю. Вот тебе нате! - воскликнул, заметив нас. - Илийка пожаловала. Какими судьбами? Или Митюха наказ дал?
- Здравствуйте. Нет, мы сами зашли.
Мама представила меня, свою дочку, и зятя Егора.
- Вот значит как, - заключил Святозар Павлович вместо приветствия и без рукопожатий, но муж не обиделся. Мне показалось, он поставил себя выше пренебрежения местных. Мол, мне по фигу ваше мнение. Мне важнее своё собственное. - И надолго к нам?
- Жизнь покажет, - ответил Егор.
- Не сомневаюсь, - оглядел его лекарь с головы до ног. - Зачем пожаловали?
- Вот, Святозар Павлович, - мама подтолкнула меня легонько. - Посмотрите.
- А на что тут смотреть? Еще ж ничего нет. Приходите через месяцок, тогда и поглядим.
- То есть как "ничего нет"? - растерялась мама.
- Нет ничего примечательного. А прыщик есть, - сказал лекарь и заухал как филин, то есть засмеялся. - Ребятёнка состряпать - дело нехитрое. Он пока что вот такусенький, - показал щелочку между пальцами. - Лягушачья икринка.
- А сколько...? - начала мама.
- Что "сколько"? Самый мизер. Так что разговор ни о чем. А вот в марте поглядим, сколько весу наберет. Плохо старался, - сказал он Егору. - У твоей жены таз широкий, она бы и двойню выдюжила.
Муж не стал спорить, промолчав, а я выпучила глаза. Какая двойня?! Ну, уж нет!
- Значит, в марте? - просияла мама. - Спасибо, Святозар Павлович, за благую весть! На весну, на солнышко ребеночек появится.
Ну-ну, УЗИ местного пошиба. Ваш диагноз сомнителен, дедуля.
- Там молодой человек гонит сок, - кивнула я на приоткрытую дверь. - Надо бы кувшин обложить льдом или поставить в холодную воду. Сок лучше сохранится.
Лекарь посмотрел на меня, насупив брови, и закричал, оглушив:
- Мишка, поганец! Опять девкам экскурсии устраиваешь! Счас как дам по шеяке! Ишь удумал - от дела отлынивать! - и ринулся в "лабораторию".
- Мишка не виноват! - кинулась я следом. - Он мне и слова не сказал. Я подглядела!
- Подглядывать нехорошо. А Мишка схлопочет за то, что дверь не закрыл, - Святозар Павлович погрозил кулаком растерянному парнишке.
- А если сделать постоянную изолирующую прослойку, то будет... - влезла я с очередной рекомендацией.
- Сделаем, - согласился лекарь, закрыв перед моим носом дверь и отрезав Мишку от нашего общества. - Всё сделаем. Мы советчиков страсть как любим. Особенно приезжих... Кстати, Илийка, захвати-ка капельки для Митяя. Передай, чтобы держал в холоде и пил утром и вечером, по ложечке. Если он, конечно, мою ложечку не посеял.
Святозар Павлович ушел в "кабинет" и вернулся, вручив маме горшочек, который она бережно поставила в корзинку.
- Ну, ступайте с богом, - отпустил нас лекарь.
- Но ведь можно... - снова вклинилась я с поучениями.
- Можно, можно, - согласился Святозар Павлович, подталкивая нас к выходу. - Всё можно, что не запрещено.
Каким-то образом мы очутились на крыльце, и дверь закрылась, звякнув на прощание колокольчиком.
- И ведь хотела как лучше, - оправдывалась я, то ли перед собой, то ли перед своими спутниками. - А он и слушать не стал.
- У Святозара Павловича большой опыт. Ему виднее, - утешила мама.
- Зря, что ли, институт заканчивала? - не унималась я. - Ведь доказано, что...
- В чужой монастырь со своим уставом не лезут, - прервал Егор, подставляя локоть. - Пошли уж, а то размокнешь. Или хочешь вернуться и поведать убеленному сединами человеку о том, что он неправильно гонит сок?
Не хочу. Но всё равно останусь при своем мнении, потому что оно научно обосновано, а не опирается на примитивные дедовские методы.
- Мам, ты никому не говори... ну, о ребенке. Пока точно не определится.
- А когда определится? - встрял муж.
- Через неделю, - зыркнула я на него.
- Хорошо, Эвочка. Это ж какое счастье! Малышок у вас будет, - восхитилась мама. - Святозар Павлович всегда верно говорит. Он и мне сказал, что моя доченька родится в октябре. И не ошибся.
- Неужто ни разу и никого не обманул?
- Ни разу, - заверила торжественно мама.
- Ни разу - ни разу? - допытывалась я.
- Ни разу, - ответила она терпеливо.
- Будет тебе, Эвка. Уж и дед-врачеватель установил: "Беременна", а ты не веришь.
- Понравилось словечко, да? - сняла я руку с мужнина локтя. - Заладили: беременна да беременна. Скоро мозоль на языке появится.
- Разве не нравится? - удивился искренне Егор. - Хорошо, буду говорить так: "Эвка, ты в положении".
- Ну тебя, - ускорила я шаг, припустив к площади. Когда мы выбрались из проулка, дождик поредел, и в небе наметилось просветление. А у телеги ждала Софья Николаевна, огорошив известием. Оказывается, она успела сходить в запасник, но неудачно. Сегодня приемно-отгрузочный день, груженые подводы приходят в Магнитную или уезжают в другие округа. Поэтому посмотреть, насколько исчерпан лимит, некому и некогда.
- Совсем запамятовала, что по четвергам в запасник не пробиться, - сокрушалась Софья Николаевна. - Но если хорошо попросить, нам уделят внимание. Николаша не откажет. Он никогда тебе не отказывает.
