Михаил Михайлов - Кольцо Кощея
– Э-э, – протянул я, не совсем поняв смысл последнего вопроса, – на какую гору и зачем?
– Как на какую? – Удивление Водяного было настолько сильно, что он частично протрезвел и довольно внятно объяснил: – Лысая гора – это самое важное место для всей нашей братии. Раз в год там собираются все ведьмы, колдуны и правители, навроде нас с тобою. М-м, точнее будет сказать, что собираются там только известные и почитаемые личности. И этот день скоро настанет.
Почесав в затылке, я припомнил нечто прочитанное или услышанное. Лысая гора, где ничего не растет; люди не селятся поблизости, так как часто болеют; странные явления, которые не могут объяснить ученые… Интересно, мне-то там обязательно быть или как? Пришлось поинтересоваться у Водяного.
– Конечно, – булькнул тот. – Ты, Кощей, новенький в этих краях и обязательно должен представиться нашей знати.
Понятно, знакомство и выход в люди – так для себя охарактеризовал я предстоящее мероприятие. Странно только, что Яга об этом мне ничего не говорила.
– А это ты у нее сам поинтересуйся, – отмахнулся Водяной, нацеливаясь на очередную порцию алкоголя.
Убойная штука эта бабкина настойка. Всевозможные вина и хмельные меды, что притаскивал Соловей каждый раз из своих походов по дорогам, на меня не действовали. Вкус есть, но эффект полностью отсутствует. А вот Яга готовила такую настоечку, что голова начинала звенеть и ощущать себя воздушным шариком, готовым в следующий миг оторваться от плеч и улететь ввысь. Или утащить с собою все тело. Оттого и Водяной сейчас напоминает обычного деревенского старичка, который вылезает на уличную скамейку после стакана мутного самогона.
– Кощей, – наклюкавшийся Водяной опять стал терзать меня вопросами, – а чего ты дальше собираешься делать? Богатыря заломал…
– Дальше? – Я с трудом выполз из пелены расслабленности. – Ты о чем, Водяной?
– Что дальше-то станешь делать, говорю? Прежний Кощей отличился тем, что в деревнях все колодцы осушил: думал на их дне золото найти. Вот уж матюкались деревенские, когда рыли новые, так как в старых вода больше не появлялась. – Водяной скептически хмыкнул. – Это лишь агромадному Кощееву разуму могло такое прийти – искать золото в деревнях. Там отродясь его не бывало.
– Ты это… того… – насупился я, задетый словами собеседника. – Про разум поосторожней. Нормальный у меня разум.
– Кто спорит? – развел руками Водяной. – Вот только сразу видно, что не местные вы, Кощеи. Но и на иноземцев тоже не похожи.
Тут он прав, Водяной. Поскольку все Кощеи приходят сюда из иных миров (как это произошло со мною), то и мировоззрение у них чуждое для окружающих. То-то нечисть так осторожно на меня поглядывает, ожидая невесть чего. Если собрать в одно целое мои воспоминания про былины и сказки, что я слышал в своем мире, то картина получится весьма презанятная. Царя Кощея боялись не столько за жестокость, сколько за непредсказуемость. И боялись не только люди, но и местная нечисть, которая должна приходиться в некотором роде родней Кощею. Погрузившись в свои мысли, я пропустил часть слов Водяного, который бубнил что-то под нос. Причем совершенно не обращал на меня внимание, не замечал отсутствия моего интереса к разговору. Хе, как говорили у меня дома, – каждый на своей волне.
– …и принцессу можно уволочь ради выкупа… Прежние Кощеи так и делали… чуть ли не кажинный год. Вон к нашему великому князю дочка вертается… из заморских земель. Ух, огонь девка!.. Умница, красавица…
– Спортсменка? – с сомнением произнес я, уловив последние слова. – Где ты ее мог видеть? А?
– На реке, – возмущенно зыркнул на меня пьяным глазом Водяной. – Она в заморских землях науки постигала. Отец ее отправил… заодно показал всем, что дочь имеет на выданье.
– Это еще зачем? Проще и дешевле было к себе пригласить учителей, а портреты невесты разослать по окрестным государствам.
– А с княжной отец еще и караван отправил… с местными товарами. Великий князь – не дурак… решил показать все самое лучшее, чтобы из дальних земель к нему съехались купцы иноземные с диковинками… А с ними и принцы на сватанье… Посмотрели теперича на молодую княжну и приедут… Портреты, вишь, всяк норовит сделать так, чтобы выглядела невеста поприглядней… А тут княжна сама перед всеми покрасовалась. Теперича точно женихи понаедут!
– Угу, – задумчиво произнес я, прикидывая плюсы и минусы от такого наплыва гостей. – А с собою и дары привезут. Вот раздолье Соловью будет… Женихи, наверное, не столько за невестой, сколько за княжеским добром приедут. Князь с дочкой, поди-ка, отдаст все самое лучшее.
– Это которые постарее и помудрее, – согласился со мною Водяной. – Такие точно за приданым приедут, а красота княжны дополнительным подарком пойдет… Но припрутся и такие, у которых ни кола ни двора, кроме родовитого имени. Молодежь, одним словом… Князь их, конешно, прогонит, и почнут они шалманить по нашим лесам да болотам, покуда голову не сложат… Шумно будет!
Водяной тяжко вздохнул, сожалея то ли о будущей суматохе, то ли об опустевшей бутылке. Он встряхнул ее и, четко разделяя слова, произнес:
– По последней осталось. Давай, Кощей…
– Угу, – кивнул я, чувствуя, как тело устремляется вслед за головою в небо. – За нас, за славянскую нечисть…
Последняя порция оказалась для Водяного последней во всех смыслах. Собрав глаза в кучку, он негромко икнул и повалился набок. Я и глазом не успел моргнуть, как он скатился в воду и закачался у кромки берега, словно лодка на приколе. Немедленно рядом появились две русалки, которые шустро потянули своего родственника под воду. Напоследок одна из них сердито погрозила мне маленьким кулачком.
– Девчонки, – вскинулся я, но после недвусмысленного жеста упал обратно на землю, – куда же вы? Может, на танцы смотаемся или в кафешку заскочим?
Хмель качественно перепутал в голове старые и новые реалии. Еще хорошо, что никто из них не остался со мною, а то я мог учудить чего похлеще, напрочь разрушив хорошее о себе впечатление, если оно у русалок имелось. Посмотрев на следы возлияний, я решил навести порядок, так как не терпел мусора и безалаберности вокруг. Пришлось выкопать ямку и убрать в нее бутыль с бочонком и остальную посуду. Про то, что все это можно еще не раз использовать, я не подумал, проведя в пьяном уме нехитрую аналогию с одноразовой пластиковой тарой.
Яму я выкопал, щелкнув пальцами. Получилось не очень.
– Перестарался, – задумчиво произнес я, стоя на дне и глядя на высокие звезды в контуре отверстия. – Надо как-то выбираться.
Сначала попробовал ладонями сделать ступеньки, потом выкопать отвал, чтобы по нему выбраться. Про левитацию вспомнил только тогда, когда часть стенки под руками обвалилась и с другой стороны на меня хлынула вода. Как стоял, так и прыгнул вверх и вперед. Результатом стало падение в один из омутов, что во множестве имелись в местном водоеме. И вроде бы при погружении пробил ногами потолок непонятного строения из водорослей и тростника, обросшего ракушками и чем-то еще. Кто-то ругался, булькая и выпуская пузыри, но я слов не разобрал. Виновато разведя руками, пробулькав нечто извиняющееся, я повторил прыжок. На этот раз приземлился в колючем кустарнике на берегу, оставив на его ветках часть одежды. В замок возвращался на автопилоте, пугая неразумных зверей и разумную нечисть. В одном месте больно ударился о некую железку, валявшуюся прямо на земле. Пожелав ее владельцу плоскостопия, я ухватил ее и откинул в кусты. С той стороны раздался громкий речитатив с поминанием моей матери (она-то при чем? И так, бедная, наверно, по мне убивается), родни до седьмого колена (как будто я там помню кого), Яги с ее убойной настойкой (а вот святое трогать не надо!) и еще много кого, абсолютно неизвестных мне. Голос смолк только при моем приближении и закатывании рукавов. Вообще-то они у меня просто оторвались, не выдержав такого издевательства.
– И кто тут такой наглый, что настойка Яги ему не нравится, а? – проговорил я, стоя перед густым кустарником.
В глубине его мелькнуло… бревно? Нет, что-то другое, но сильно смахивающее на толстую корягу с шишкой-носом (немного кособоким) и яркими зелеными точками глаз.
В ответ получил еще одну порцию обидных слов, но на активные действия неизвестный не решился, скрывшись в темноте. Хмель еще долго заставлял меня бродить по лесу и громко звать неизвестного обидчика на «честный бой». Потом я устал и решил отоспаться в замке, чтобы потом вернуться обратно и окончательно разобраться с лесным сквернословом.
– По мелкому хулиганству пойдешь, – напоследок пригрозил я, припомнив остатки юридического образования, что получил в учебном заведении на допзанятиях. – Пятнадцать суток усиленного труда на общество уже заработал.
Глава 5
