Анатолий Дубровный - Принцесса пиратов
– Готовь завтрак, нам с Мил тоже покупаться хочется!
Сестры рванули к речке. Рен пораженно смотрел на русалку, она немного смутилась и произнесла:
– Спасибо тебе, теперь я буду жить.
– Не за что, – машинально ответил Рен и, тоже смутившись, спросил: – Так это мы с тобой ночью… э-э-э… в реке?
– Да, это моя речка. Я ее хозяйка. Девушки сделали меня русалкой, – кивнула сине-зеленая красавица в сторону речки, откуда слышался громкий плеск и веселое перекрикивание сестер. Увидев недоумение на лице Рена, девушка пояснила: – Я умерла, вернее, меня убили те, кого вчера Милана и Лионелла покарали. Я стала нежитью, а они меня спасли, теперь я не нежить. А ты дал мне жизнь, русалки не могут без любви. Без любви они умирают. Спасибо тебе!
Девушка говорила, а Рен ею любовался: какая она красивая, ну и что, что зеленая. Каждый имеет какой-нибудь маленький недостаток. Потом они целовались, впрочем, это не помешало Рену почистить и пожарить рыбу. Так что, когда сестры вернулись с речки, завтрак был уже почти готов. Бывший сержант отметил, что, хоть девушки только что купались, волосы у них сухие. Это могло быть только в одном случае: они высушили свои волосы магией, ведь солнце было для этого еще недостаточно жарким.
После первой ночевки Рена удивило, что сестры вот так укладываются спать, безо всяких мер предосторожности, не устанавливая ночного дежурства, не имея никаких защитных магических амулетов, да и защитного круга сестры не ставили. Эти меры предосторожности были обычными в путешествиях, тем более в путешествиях по таким опасным местам, как Крионские болота. На третьей ночевке он тоже, очень уставший, так как отдежурил ночь накануне и отшагал целый день, плюнул на все и лег спать. Разбудил его дикий рев. Подхватившийся на ноги сержант увидел громадную тень, нависшую над местом ночлега. Судя по всему, это нечто намеревалось напасть на спящих людей, но что-то ему помешало. Милана села, протирая заспанные глаза, а Лионелла только недовольно завозилась. Черная тень снова оглушительно заревела. Даже не заревела, в этом звуке было все – от басовитого рева до дикого визга, складывалось такое впечатление, что этот звук издает стая опасных и голодных зверей.
– Разноголосость – это признак нежити, – сообщила протершая глаза Милана.
– Ага, – подтвердила так и не раскрывшая глаз Лионелла.
– А громкость свидетельствует о больших размерах издаваемой этот рев твари, – продолжила объяснения Милана.
– Ага, – опять подтвердила Лионелла и добавила, поворачиваясь к опять заревевшей твари спиной: – Мил, она же спать мешает, заткни ее!
Рен недоуменно переводил взгляд с одной девочки на другую, он стоял с мечом, готовый драться за свою жизнь и жизнь своих спутниц, а оставшаяся невозмутимой Милана зажгла яркий светлячок. В его ярком свете Рен увидел кошмарную тварь. Высотой больше трех метров, покрытую темной шерстью, с громадными когтями и огромным ртом, усеянным не менее громадными зубами. Картину дополняла обильно капающая слюна.
– Это кто? – брезгливо сморщившись, спросил Рен, он уже понял, что тварь не может напасть. Ее что-то удерживало на месте, не давая ни броситься вперед, ни убежать. Впрочем, тварь и не делала попыток убежать, она скребла всеми своими шестью ногами, пытаясь дотянуться до людей.
– Шамулла, – ответила Милана, с интересом рассматривая омерзительного зверя, – жаль, что с нами нет магистра Вайлента, такой экземпляр!
– Кто экземпляр, магистр? – не понял Рен, он также не понял, при чем здесь вообще какой-то магистр. Его обеспокоило, даже напугало имя твари, названное девушкой, насколько он помнил, убить эту нежить еще никому не удавалось. Она была неуязвима как для железного оружия, так и для магии. Своей ядовитой слюной эта нежить убивала своих жертв, поэтому к ней близко подойти никто не мог, единственным недостатком этой твари было то, что она медленно передвигалась, от нее человек мог запросто убежать, если находился вне досягаемости плевка.
– Магистр Вайлент, некромант, – пояснила Милана, – ведь это же нежить, причем очень редкая нежить. Он бы ее поизучал, так сказать, в естественных условиях.
Очень редкая нежить плюнула в людей, этот плевок людей не достиг, несколько ведер слюны упали, не пролетев и метра. Там зашипело, и трава, мелкие веточки, даже верхний слой грунта превратились в черную слизь.
– Вот, – прокомментировала это действие твари девушка, – вот так она охотится.
Тварь опять заревела, а повернувшаяся Лионелла обиженно произнесла:
– Ну сколько можно! Спать же хочется!
– Ага! – ответила Милана и подмигнула сержанту. Тот только успел заметить, как в тварь вонзилась огненная стрела. Непонятно было, откуда эта стрела взялась. Ведь девушка не предпринимала никаких действий, предшествующих заклинанию, а это несомненно было заклинание. Тварь, раскрывшая пасть для нового рева, завалилась на бок. Старшая девушка зевнула и улеглась к своей сестре, та прижалась к ней, и обе девушки продолжили прерванный сон. Рен еще какое-то время постоял с мечом наготове, глядя на лежащую тушу нежити. При этом он чувствовал себя полным идиотом – противостоять с этим самым мечом неуязвимой нежити, которую совсем молоденькая девушка неизвестно чем убила. При этом нести ночную вахту, находясь внутри защитного круга, который не смогла пробить такая нежить. Ведь, как оказалось, девушки все-таки защитный круг ставили, и очень неслабый круг! Рен тихонько рассмеялся и тоже лег спать. Все произошедшее в ту ночевку убедило бывшего сержанта, что о своей безопасности сестры заботятся, и хорошо заботятся!
Рен и сестры шли по Крионским болотам уже больше недели. До сегодняшнего дня шли посуху, а сегодня почва под ногам стала влажной. Вода еще не чавкала, но сырость уже чувствовалась. Сержант все удивлялся, почему эти леса называются – болотами? Болот же почти не было. Милана пояснила ему, что заболочена примерно треть территории этих джунглей, при этом эти болота довольно коварные, бывает, что совсем безобидная на вид лужайка является бездонной трясиной. А дороги, проходящие через джунгли, хоть и грунтовые, но проложены по относительно сухим местам. И в отличие от Никойи, где тоже было много болот, Крионские болота зимой не замерзают. А в низовье Веньи, там, где она упиралась, как в естественную плотину, в холмистый кряж, джунгли превращались в плавни. Потом река, сжатая с обоих боков скалистыми холмами, вырывалась на равнину, где снова растекалась множеством проток и рукавов. Но это уже было ее устье, там Венья впадала в море, и именно на этих островах и островочках стояла Венисия, столица одноименной торговой республики.
Рен с грустью вспоминал Лимилу, хорошая девушка, хоть и русалка. Он даже подумывал, а не вернуться ли к ней после того, как Лионелла и Милана достигнут цели своего непонятного похода. То, что сестры идут не в Венисию к родственникам, он понял уже давно. Разговор на одной из ночевок окончательно убедил бывшего сержанта, что девушки совсем не те, за кого себя выдают.
– Рен, вы же бывший солдат, даже не баронский дружинник, очень уж умелый вы для дружинника. В вас чувствуется военная выправка. Да и как мечник вы очень неплохи, – сказала Милана, она наблюдала, как бывший сержант кашеварил, а перед этим очень внимательно смотрела, как Рен разминался с мечом. – Почему вы оставили службу? Ведь в гражданской жизни у вас же были сплошные неудачи?
– Да, Рен, где ты служил? – поддержала старшую сестру младшая.
Рен решил, что все давно забыто, кроме того, сама обстановка способствовала излить душу, а может, у бывшего сержанта до сих пор не было таких внимательных, а главное, сочувствующих слушателей. Рен отложил ложку и сказал:
– Меня зовут Карен Виркис, и был я старшим сержантом пятого корпуса зелийской армии, батальон разведки. Тогда командиром корпуса была генерал Грег, а в моих непосредственных начальниках ходил лейтенант Гранмус.
– А почему ушли? Саманта и Фарли неплохие же командиры? – спросила Милана.
Рен отметил, что девушка назвала его бывших командиров по имени. Получается, что девушка многое знает об этом подразделении, хотя для уроженки Гринеи это было странно, но он уже не мог остановиться и продолжил рассказывать:
– Да, хорошие, только вот леди Грег аристократка, а Фарли Гранмус из простых. И когда встал вопрос – дружба или карьера, аристократическая кровь дала себя знать! – Рен заметил только удивленно поднятые брови старшей сестры и совсем не обратил внимания, как вскинулась младшая. Он продолжил: – Леди Грег пошла на повышение, а к нам прислали нового командира, тупицу и карьериста! Ради победного рапорта начальству он послал на смерть хороших ребят, но лейтенант Гранмус отменил это приказание, хоть и не имел на это власти. Но послушались именно его! Тогда этот столичный хлыщ обвинил Фарли в трусости! Естественно, дело кончилось дуэлью, честной дуэлью! Но у того высокородного подонка были очень влиятельные родственники, Гранмуса обвинили в умышленном убийстве и приговорили к повешению. Но Фарли удалось уйти, почти уйти! За ним послали погоню, и эту погоню возглавила леди Грег. Она догнала моего друга и убила! Подло убила, в спину! В ту же ночь я дезертировал!
