Игорь Губерман - О выпивке, о Боге, о любви

Любви все возрасты покорны, её порывы рукотворны

Мы всякой власти бесполезныи не сильны в карьерных трюках,поскольку маршальские жезлыне в рюкзаках у нас, а в брюках.

Не раз и я, в объятьях девлегко входя во вдохновение,от наслажденья обалдев,остановить хотел мгновение.

А возгораясь по ошибке,я погасал быстрее спички:то были постные те рыбки,то слишком шустрые те птички.

Я никак не пойму, отчеготак я к женщинам пагубно слаб:может быть, из ребра моегобыло сделано несколько баб?

Душа смиряет в теле смуты,бродя подобно пастуху,а в наши лучшие минутыдуша находится в паху.

Мы когда крутили шуры-мурыс девками такого же запала,в ужасе шарахались амуры,луки оставляя где попало.

Пока я сплю, не спит мой друг,уходит он к одной пастушке,чтоб навестить пастушкин луг,покуда спят её подружки.

Всегда ланиты, перси и устаописывали страстные поэты,но столь же восхитительны места,которые доселе не воспеты.

Из наук, несомненно благихдля юнцов и для старцев согбенных,безусловно полезней другихгеография зон эрогенных.

Достану чистые трусы,надену свежую рубашку,приглажу щёточкой усыи навещу свою милашку.

Погрязши в низких наслаждениях,их аналитик и рапсод,я достигал в моих паденияхвесьма заоблачных высот.

Вот идеал моей идиллии:вкусивши хмеля благодатьи лёжа возле нежной лилии,шмелей лениво обсуждать.

Я женских слов люблю родники женских мыслей хороводы,поскольку мы умны от книг,а бабы – прямо от природы.

Без вакханалий, безобразийи не в урон друзьям-товарищаммои цветы не сохли в вазе,а раздавались всем желающим.

Всем дамам нужен макияждля торжества над мужиками:мужчина, впавший в охуяж,берётся голыми руками.

Я близок был с одной вдовой,в любви достигшей совершенства,и будь супруг её живой,он дал бы дуба от блаженства.

Не знаю слаще я морокисреди морок житейских прочих,чем брать любовные урокиу дам, к учительству охочих.

Являют умственную прытьпускай мужчины-балагуры,а бабе ум полезней скрыть —он отвлекает от фигуры.

Даму обольстить не мудрено:даме очень лестно обольщение,даму опьяняет, как вино,дамой этой наше восхищение.

Соблазнам не умея возражать,я всё же твёрдой линии держусь:греха мне всё равно не избежать,так я им заодно и наслажусь.

Хоть не был я возвышенной натурой,но духа своего не укрощали девушек, ушибленных культурой,к живой и свежей жизни обращал.

Одна воздержанная дамавесьма сухого поведениядетей хотела так упрямо,что родила от сновидения.

Любой альков и будуар,имея тайны и секреты,приносит в наш репертуариные па и пируэты.

Те дамы не просто сидят —умыты, завиты, наряжены, —а внутренним взором глядятв чужие замочные скважины.

Когда земля однажды треснула,сошлись в тот вечер Оля с Витей;бывает польза интереснаяот незначительных событий.

Бросает лампа нежный светна женских блуз узор,и фантики чужих конфетласкают чуткий взор.

Увидев девку, малой толикине ощущаю я стыда,что много прежде мысли – стоит ли? —я твёрдо чувствую, что да.

Важна любовь, а так ли, сяк ли —хорош любой любовный танец;покуда силы не иссякли,я сам изрядный лесбиянец.

Любил я сесть в чужие сани,когда гулякой был отпетым;они всегда следили сами,чтобы ямщик не знал об этом.

Легко мужчинами владея,их так умела привечать,что эллина от иудеяне поспевала отличать.

Хватает на бутыль и на еду,но нету на оплату нежных дам,и если я какую в долг найду,то честно с первой пенсии отдам.

Хвала и слава лилиям и розам,я век мой пережил под их наркозом.

К любви не надо торопиться,она сама придёт к вам, детки,любовь нечаянна, как птица,на папу капнувшая с ветки.

Милый спать со мной не хочет,а в тетрадку ночь и деньсамодеятельно строчитпоебень и хуетень.

Весьма заботясь о контрастеи относясь к нему с почтением,перемежал я пламя страстираздумьем, выпивкой и чтением.

В тихой смиреннице каждой,в робкой застенчивой лапушкемогут проснуться однаждыблядские гены прабабушки.

Бес любит юных дам подзуживатьупасть во грех, и те во мракевдруг начинают обнаруживатьвезде фаллические знаки.

Когда Господь, весы колебля,куда что класть, негромко скажет,уверен я, что наша ебляна чашу праведности ляжет.

С возрастом острей мужицкий глаз,жарче и сочней души котлета,ибо ранней осенью у нас,как у всей природы, бабье лето.

Ромашки, незабудки и гортензииразличного строенья и окраскиусиливают с возрастом претензиина наши садоводческие ласки.

Это грешно звучит и печально,но решил я давно для себя:лучше трахнуть кого-то случайно,чем не мочь это делать, любя.

За повадку не сдаватьсяи держать лицо при этомдамы любят покрыватьсякоролём, а не валетом.

Я красоту в житейской хлябиловлю глазами почитателя:беременность в хорошей бабевидна задолго до зачатия.

Мне жалко, что незыблема граница,положенная силам и годам,а то бы я помог осуществитьсямечте довольно многих юных дам.

Мы судим о деве снаружи —по стану, лицу и сноровке,но в самой из них неуклюжейне дремлет капкан мужеловки.

Да, в небесах заключается брак, там есть у многих таинственный враг

Бог чувствует, наверно, боль и грусть,когда мы в суете настолько тонем,что женщину ласкаем наизусть,о чём-то размышляя постороннем.

Мне кажется, былые потаскушки,знававшие катанье на гнедых,в года, когда они уже старушки,с надменностью глядят на молодых.

Творца, живущего вдали,хотел бы я предупредить:мы стольких дам не доебли,что смерти стоит погодить.

Я в разных почвах семя сеял:духовной, плотской, днём и ночью,но, став по старости рассеян,я начал часто путать почву.

Я прежний сохранил в себе задор,хотя уже в нём нет былого смысла,поэтому я с некоторых порподмигиваю девкам бескорыстно.

С годами стали круче лестницыи резко слепнет женский глаз:когда-то зоркие прелестницытеперь в упор не видят нас.

А бывает, что в сумрак осеннийв тучах луч означается хрупкий,и живительный ветер весеннийзадувает в сердца и под юбки.

Что к живописи слеп, а к музыке я глух —уже невосполнимая утрата,зато я знаю несколько старухс отменными фигурами когда-то.

Логической мысли забавная нитьстолетия вьётся повсюду:поскольку мужчина не может родить,то женщина моет посуду.

Зря вы мнётесь, девушки,грех меня беречь,есть ещё у дедушкичем кого развлечь.

Зря жёны квохчут оголтело,что мы у девок спим в истоме:у нас блаженствует лишь тело,а разум – думает о доме.

Ты жуткий зануда, дружок,но я на тебя не в обиде,кусая тайком пирожок,какого ты сроду не видел.

Внутри семейного узлав период ссор и междометийвсегда легко найти козла,который в этой паре третий.

Настолько в детях мало толка,что я, признаться, даже рад,что больше копий не нащёлкалмой множительный аппарат.

Куда ни дёрнешься – повсюду,в туман забот погружена,лаская взорами посуду,вокруг тебя сидит жена.

Глаз людской куда ни глянет,сохнут бабы от тоски,что любовь мужская вянети теряет лепестки.

Послушно соглашаюсь я с женой,хотя я совершенно не уверен,что конь, пускай изрядно пожилой,уже обязан тихим быть, как мерин.

Когда у нас рассудок, дух и честьнаходятся в согласии и мире,ещё у двоеженца радость естьот мысли, что не три и не четыре.

Да, я бывал и груб, и зол,однако помяну,что я за целый век извёлвсего одну жену.

Семья от бога нам дана, замена счастию она