Джонатан Линн - Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера

– Если, конечно, тебе самому не захочется отправиться в Северную Ирландию…

Наверное, мне все-таки следует поддержать Дункана. Мало ли что…

(Во время рождественских каникул ничего, естественно, не происходило. Хэкер, как и следовало ожидать, прекрасно отдохнул и даже «не работал на вечность», то есть практически ничего не надиктовывал для своих собственных мемуаров. Впрочем, две кассеты мы получили, но поскольку сделаны они были в праздничный период, там все было настолько невнятно и малопонятно, что мы тактично решили отнести это на счет технических неполадок в диктофоне.

В самом начале нового года сэр Хамфри Эплби встретился с сэром Арнольдом Робинсоном за ланчем в клубе «Атенеум».[9] Содержание их беседы нам посчастливилось обнаружить в личных дневниках сэра Эплби. – Ред.)

«Это была моя первая встреча с Арнольдом после того, как он неожиданно для всех подал в отставку и взвалил на свои плечи иные, куда более обременительные заботы. Я спросил его, как идут дела с движением „За свободу информации“. На что он просто ответил:

– Извини, Джим, но об этом я пока не имею права говорить.

Что ж, вполне резонно. Затем Арнольд поинтересовался, кто, на мой взгляд, будет новым премьер-министром: наш замечательный канцлер казначейства или наш выдающийся министр иностранных дел? (Как нетрудно заметить, сэр Хамфри прибегал к иронии даже в своих собственных дневниках. – Ред.) Смешно, но факт. Именно это я и хотел обсудить с Арнольдом. Кому, по его мнению, можно доверить Даунинг-10!

Ему не кажется подходящим ни тот, ни другой. Думаю, он совершенно прав. Выбор на самом деле достаточно сложный, почти как если выбирать: кого из двух маньяков назначить главврачом сумасшедшего дома?

Мы без лишних слов пришли к соглашению, что и тот, и другой быстро станут для нас головной болью. Они оба интервенционалисты и, значит, тут же начнут пытаться управлять страной по своим собственным понятиям.

Арнольд спросил меня, есть ли у нас союзники. (Слово „союзники“ на нашем политическом жаргоне означает тех, кто может помочь нам найти третьего, иначе говоря, более приемлемого кандидата на Даунинг-10. – Ред.) Да, конечно же, есть. Например, наш „главный кнут“. (Главный организатор парламентской фракции. Он следит за соблюдением партийной дисциплины, обеспечивает поддержку своей партии и присутствие членов фракции на заседаниях парламента. – Ред.) Его, кстати, тоже весьма беспокоит возможность того, что „не совсем верно выбранный претендент спровоцирует антагонизм оппонентов, что может привести к расколу партии“. Вот так. Ни больше, ни меньше. Что ж, вполне реальные опасения.

Результатом всего этого мог бы стать долгий период нестабильности и „преобразований“. (Две вещи, которые госслужба готова избегать любой ценой. – Ред.) Значит, надо искать компромиссного кандидата! Который устраивает всех. Иного выхода, похоже, у нас просто нет.

Мы также быстро согласились, что такой кандидат должен в обязательном порядке обладать следующими качествами: быть покладистым, приятным в общении, не иметь твердых убеждений, не иметь никаких „гениальных“ идей, не иметь желания что-либо менять, не иметь каких-либо интеллектуальных приверженностей и, что самое главное, быть тем самым человеком, который способен не только прислушиваться к советам профессионалов, но и неукоснительно следовать им. (То есть отдать управление страной в руки „мандаринов“[10]. – Ред.)

Единственным, кто, похоже, обладал всеми этими качествами, как ни странно, был… Хэкер! Хотя, честно говоря, даже сама мысль представить его премьер-министром просто смехотворна. Не говоря уж о том, что претворить это в жизнь, боюсь, практически невозможно.

Тем не менее, имело смысл не сбрасывать этот вариант со счетов по целому ряду причин. Во-первых, большинство членов Кабинета, без сомнения, будут только рады иметь не очень жесткого лидера. Что же касается двух упомянутых серьезных претендентов, то, по мнению Арнольда, их можно будет уговорить сойти с дистанции. Добровольно!

Для этого достаточно заглянуть в досье „МИ-5“[11]. Лично мне как-то не приходило в голову интересоваться ими, а вот Арнольд настоятельно советует время от времени затребовать такие досье, ну хотя бы на членов Кабинета, и просматривать их. Скучно не покажется. (Поскольку секретарь Кабинета в силу своих обязанностей должен находиться в центре всех операций, связанных с безопасностью страны, в его личном офисе имеется несколько комнат, до потолка заваленных такого рода сверхсекретной информацией. – Ред.)

Чуть позже к нам присоединился Бернард Вули. На чашку кофе. И принес несколько отчетов МАД на утверждение. Мы сначала пожелали друг другу счастливого Нового года, после чего обсудили с ним нашу главную проблему.

Услышав мой вполне невинный вопрос о том, что он думает, если его нынешний хозяин станет следующим премьер-министром, Бернард сначала был просто потрясен. Первые несколько минут даже не мог понять, о чем идет речь. И все время спрашивал: я что, на самом деле имел в виду мистера Хэкера? Его министра?

АР поинтересовался, не хочет ли БВ этим сказать, что Джим Хэкер не годится на пост ПМ. Не получив достаточно аргументированного ответа, мы, естественно, объяснили ему, что по общему мнению именно в этом варианте имеется немало преимуществ. Преимуществ для Британии. (Под этим сэр Хамфри, очевидно, подразумевал „преимуществ для государственной службы“. Стоит также отметить, что хотя утверждение АР относительно того, что „по общему мнению, именно в этом варианте имеется немало преимуществ“, на данный момент, скорее всего, было явным преувеличением, тем не менее, уже на следующее утро оно могло стать вполне реальным. – Ред.)

Мы завершили нашу встречу, дав Бернарду четкий и недвусмысленный совет, чего Хэкеру, если, конечно, он сам хочет „быть на коне“, ни при каких обстоятельствах не надо делать. Короче говоря, БВ должен проследить за тем, чтобы в течение ближайших нескольких недель его министр не делал никаких резких движений, избегал любых решительных заявлений, конфликтов и, лучше всего, вообще бы ничего не делал…

По мнению Бернарда, с чем, с чем, а уж с этим не будет никаких проблем: Хэкер в любом случае не станет ничего предпринимать».

Сегодня вечером в МИДе была небольшая «пирушка». Для наших европейских друзей. Таких бы друзей да…

Там я познакомился с одним функционером из ЕЭС по фамилии Краут, который выглядел настолько настоящим тевтонцем, что я даже спросил его, откуда он.

– Только что из Брюсселя, – вежливо улыбнувшись, ответил он.

– Значит, вы из Бельгии? – удивленно поинтересовался я.

– Да, вы правы, Брюссель действительно находится в Бельгии, – с готовностью подтвердил он.

Действительно тевтонец, ничего не скажешь!

Тут мне на помощь пришел Бернард.

– Думаю, господин министр имеет в виду, бельгиец вы или нет.

Функционер помотал головой и улыбнулся.

– Нет, я немец.

– А кто вы в ЕЭС? – столь же любезно спросил я.

– Тоже немец.

Да, терпение и выдержка сродни таланту.

– Это само собой разумеется, – сказал я и бросил умоляющий взгляд на стоящего рядом Бернарда. Ну выручи же меня еще разок!

– Э-э-э… полагаю, господин министр хотел спросить, кем вы там работаете, сэр, – осторожно заметил Бернард.

– А, вот оно что, – снова оскалив зубы в улыбке, ответил Краут. – Я работаю там «шеф-дивизионом».

– Это что-то вроде помощника министра, – прошептал мне на ухо Бернард.

Я, тоже шепотом и тоже на ухо, поинтересовался, может ли наш немецкий друг помочь нам в вопросе о «еврососиске». Бернард согласно кивнул и спросил у немца, в чем конкретно заключается его работа.

Тот немедленно и с видимым удовольствием объяснил.

– Конкретно моя работа связана со стандартизацией сельскохозяйственной продукции. Я должен проследить за тем, чтобы европейские фермеры получали больше денег, чтобы производить больше еды.

Вот это да! А ведь мне казалось, мы в Европе производим слишком много еды. То есть наша проблема – это ее избыток! Что я не постеснялся ему сказать.

Немец со значительным видом кивнул.

– Слишком много еды, чтобы есть? Да!

Потрясающе.

– А для чего же еще еда? – с искренним недоумением спросил я.

– Видите ли, мы не производим еду для еды. Для нас еда – это оружие.

Ничего не понятно. Может, это просто потому, что он немец?

– Оружие? Вы имеете в виду… – Я лихорадочно пытался сформулировать правильный вопрос, но в голову, как назло, ничего не приходило. – Значит, вы имеете в виду… Нет, а что, собственно, вы имеете в виду?