Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 15. Лев Новоженов - Алексеев
Так кто-нибудь, черт возьми, скажет мне наконец, в чем заключается смысл жизни?
«…Ждите ответа, ждите ответа, ждите ответа…»
Караул устал!
Все-таки что ни говори, кадры решают все.
Ну если не все, то очень многое.
Вы заметили, что стоило лишь сменить прежнего руководителя ЦТ на нового, как с телеэкрана сразу же зазвучали хорошие новости?
Там, смотришь, коровник новый выстроили, здесь, глядишь, какую-то хитрую, бог ее знает, установку пустили, и космонавты, оказывается, летают, а не одни лишь Литва да Карабах.
При новом даже сводка погоды подтянулась, до минус 30 ночью доходит, а не то что все плюс два да плюс два…
Видать, прежний-то от нас хорошие новости в долгий ящик прятал, а новый, простая душа, достал их оттуда и рассыпал перед нами.
Только вот что-то дикторы отводить глаза стали, а ведущий, почти совсем еще мальчонка, когда про коровник закончил рассказывать, никак пальцем в кнопку не мог попасть, чтобы отключиться от эфира. Палец у него дрожал, что ли? Или мне просто так показалось? И вообще, что-то я все злобствую и злобствую?!. Чем меня хорошие новости не устраивают? Что я имею против коровников?
…Ей-богу, ничего!.. Только ведь они и раньше все открывались и открывались, полистайте старые газеты! А толку-то, что они открывались?
Нет уж, увольте, об открытии коровников я согласен узнавать с запозданием на год — на два, и пусть эта новость придет ко мне в виде говяжьей печенки или супового набора, а репортажами о коровниках я уже в свое время объелся так, что до сих пор живот болит.
Ну?.. Так что же мне надо?.. Может, я против того, чтобы каждый день узнавать, что уровень преступности у нас все падает и падает, и наконец совсем упал?
Что вы, что вы?! Обеими руками — «за».
Но, извините, мне также небезынтересно, какой ценой будут достигнуты столь выдающиеся результаты.
Сколько бэтээров для этого потребуется? Будет ли подключена авиация? Предполагается ли высадка парашютного десанта на Рижский рынок и в другие криминогенные точки нашей столицы?
Знаете, как ни странно, но при Гитлере уголовная преступность была сведена на нет, хотя он и сам был бандит хороший.
А при Муссолини в Италии график движения поездов выполнялся с высочайшей пунктуальностью.
Никогда, нигде подписчики не получали газет с такой аккуратностью, как во времена Наполеона во Франции, в бытность его императором, правда, газета выходила всего одна.
А в борьбе за чистоту нравов выдающихся результатов добивались на Востоке, там, если ты чужую жену уводил, тебе и ей сразу головы отрубали. И, представьте себе, никаких разводов.
Вы знаете, но случаи, когда хорошо вооруженные люди теряли терпение, наподобие десантных подразделений в Литве и ОМОНа в Латвии, тоже уже не раз бывали в истории.
Уже при разгоне Учредительного собрания произносилась знаменитая фраза: «Караул устал!»
И были люди, которые брали чрезвычайные полномочия, просто коллекционировали эти чрезвычайные полномочия, например Керенский.
И был проект «О введении единомыслия в России». И что из того. Что автором его являлся Козьма Прутков?! Наши государственные деятели — полное ощущение! — буквально куски из того проекта цитируют. И ведь на предельном серьезе!
И крепостное: право отменялось, и этому, представьте себе, сопротивлялись старые аппаратные структуры. Видно, хорошо сопротивлялись, раз следы его и сейчас повсюду отчетливо видны в нашей общественной жизни.
Похоже, заело пластинку. Или это игла старая, и все попадает и попадает в одну и ту же бороздку, и патефон хрипит, и задыхается, будто удавленник, и, глядишь, так еще прохрипит лет сто.
И что ж это мы так держимся за эту рухлядь, что же это не хватает нас выкинуть ее на свалку, где, по сути, ей самое место и есть?
Страшный грех воздержания
До недавнего времени наше государство считало незазорным для себя заглядывать во все уголки частной жизни граждан, не брезгуя приподнимать даже супружеские одеяла на предмет проверки того, правильно ли граждане занимаются сексом.
Некоторые виды секса и сейчас повергают государственную власть в ужас: например, любовь мужчины к мужчине, тут уж, как говорится, тюрьма. Что касается любви женщины к женщине, о том закон стыдливо умалчивает, из чего сразу видно, что его составляли мужчины, не решавшиеся вторгаться в область, где они, что называется, не Копенгаген. Мало ли чем там бабы занимаются друг с другом, дело это, братцы, темное, лучше не трогать, а то еще дров наломаешь.
Зато насчет мужиков с мужиками — закон однозначно: ни-ни! Правда, некоторое время приходилось смотреть сквозь пальцы на отдельные случаи противоестественной близости: новые, знаете, веяния, новые настроения, сильно потянуло из окна в Европу, прорубленного — и кто только его за руку дергал — Петром, тут кого хочешь оторопь возьмет. Но веяния мало-помалу улеглись, оторопь прошла — и вот уже первые ласточки — сначала иск против газет «Московский комсомолец» и «Частая жизнь», а недавно — еще и против петербургского еженедельника «Реклама-шанс», относительно последнего в том числе и по статье, карающей за мужеложство.
Ура, приехали! По чистой, вероятно, случайности из Уголовного кодекса выпали статьи, карающие за ведьмовство и наведение сглаза на домашний скот, с последующим аутодафе, но еще ведь не вечер и что стоит законодателям наверстать упущенное? Вперед, ребята, к средневековью! Не все ж у испанской инквизиции было так плохо, кое-что полезное можно и позаимствовать.
Но если уж начистоту… Если начистоту, то и в самой фразе «прокуратурой возбуждено уголовное дело» таится намек на совершение неких развратных действий. Как это так возбудила, каким способом возбудила и долго ли это самое дело будет находиться в возбужденном состоянии? И пусть, пусть тоже поделятся своим сексуальным опытом. Потому что такие нынче времена пошли, что возбудить уголовное дело, оказывается, значительно проще, чем возбудить партнера по интимной близости.
Призрак импотенции бродит по Восточной Европе, Сибири и Дальнему Востоку и пока не отданным Курилам. Этот страшный недуг настигает не только отдельно взятого индивидуума, но и целые государственные институты. Вот наш Верховный Совет тоже многого хочет, а не может. Хочет, допустим, продолжать реформы, и
