Беру тебя напрокат (СИ) - Трифоненко Елена

Мне неожиданно приятно, и это злит. Я отгоняю прочь накатившую вдруг слабость и пытаюсь вырваться из непрошеных объятий:

— Может, хватит уже?

Парочка у окна начинает поглядывать на нас с любопытством.

Петров прижимает меня к себе еще крепче. Он явно не какой-нибудь задохлик, явно регулярно наведывается в тренажерку. Я понимаю, что вырваться силой не получится, потому пытаюсь воздействовать эмоционально.

— Петров, ну правда, хватит, — говорю я и угрожающе хмурюсь. — Отпусти.

Он пристально вглядывается в мое лицо, и, кажется, даже собирается ослабить хватку. Но потом у него в голове что-то щелкает. Петров резко наклоняется ко мне и впивается в мои губы своими.

Это уже слишком! Гнев заполняет меня до краев. От возмущения силы у меня прибавляется, и я таки отталкиваю мерзавца от себя, а потом от души залепляю ему пощечину.

Шлеп! Получается почему-то так звонко, что слышно, кажется, даже на улице.

— Не понравилось? — со смехом уточняет Петров, потирая щеку. — Ну да, признаю, не самый лучший мой поцелуй. Но, если ты перестанешь брыкаться, гарантирую: у меня получится намного лучше.

— Идиот! — почти выплевываю я и, вскочив на ноги, сгребаю со стола бейсболку. — А с идиотами я не сотрудничаю, так что — досвидос!

Он хватает меня за руку:

— Подожди, Вероника! Не надо спешить с выводами.

Я дергаюсь. Черт! Какой же он сильный. Кажется, что у него ни один мускул не напряжен, а держит крепко. Знала бы — взяла на встречу свой перцовый баллончик.

— Убери от меня свои клешни! — цежу я и вкладываю всю свою ярость во взгляд. — Наш разговор окончен.

— Ника, все нормально? — окликает бариста. — Нужна помощь?

Вот только внимания со стороны общественности мне и не хватало! Я стреляю глазами в баристу и старательно улыбаюсь:

— У меня все хорошо, не волнуйся. Просто беседую со старым приятелем.

— Если он тебя достанет, скажи, — бариста посылает Петрову неприязненный взгляд.

— Хорошо! — киваю я и снова поворачиваюсь к «приятелю».

— Сядь, пожалуйста, — тихо просит он и демонстративно убирает руку, растопырив пятерню. — Обещаю, что больше даже пальцем не притронусь.

— Обещаю, что больше даже пальцем не притронусь.

На его лице появляется виноватое выражение. О да! Артистизма этому гаду не занимать! Наверное, нужно уйти, но я медлю. Прикидываю, что важней: моя гордость, или Женькина квартира. А спустя десять секунд уходить уже как-то глупо. Я присаживаюсь на тот диванчик, на котором до этого сидел Петров. Теперь между нами стол, и мне так намного спокойней.

— Я не с того начал, — говорит мой потенциальный деловой партнер, постукивая пальцами по столу. — Немного ошибся с тем, что для тебя важно. Давай отложим прочие тесты до лучших времен, а сейчас лучше обсудим то, что тебя ждет.

Я не слишком охотно киваю, и он невозмутимо продолжает.

— Я хочу, чтобы ты отправилась со мной в путешествие по Средиземному морю. План таков: сначала разными рейсами мы прилетим в Геную, там сядем на лайнер, и уже на борту, как бы случайно, встретимся. У тебя будет отдельная каюта с окном и приличная сумма на карте, которую ты сможешь потратить на кафешки и магазины. Мне продолжать?

Звучит довольно заманчиво. Но как быть с тем, что он считает меня человеком второго сорта, которого можно лапать, не спрашивая разрешения? Я вдруг понимаю, что не прощу себя, если сейчас же не заставлю его заплатить за допущенную вольность.

Я скрещиваю руки на груди и угрюмо заявляю:

— Мне нужна путевка на двоих.

— В смысле?

— Со мной поедет мой оператор.

Лицо Петрова странно вытягивается. Хе-хе! Он явно не рассчитывал на дополнительные траты. А вот придется раскошелиться, дорогой!

Я откидываюсь на спинку диванчика и спокойно жду решения. Если Петров согласится — будем дальше обсуждать условия. Если — нет, я все же пойду домой.

Он явно считывает мою решимость и, хоть и морщится, кивает:

— Ладно, я оплачу путевку на двоих. Но ты должна понимать, что никакие шуры-муры между тобой и этим самым оператором на палубе не допустимы.

Мне смешно. На самом деле, я собираюсь взять с собой Женьку.

— Не волнуйся, — говорю я Петрову. — У меня с моим оператором исключительно деловые отношения. Просто мне нужно, чтобы временами меня кто-то снимал со стороны.

— Это могу делать я.

— Ты будешь заниматься своими видео. И ты не в курсе моих удачных ракурсов.

Он как будто даже расслабляется, на его губы возвращается улыбка:

— По-моему, ты со всех ракурсов выглядишь превосходно.

Сердце у меня почему-то екает. Неужели это комплимент? Хотя стоп, Ника, не расслабляйся. Вспомни все те гадкие комментарии, которые он когда-то лайкал.

— Наш круиз будет продолжаться восемь дней и семь ночей, — продолжает объяснять Петров. — У тебя и твоего оператора есть шенген?

— Конечно.

— Мы посетим шесть европейских городов, да и на борту будет чем заняться.

Я опять напрягаюсь. Мне кажется, или его последняя фраза намекает на пошлости? Петров словно читает мои мысли, на его лице появляется снисходительное выражение.

— Я имею в виду, что на нашем лайнере ежедневно будут проводиться театральные и цирковые представления, а так же всевозможные вечеринки. Мы будем регулярно куда-то выбираться.

— Хорошо, — киваю я. — А что насчет романа?

— Что именно тебя интересует?

— Как мы будем демонстрировать чувства?

— Как подростки! Будем ходить за ручку и смотреть друг на друга вот так, — Петров подпирает подбородок рукой и делает влюбленные глаза (ему, кстати, идет). — Ну и пару раз тебе все же придется меня поцеловать. Справишься?

— Не сомневайся, — с раздражением бурчу я.

Он откидывается на спинку диванчика и заводит руки за голову. Не дать не взять — котяра на солнышке, расслабленный и наглый.

— Мне кажется, нам все же лучше как-нибудь порепетировать. Дело довольно ответственное. Не хочу делать сто-пятьсот дублей из-за отсутствия подготовки.

— Тренируйся на ком-нибудь другом, — цежу я. — А я в своем умении целоваться уверена.

— Неужели такой большой опыт? — его тон вроде бы невинен, а вот губы предательски напряжены в едва сдерживаемой усмешке.

— Не твое дело.

— Ладно. Сориентируемся на корабле. У тебе есть еще какие-то условия?

Я киваю:

— Да! Я не хочу, чтобы ты говорил своим подписчикам, будто спал со мной.

— Вот как? — он опять нагло ухмыляется. — Надо сказать, что ты меня обломала?

Мне так и хочется его чем-нибудь треснуть.

— Просто не делись с подписчиками подробностями — и все. Пусть гадают: было или нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— А, понял! Ты любишь атмосферу таинственности…

У меня неприятно холодеет внутри. Нет, он совершенно несносен! Может, мне лучше отказаться от сотрудничества, пока не поздно? Он же явно собрался строить из себя мачо, а мне в его спектакле отведена роль какой-то профурсетки.

Мои пальцы так крепко сжимают столешницу, что костяшки белеют. Петров смотрит на них и качает головой.

— Не надо так нервничать. Я и не собирался комментировать подписчикам наш флирт.

— Поклянись!

— Боже, что за детский сад? — он смотрит на меня с удивлением. — Может, еще договор кровью подписать?

— Поклянись, или я откажусь.

Он чуть закусывает губу, в его глазах плещется насмешка. В воздухе повисает тягостное молчание.

Эх! Кажется, я все же зря ему ультиматум выдвинула. Скорей, это он сейчас откажется, решив, что можно найти девушку попроще. Тем не менее, на попятный я не иду. Мне не хочется, чтобы меня снова полоскали в сети. В конце концов, на квартиру я и без сотрудничества с этим мерзавцем заработаю, просто надо будет чуть дольше вкалывать.

— Ладно, убедила, — наконец говорит Петров, — Клянусь! Я не буду говорить подписчикам, что мы переспали, даже если это случится.

— Что? — я чуть не подпрыгиваю от возмущения.