Drblack - Полковник Крокодил
— Ну и что? — не понял генерал.
— Дык звери же тоже не идиоты. Когда стреляют, они уходят. Пока еще не возвращались.
— Да–а–а. Дела, — задумался начальник и рассеянно огляделся. — О! Глядите! Там кто?
Все повернулись в указанную сторону. Где–то на расстоянии в полкилометра, под огромным баобабом, виднелось что–то желтое, почти сливающееся с ландшафтом, количеством три штуки.
— Похоже, что это львы, — определил переводчик.
— Будем охотиться на львов! Бинокль мне! — генерал вскочил и поднес к глазам прибор, — Точно львы! На–ка, Палыч, погляди! Кр–р–расавцы!
Крокодил принял бинокль и посмотрел на будущую свою жертву. Львы оказались какие–то чахлые, облезлые и усталые. Их хотелось покормить с руки морковкой и почесать за ушком. Львицы со впалыми боками, лежали, прислонившись к баобабу и высунув розовые тряпочки языков. Если бы не периодическое подергивание выщипанными хвостами, Крокодил бы подумал, что львы уже подохли из презрения к охотникам.
Пока полковник Крокодил рассматривал дичь, остальные, разгоряченные спиртным, уже готовили автоматы, то бишь пытались непослушными пальцами прицепить к Калашам магазины.
Крокодил с интересом принялся наблюдать за приготовлениями, негры же, наслышанные на что способен пьяный русский офицер на охоте, благоразумно спрятались за машину. Спустя минуту мата и сопения началась стрельба.
Львы слышали, конечно, автоматную трескотню, но или сильно устали, или просто подумали, что с такого расстояния им ничего не угрожает, но не ушли никуда. Господа офицеры жизнерадостно шмаляли по полрожка сразу в сторону живности, подбадривая друг друга — «Мазила! Смотри, баобаб скосишь!»
Когда первый запал поугас, а львы как сидели в теньке, так и остались сидеть, один из проводников тихо спросил Крокодила на местном диалекте португальского:
— Коронель Жакарэ (полковник Крокодил), быть может, стоит сказать господам офицерам, что лучше подъехать ближе?
— Думаю, не надо. Им и так весело.
— Палыч, а ты чего? — генерал повернулся и заметил что «именинник» не участвует в празднике.
— Да нафиг оно мне надо?
— Охота! Это же охота! Сафари! Тут надо стрелять!
— В кого? В этих несчастных, худых и облезлых львов? Ну, хорошо, даже если с такого расстояния я кого–нибудь из них шлепну, то что дальше?
— Ну… это… Значит, удалась охота. Шкура там будет…
— Да? И что мне делать с этим потертым ковриком? Я даже не спрашиваю, как ее снимать. Кто мне позволит ее из страны вывезти? Да и вообще, после очереди из автомата это уже не шкура будет, а не пойми что. В общем, если вам нравится, то продолжайте. А мне чего–то не хочется.
— Как знаешь, — пожал плечами генерал и с прежним задором вскинул автомат.
Расстреляв по пять рожков каждый, но так и не попав по везучим львам, господа офицеры немножко подустали и проголодались. Проводники, правильно поняв выражения их лиц, отправились к ближайшим более или менее густым кустарникам, чтобы устроить там импровизированный пикник. По дороге военные советники прихлебывали виски, хохотали, вспоминая стрельбу и в результате вынесли общий вердикт — генерал М. несмотря на то, что артиллерист со стажем, не попадет даже в жопу слону.
— Будто вы лучше, — улыбаясь, кричал генерал и размахивал бутылкой. — Я хоть в баобаб попал, а вы?
Пока добирались — наступил вечер, а потом, сразу, практически без перерыва, ночь. В Африке нет такого понятия как «вечер». Сумерки там длятся пять минут, как раз можно успеть выкурить сигаретку, наблюдая, как солнце резко проваливается за горизонт, и, окрашенные было оранжево–красным, легкие облака тут же наливаются чернотой и небо гаснет, словно лампочка. На черном полотне небосвода вспыхивают громадные искры звезд и следом приходит долгожданная прохлада в непроглядной темноте, которая начинается сразу за кругом, освещенным светом фар джипа.
По–первости такое даже пугает, хочется крикнуть «Включите свет, дышать темно». Но потом привыкаешь и даже не обращаешь внимание.
Подъехали к небольшой рощице, редкой и сухой, но в темноте кажущейся просто чащей. Первым делом выгрузили ящик виски, складные стульчики и закуску. Устроились и принялись дальше праздновать отъезд полковника Крокодила, пока проводники рубили сухие кусты на костер и ставили палатки на ночь…
Саванна тихо шумела ветром, издалека откуда–то раздавался тоскливый рык, очевидно львам было скучно и им снова хотелось дневного представления со стрельбой и криками. Изредка кто–то шумно вздыхал, будто подтверждая эмоции львов…
Шумно вздыхал.
Кто–то.
Рядом.
Крокодил на всякий случай прислушался. Точно! Кто–то вздыхает.
— Мужики, слышите?
— Что? — генералу М. было хорошо и покойно. С его точки зрения день прошел не зря. Ему казалось, что теперь–то точно будет, что рассказать внукам.
— Дышит кто–то.
— Где?
— Да вроде где–то недалеко.
— Ну и что, — отмахнулся было генерал, но потом опять раздался этот самый печальный, сильный и глубокий вздох «Ффффууууухххх‑ССссс».
— Оппа! — удивился переводчик
— Ффффууууухххх‑ССссс, — ответили ему из темноты.
— Эй, Мбонга! — громко зашептал переводчик, — Иди сюда!
Главный проводник, который только что разжег костер, кивнул и подошел:
— Мбонга, а что это?
— А?
— Ну это, слушай, — из темноты снова раздалось тяжелое дыхание.
— Упс, — только и смог выдавить из себя Мбонга и даже в свете костра было видно, как лицо его посерело.
— Чего это ты?
— Я… господин, это, наверное… — лепетал Мбонга, больше всего на свете ему хотелось куда–нибудь улететь.
— Да что ты его спрашиваешь? — возмутился генерал, — Давай, включай фонарь и сами посмотрим.
— Не надо, господин генерал! Не надо! — отчаянно замахал руками Мбонга, — Надо тихо. Уйти тихо. Собрать вещи. Собрать виски и уйти! Не ходить смотреть — уйти!
— А чего там?
— Забыл, — сокрушался Мбонга, — Слово забыл!
— Ну, вспоминай пока, а мы поглядим, — отрезал генерал, схватил мощный фонарь на длинной ручке, автомат и пошел на звуки. Следом за ним, гуськом, потянулись и остальные офицеры. Полковник Крокодил пошел в числе первых — его разбирало любопытство, несмотря на испуг Мбонги.
Звук раздался уже совсем близко, буквально в паре метров. Генерал вскинул фонарь, которым светил себе под ноги, чтобы не споткнуться и направил луч прямо. В луче показалось что–то большое, морщинистое и серое. Очень большое. У него было две ноги и еще что–то болталось по середине.
— Кто это? — шепотом спросил генерал.
— Не понятно, посвети вокруг, — посоветовали сзади.
— Ой, а знаете на что это похоже? — сказал переводчик, — На такую огромную, большую такую жопу…
— Вспо–о–омнил! — раздался сзади крик Мбонги, — Элефанте! Это Элефанте!!! Бегите оттуда!!
Смысл сказанного дошел до всех не сразу.
— Слон! Твою мать! — сообразил полковник Крокодил.
Будто услышав его слова, огромное серое с ногами крупно вздрогнуло и гулко зашевелило кустами, разворачиваясь. «Фуууххссс???» вопросительно просопел разбуженный слон, повернулся к людям и подслеповато заморгал маленькими глазками в луче фонаря.
— А–а–а — сначала как–то неуверенно и тихо начал переводчик.
— А–А–А!!! — подхватил генерал, роняя фонарь.
— А–А–А‑А‑А, бля–а–а‑а‑а!!! — заорали военные советники и, не разбирая дороги, ломанулись прочь.
— Фуухххссс! — обиженно фыркнул слон и потрусил следом.
Спотыкаясь и падая, господа офицеры ворвались в лагерь и запрыгнули в джипы. В них, дрожа аки осиновые листы, сидели проводники, машины были уже заведены.
— А–А–А!!! — кричал генерал, показывая себе за спину, где шумел элефант.
— А–А–А!!! — соглашался с ним Мбонга, дергая дрожащими руками рычаг переключения скоростей. Ему страшно мешал висевший на плече автомат и он, не долго думая, выкинул его прочь. Наконец, взревев двигателями, джипы, будто леопарды, прыгнули с места и понеслись в саванну, прыгая по кочкам.
Ехали долго. По крайней мере, достаточно долго, чтобы убедиться в том, что слон их не преследует. Остановились, отдышались.
— Вот, дела–а–а, — протянул генерал, успокаиваясь и закуривая.
— Мда, — поддержал Крокодил.
— А почему никто не стрелял? — спросил проводник.
— А ты почему не стрелял? У тебя же тоже автомат был, — ехидно спросил генерал.
— Забыл… — покраснел переводчик.
— Вот и мы… забыли. Да и слона с одной очереди не завалишь, он тебя еще потом растоптать успеет.
— Ну и ладно, плохо только, что мы всё там оставили.
— Да…
— Почему же всё? — хитро усмехнулся Крокодил.
— А что взяли?
— Самое главное, — Палыч кивнул на багажник, там, чудом не разбившийся вдребезги, стоял ящик виски.
