Палата на солнечной стороне. Новые байки добрых психиатров - Максим Иванович Малявин
Бэл оказался настойчив: с неделю Юра страдал от его воплей в своей голове, неделю терпел, видя, как плывут черты знакомых объектов и людей, меняя свой облик с привычного на… хм… лингамообразный и обратно, неделю толком не мог выспаться, пререкаясь с богом в отставке, алчущим реванша, – а потом не выдержал. Пошел сдаваться.
– Закройте мне третий глаз, доктор! – попросил Юра. – Не могу видеть все это астральное безобразие.
– Третье ухо тоже залепить? – полюбопытствовал я.
– Обязательно! – кивнул пациент.
– Ты ведь знаешь наши правила, – предупредил я его. – Если голос что-нибудь приказывает, то лечение только в стационаре.
– Пускай, – с готовностью согласился Юра. – Лишь бы толк был.
– Будет, – уверил его я. – А вот надолго ли – снова будет зависеть от тебя.
На грош пятаков
Чего греха таить – завсегдатаи нашего уютного госучреждения в массе своей живут небогато. На пенсию по инвалидности особо не разгуляешься, подработки есть далеко не у всех, а если и есть – то очень и очень скромно, я бы сказал, стыдливо оплачиваемые работодателем. Но умудряются как-то выкручиваться. Некоторые даже имеют свой небольшой бизнес.
Федя живет у нас в психбольнице уже больше тридцати лет. Именно живет: когда-то за очень серьезное преступление он отправился не по этапу, а в спецбольницу на принудительное лечение (между прочим, вполне мог схлопотать и вышку, признай его тогда вменяемым), а родственники под шумок продали его квартиру и все куда-то испарились. Да и долечиваться после спецбольницы суд наказал долго, очень долго. Так и прижился он у нас.
Федя с удовольствием помогает убирать территорию, возить грязное белье в прачечную и забирать оттуда свежевыстиранное, а более всего, как любой человек, не понаслышке знакомый с казенной жизнью, он любит помогать работникам нашей столовой.
Где он тратит свою пенсию? О, Федя места знает! И в буфет лишний раз не пойдет: зачем, когда через дорогу есть огромный торговый центр! Выход у него свободный, время есть, отчего же не прогуляться? Этот торговый центр, кстати, построили не так уж давно, всего-то несколько лет тому как. И Федя стал замечать, что денег, которых раньше всегда было в избытке (много ли купишь в том буфете?), перестало хватать. Соблазнов-то вон сколько! Что делать?
И Федя занялся asking’ом. До ближайшей церкви топать далековато, да и компания аскеров (ну, тех, что Христа ради подать просят) там уже своя, устоявшаяся. Недолго и клюшкой по шее получить, особенно на Пасху. Пришлось обрабатывать местный контингент. Народу в диспансере всегда хватает: кто на медкомиссию пришел, кто родственников в отделении повидать, кто сам врачу показаться. Правда, много ходит атеистов, поэтому надо было менять концепцию запроса. И Федя придумал.
– Друг, дай ветерану умственного труда брежневскую копейку! – вежливо просит он потенциального донора.
– То есть? – впадает тот в мимолетный транс.
– Я имею в виду путинский рубль! – поясняет Федя.
И ведь дают! Кто побольше, кто поменьше. Часто – десятикопеечную мелочь. Ее порою копится много. Идти с таким кульком в магазин – можно нарваться на комплимент от продавца. Но Федя нашел выход. Там же, в торговом центре, есть отделение Сбербанка. А поскольку паспорт у Феди с собой, и в нем не написано, что его когда-то признали невменяемым, то сберкнижку он завел себе легко. Вот туда-то копейки и складывает. И время от времени снимает рубли.
Другие постояльцы нашей больницы Феде втайне завидуют и считают подпольным миллионером. Федя их не разубеждает: для бизнеса полезно. Время от времени кто-то из пациентов, насшибав и наподбирав кучу мелочи (все теми же копейками), просит Федю поменять деньги на что-нибудь более крупное, чтоб буфетчица не ругалась, когда дело дойдет до покупки сигарет или чая. Федя не отказывает. Правда, у него фиксированный обменный курс: один рубль чем покрупнее за рубль сорок копейками.
– Федя, а почему не один к одному? – возмущаются порой пациенты.
– Один к одному? – щурится Федя. – Не, мужики. Я, конечно, дурак, но не настолько же!
Никаких берез!
Если кто-то полагает, что заполучить делирий можно лишь упорным массажем печени бутылкой водки (или чего-нибудь другого, жидкого и в меру горючего), – он просто еще многого не знает. И к торговцам всякой дурью за свежими глюками тоже ходить необязательно. Галлюцинаторные чудеса могут тихо лежать в домашней аптечке. В блистерах с таблетками самого обычного феназепама.
Впрочем, я немного лукавлю. Большинство из нас, употребив таблетку бромдигидрохлорфенилбензодиазепина (теперь вы понимаете, почему врачи так не любят писать рецепт с этим длинным словом?), через полчасика успокоятся и уснут. А вот к человеку пожилому или же пациенту, чей мозг изрядно потрепан жизнью и всякими внешними и внутренними поражающими факторами, вместо сна могут прийти гости из альтернативной реальности. И затребовать зрелищ, игрищ и прочих позорищ.
Однажды к моей коллеге, Галине Владимировне, пришел на прием ее давнишний пациент. И пожаловался на головную боль. Учитывая, что голова у парня была неоднократно ушиблена, да так, что пару раз была задета не только кора головного мозга, но и, так сказать, его древесина, а также принимая во внимание то, что советы медиков беречь оставшееся тот понял по-своему и решил оное заспиртовать, доктор не удивилась. Просто спросила: болит с похмелья или на погоду?
– От недосыпа, доктор! – был ответ.
– Что, бессонница мучает? – с участием спросила Галина Владимировна.
– Вы не представляете, насколько! – вздохнул парень. – Двадцать таблеток феназепама на ночь – и почти без толку!
– Двадцать? – ужаснулась доктор.
– А меньше смысла вообще нет! – махнул рукой парень. – С двадцати я хоть под утро кое-как засыпаю. Правда, котики с собачками достали…
– Котики? – переспросила Галина Владимировна.
– И собачки. Лезут отовсюду, снуют по квартире – какой тут сон! И еще береза эта…
– А береза-то что? – не поняла доктор. – Тоже по квартире бегает?
– Вы в своем уме? – удивился парень. – Чем она бегать будет? Она просто растет!
– Это у вас галлюцинации, – сказала Галина Владимировна. – Нельзя столько феназепама кушать.
– Котики – галлюцинации? – удивился пациент.
– Да! – твердо сказала доктор.
– И собачки?
– И собачки!
– И береза?
– Сейчас я вам выпишу рецепт. – Галина Владимировна достала бланки. – Это галоперидол, он как раз от галлюцинаций. Через неделю придете на прием, расскажете, как идет лечение.
Через неделю парень честно явился на прием, чуть повеселевший, но все с той же головной болью от недосыпа.
– Как идет лечение? – спросила Галина Владимировна.
– Ой, уже лучше! – радостно ответил парень. – Правда, я пить таблетки не стал.
– То есть как это – не стали? – не поняла доктор.
– А я их с собой под подушку кладу! – успокоил ее
