Лео Таксиль - Забавная Библия (с иллюстрациями)
Кроме того, Ионафан старался примирить враждующих. «И говорил Ионафан доброе о Давиде Саулу, отцу своему, и сказал ему: да не грешит царь против раба своего Давида, ибо он ничем не согрешил против тебя, и дела его весьма полезны для тебя; он подвергал опасности душу свою, чтобы поразить филистимлянина, и господь соделал великое спасение всему Израилю; ты видел это и радовался; для чего же ты хочешь согрешить против невинной крови и умертвить Давида без причины?
И послушал Саул голоса Ионафана и поклялся Саул: жив господь, Давид не умрет. И позвал Ионафан Давида, и пересказал ему Ионафан все слова сии, и привел Ионафан Давида к Саулу, и он был при нем, как вчера и третьего дня» (1 Царств, гл. 19, ст. 4-7).
Ясно, что ненависть оставляла монарха, как только он приходил в нормальное состояние, и лишь во время припадка, «когда господь наводил на него злого духа», Саул продолжал помышлять об убийстве своего зятя.
В это время война с филистимлянами была в полном разгаре, и молодой музыкант время от времени, между двумя серенадами, наносил врагам довольно значительные поражения. «И злой дух от бога напал на Саула, и он сидел в доме своем, и копье его было в руке его, а Давид играл рукою своею на струнах» (ст. 9). Читатель уже догадывается, что должно произойти.
«И хотел Саул пригвоздить Давида копьем своим к стене, но Давид отскочил от Саула, и копье вонзилось в стену; Давид же убежал и спасся в ту ночь» (ст. 10).
Молодой гусляр-военачальник спасся у своей нежной супруги, которая и старалась его утешить.
«И послал Саул слуг в дом к Давиду, чтобы стеречь его и убить его до утра. И сказала Давиду Мелхола, жена его: если ты не спасешь души твоей в эту ночь, то завтра будешь убит. И спустила Мелхола Давида из окна, и он пошел, и убежал и спасся. Мелхола же взяла статую и положила в постель, а в изголовье ее положила козью кожу, и покрыла одеждою. И послал Саул слуг, чтобы взять Давида; но Мелхола сказала: он болен. И послал Саул слуг, чтобы осмотреть Давида, говоря: принесите его ко мне на постели, чтоб убить его. И пришли слуги, и вот, на постели статуя, а в изголовье ее козья кожа.
Тогда Саул сказал Мелхоле: для чего ты так обманула меня и отпустила врага моего, чтоб он убежал? И сказала Мелхола Саулу: он сказал мне: отпусти меня, иначе я убью тебя» (1 Царств, гл. 19, ст. 11-17).
Не надо упускать из виду, что мы воспроизводим наисвященнейшую книгу, божественное произведение, основу основ веры, которая претендует подчинить своим законам всех людей. Можно ли, однако, найти где-нибудь более глупую историю, чем эта? Этот анекдот с переодеванием не годится даже для дрянного водевиля. Он ниже уровня самых дешевых представлений в ярмарочных балаганах. Под страхом обратиться в жаркое на вечном огне преисподней мы обязаны, однако, верить, что Мелхола помогла своему мужу, помазаннику божьему Давиду, бежать через окно и заменила его в постели манекеном, одетым в козлиную кожу. Должно быть, эта козлиная кожа была похожа на обычный ночной колпак Давида.
В еврейском тексте «статуя» называется словом «терафим». Это слово в современных изданиях Библии переводится как «статуя». Но «терафим» буквально значит «идол». Следовательно, Мелхола еще имела идола? Думала ли она, что убийцы, присланные ее отцом, легковерно примут идола за ее мужа? И надеялась ли она, что козлиная кожа, которой она накрыла голову своего идола, сможет сойти за шевелюру ее мужа? Вот прекрасный сюжет для серьезного экзамена господам преосвященным богословам.
Далее рассказ Библии начинает прямо походить на бред: «И убежал Давид и спасся, и пришел к Самуилу в Раму и рассказал ему все, что делал с ним Саул. И пошел он с Самуилом, и остановились они в Навафе… И донесли Саулу, говоря: вот, Давид в Навафе, в Раме. И послал Саул слуг взять Давида, и когда увидели они сонм пророков пророчествующих и Самуила, начальствующего над ними, то дух божий сошел на слуг Саула и они стали пророчествовать. Донесли об этом Саулу, и он послал других слуг, но и эти стали пророчествовать. Потом послал Саул третьих слуг, и эти стали пророчествовать… Саул сам пошел в Раму и дошел до большого источника, что в Сефе, и спросил, говоря: где Самуил и Давид? И сказали: вот, в Навафе, в Раме.
И пошел он туда в Наваф в Раме, и на него сошел дух божий, и он шел и пророчествовал, доколе не пришел в Наваф в Раме. И снял и он одежды свои, и пророчествовал пред Самуилом, и весь день тот и всю ту ночь лежал неодетый; поэтому говорят: „неужели и Саул во пророках?“» (1 Царств, гл. 19, ст. 18, 20-24).
Мы намеренно привели буквально этот причудливый текст. Пророком называют человека, берущегося предсказывать будущее. Следовательно, надо быть вдохновленным богом для того, чтобы сказать, какие события произойдут в грядущие времена. Так верующие и понимают название «пророк». Обыкновенно пророк пророчествует только для того, чтобы предсказать какой-нибудь один факт: спрашивают у оракула, оракул отвечает; Или же «человек божий» отправляется в какой-нибудь Город или ко двору царя и предсказывает такую-то катастрофу или такое-то счастливое событие. Так действуют пророки, то есть те, кто выдает себя за вдохновленных и посвященных в знание наиболее таинственных вещей.
Однако никому не придет в голову представить себе целый сонм, то есть собрание, пророков, извергающих свои пророчества непрерывно, наподобие фонтана. Разве только в сумасшедшем доме?!
Даже полицейские делаются пророками, и присоединяются к Самуилу, Давиду и прочим, и начинают пророчествовать вместе с ними. Наконец, и сам Саул, отправляющийся на поиски зятя с целью убить его, начинает пророчествовать в пути, раздевается почти донага в собрании святых, или пророков, действующих скопом. Это очень похоже на клинические картины сумасшествия.
Ученый XVIII века Буланже заметил, что эта глупая небылица похожа на историю одного деревенского судьи из Нижней Бретани. Он послал судебного пристава за свидетелем. Свидетель же выпивал в кабачке, и пристав задержался с ним. Судья послал другого пристава, который также застрял за бутылкой. Наконец, судья отправился сам, но тоже присоединился к компании и напился. Дело было отложено.
В главе 20 рассказывается, что Давид бежал из Навафа и скрывался у Ионафана. Ионафан снова попробовал защитить его перед свирепым Саулом, когда этот последний кончил пророчествовать. Защита была предпринята по случаю парадного обеда, данного царем в праздник «новомесячия». Саул заметил, что место Давида за столом пусто, и тогда Ионафан начал свою речь. Но царь ничего не хотел слушать, а только багровел от злобы.
«И отвечал Ионафан Саулу, отцу своему, и сказал ему: за что умерщвлять его? Что он сделал? Тогда Саул бросил копье в него, чтобы поразить его. И Ионафан понял, что отец его решился убить Давида. И встал Ионафан из-за стола в великом гневе и не обедал во второй день новомесячия, потому что скорбел о Давиде и потому что обидел его отец его» (1 Царств, гл. 20, ст. 32-34).
Ионафан отправился предупредить зятя, что ему, по-видимому, не удастся сломить упорство царя. И Давид слушал его, и «поднялся с южной стороны и пал лицем своим на землю, и трижды поклонился; и целовали они друг друга, и плакали оба вместе, но Давид плакал более» (ст. 41).
Давид отправился к священнику Ахимелеху, жившему в Номве, просить у него приюта. Священник принял его, накормил его священным хлебом, но намекнул, что не может гарантировать ему безопасности. И так как молодой гусляр, раньше чем навострить лыжи, просил Ахимелеха дать ему какое-нибудь оружие, чтобы иметь чем защищаться в случае нужды, священник ответил ему: «вот меч Голиафа филистимлянина, которого ты поразил в долине дуба, завернутый в одежду, позади ефода; если хочешь, возьми его; другого, кроме этого, нет здесь. И сказал Давид: нет ему подобного, дай мне его» (1 Царств, гл. 21, ст. 9).
Давид ушел с мечом Голиафа и направился в Геф, филистимский город, где царствовал царь Анхус; он надеялся, что враг Израиля окажет ему покровительство. Приближаясь к Гефу, он был узнан несколькими слугами Анхуса. Этого было достаточно для того, чтобы нагнать на Давида большого страху. Удостоит ли царь филистимский снизойти к его бедственному положению? Это представлялось ему весьма сомнительным. «Давид… сильно боялся Анхуса, царя гефского. И изменил лице свое пред ними, и притворился безумным в их глазах, и чертил на дверях, (кидался на руки свои) и пускал слюну по бороде своей. И сказал Анхус рабам своим: видите, он человек сумасшедший; для чего вы привели его ко мне?» (1 Царств, гл. 21, ст. 12-14).
«И вышел Давид оттуда, и убежал в пещеру Одолламскую, и услышали братья его и весь дом отца его и пришли к нему туда. И собрались к нему все притесненные и все должники и все огорченные душею, и сделался он начальником над ними; и было с ним около четырехсот человек» (1 Царств, гл. 22, ст. 1-2). После этого, поручив своих престарелых родителей царю моавитскому, Давид выступил в поход. Между Давидом и его тестем Саулом началась открытая война.
