Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 51. Марк Розовский - Лесина

В этом смысле, надо признать, все балеты Большого театра похожи друг на друга: и в «Лебедином озере», и в «Щелкунчике», и в «Спящей красавице» актеры повторяют одни и те же движения и приемы: поднимаются на носок, стучат ножкой об ножку и ни разу не танцуют вприсядку… Что делают герои ваших спектаклей?.. Они ничего не делают. Только танцуют. Конечно, мы не против того, чтобы наша молодежь танцевала (проблема досуга — очень важная проблема), но разве танец — это главное содержание нашей сегодняшней жизни?..

Честно нужно сказать, что выстрел Зигфрида из лука оказался холостым…

С неизменным уважением к классическому балету, от имени и по поручению всех тружеников бассейнов, рек, прудов и водоемов —

Вовка ВОВКИН (знатный птичник);

Верка ВЕРКИНА и Любка ЛЮБКИНА (знатные птичницы);

Петька ПЕТЬКИН (знатный шофер птицефермы);

Василий Васильевич ВАСЬКИН (знатный пенсионер)

и др. — всего 18 746 подписей».

По поручению «Пылесоса» письмо написал и подписи организовал Марк РОЗОВСКИЙ (скромный сатирик).

1964

Вариация на тему «Красная Шапочка»

Пародия на роман, написанный в ультрасовременном стиле

Глава I. Одиночество

(Внутренний монолог Серого Волка, сильно страдающего от комплекса неполноценности)

«Кто я? И зачем живу в этом глухом, никому не нужном лесу?

Я — серый.

Я — никто.

Я — не человек.

Я волк среди волков, и мне так надоела эта собачья жизнь.

Выпить бы.

Чего-нибудь.

Съесть бы.

Кого-нибудь.

Подонок я.

Такой-сякой.

Красная Шапочка говорит, что у меня духовный стриптиз. Я послал ее к бабушке.

Все меня воспитывают. Все!.. Говорят: выйди в люди. Стань пастухом. Купи овечью шкуру. Зубами не щелкай. В лес не смотри. Будь человек человеку товарищ волк. Эх, тоска!.. Уехать бы куда-ни будь к свиньям. В «Три поросенка» то есть. Там все же музыка есть, пляшут, поют… А может, в Сибирь на ударную стройку податься… Прошу: дайте мне волчий билет, ну, дайте!

Не дают.

Ладно. Сам уеду.

Зайцем.

Мир рушится. Лес — валится. Я заблудился в трех соснах. Что делать?

Выть или не выть?»

Глава с пятой на десятую. Наивность

(Внутренний монолог Красной Шапочки, слепо идущей по темному лесу навстречу неизвестности)

«Я так счастлива! Он такой хороший! Из всех волков, которых я знаю, — этот самый серый, самый интеллектуальный!

Так хорошо ко мне относится. Однажды даже меня покусал. Бабушка надвое сказала:

— Раз кусает — значит, любит!

Как-то я спросила его:

— Почему у тебя такие уши?

— Чтобы, — говорит, — лучше слышать тебя!

— А почему у тебя такие глаза?

— Чтобы, — говорит, — лучше видеть тебя!

А сегодня… Сегодня при встрече я обязательно спрошу его:

— Милый! Почему у тебя такие зубы?

Интересно, что он скажет на это. Он такой остроумный. Никогда не знаешь, что он может тебе сказать.

Когда мы только познакомились, я сказала ему: «Убери лапы!» А теперь… Теперь мы поженимся. У меня городская прописка. Все удобства! Лес рядом. Щепки летят. По утрам я буду ходить на рынок и приносить ему землянику. Не жизнь — малина! А Бабушка свяжет нам один свитер на троих!

Бедный. Всегда голодный. Всегда облезлый. Несчастный. Друзей нет. Отбился от стаи. Я одна могу ему помочь! Поддержать в трудную минуту! Накормить!

Ешь меня. Бери меня. На меня. Вместе с Бабушкой».

1965

Доля секунды

На легкоатлетических соревнованиях, проводившихся далеко за пределами нашей страны, советский бегун Василий Карпуха занял первое место. Он пробежал дистанцию в рекордно короткое время.

— Как вам удалось достичь столь блестящего результата? — обратился к Василию корреспондент одной из наших газет, когда Василий в тот же день прилетел домой.

— Ну что я могу сказать? Сначала… значит… побежал… а потом…

— А потом?

— А потом… прибежал!..

— И это что, все? — тоскливо спросил корреспондент.

— А чего ж еще? — простодушно ответил спортсмен.

А на следующее утро в газете был напечатан очерк-отчет о рекордном забеге. Вот он, этот очерк:

«Когда Василий Карпуха вышел на беговую дорожку стадиона Трубацуно, все ему почему-то показалось здесь каким-то чужим, не родным, не близким. Например, зрители, которые оглушительно свистели на трибунах и на чистом зарубежном языке кричали: «Фончер-банчер-тунчер-кло!»,

«Фончер-банчер-тунчер-кло!», что в переводе на русский означало: «Судью на мыло!»

Василий огляделся: слева от него по второй дорожке должен был бежать Вальтер Кишке — длинноногий и белобрысый парень с умным и решительным лицом студента, восьмой раз идущего пересдавать экзамен. Справа — Джеральдино Лососино — маленький, но резвый итальянец, по профессии не то бухгалтер, не то безработный, и дальше — Джек Макферсон — негр, основной соперник по прозвищу Гага, что в переводе на русский означало: «Черепаха, которая обгоняет на рассвете собаку, в полдень — лошадь, вечером — сайгака, а ночью — молнию».

«Да, борьба будет трудной, — подумал Василий. — А тут еще и ветер, как назло, в спину не дует! И жары тоже нет!..»

Да, в совершенно непривычных, чрезвычайно тяжелых условиях Василию Карпухе предстояло бороться и обязательно легко победить.

И вот выстрел стартера. Бегуны дружно устремляются вперед. Макферсон возглавляет бег, но уже сейчас всем ясно, что Василий Карпуха, бегущий предпоследним, будет на финише первым.

Зрители на трибунах неистовствуют, пока еще молча наблюдая за ходом схватки. Но напряжение нарастает, бегуны пошли на последний круг. И вот, когда Макферсону оставалась до финиша какая-то доля секунды, произошло нечто такое, что до сих пор не происходило и вообще произойти не может.

Что такое Василий Карпуха? Это простой, рядовой человек. А что такое простой, рядовой человек?.. Это тот, кто всегда и везде впереди. И в тру де, и в отдыхе, и дома, и на работе, и в учебе, и в спорте. Именно поэтому Василий Карпуха собрал все свои силы, все свое мужество, всю волю, и когда, казалось бы, Макферсон, а вслед за ним Вальтер Кишке и Джеральдино Лососино должны были разорвать ленточку, он в самую последнюю долю секунды напрягся и вспомнил… Что же он вспомнил в самую последнюю долю секунды, наш славный парень Василий Карпуха, там, один, далеко, на никому не известном стадионе Трубадуно?!

А вспомнил он свое детство. Счастливое, поруганное войной детство простого, рядового человека.

И вспомнил он свое родное село, хату, голубое небо над головой и корову Маньку, которая всегда, в самую трудную минуту жизни, заменяла ему и товарища, и брата,