Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 46. Александр Иванов - Александр Александрович Иванов
— Правильно понял задачу! — говорит Шарашкин. — Действуй! А то интеллигентным стал очень… Скоро тебя опять путать будут со знаменитым однофамильцем. МУР — это тебе не МХАТ…
2
ВЕСЬМА СРОЧНО!
Шифротелеграмма
Москва, Петровка, 38, Ефремову
Относительно братьев. В картотеке значатся: братья Гонкуры, братья Лаутензак, братья Майоровы, братья Гримм, братья Монгольфье, братья Стругацкие, братья Карамазовы, сестры Пресс.
Ст. оперуполномоченный г. Чугуева
X. Иванов
Ефремов потер ладонями лицо. Он делал это всегда, если не успевал умываться. Ох, как устал! Ноги отваливаются, руки дрожат, глаза слипаются. Из носа капает вода. Смертельно хочется спать. В воспаленном мозгу плавает что-то рваное, бесформенное, безобразное и бессмысленное. Сердце проваливается в пустоту, сохнет во рту, екает селезенка, свистит под лопаткой, болит горло, свербит в носу, знобит и хочется плакать. К тому же пистолет давит на плевру, звенит в ушах, стреляет в затылок.
Ефремов в который раз вытряхнул из стола документы и вещественные доказательства, попробовал читать, но не смог. «На экспертизу надо отдать», — успел подумать он, снял телефонную трубку и заснул.
…Для комплексного исследования представлено два объекта: А 00352 и А 00353.
1. А 00352. Под. к п. 20.111. 1969 г. Фор. б. 70x108-1/32. Об. 2,10 усл. п. л. 2,85 уч. — изд. л. Т. 100 750. И. № 611. Зак. № 304. Ц. 6 к.
2. А 00353. Под. к п. 20.III. 1969 г. Фор. б. 70x108-1/32. Об. 2,10 усл. п. л. 2,79 уч. — изд. л. Т. 100 750. № 812. Зак. № 305. Ц. 6 к.
Эксперты Кац, Валаамова
3
— Ну? — спросил Шарашкин.
— Ну и ну! — спросил Ефремов.
— Ты хороший человек, — сказал Шарашкин, — но валенок. У меня таких, как ты, тридцать тысяч. И я за всех думать должен. А я старый. Тебе ведь что надо? Взять быка за рога! Вот и бери.
— Закручено очень, — пожаловался Ефремов. — Просто не знаю, с чего начать.
— Загляни в конец и не морочь мне голову, — посоветовал Шарашкин. — Чай пить будешь?
…Читательская конференция работников МУРа по новой повести братьев Вайнеров «На карачках к истине» началась ровно в восемнадцать ноль-ноль. Там и застал Шарашкин Ефремова спящим со счастливым лицом.
Обидно (Константин ВАНШЕНКИН)
Всю жизнь пишу стихи.
Поэтом стал московским.
Должно быть, неплохи:
Отмечены Твардовским.
Кто пишет на века.
Того не сразу видно.
Точь-в-точь как я пока…
Но все-таки обидно.
Два посвящения (Лариса ВАСИЛЬЕВА)
...я оставляю это дело,
верней, безделицу — стихи.
Вот только пародист в убытке,
а он с меня не сводит глаз…
Но он утешится, неверный,
с другим, а может быть, с другой.
«Посвящение Александру Иванову»
___
Увы, сатиры нет без риска,
с годами множатся грехи…
Ужель Васильева Лариса
перестает писать стихи!..
Неужто буду я в убытке
и пробил мой последний час?..
И впрямь ее творений слитки
дороже золота подчас.
Прощай, созданье дорогое,
мы были вместе столько лет!
С другим, тем более с другою
вовек я не утешусь. Нет,
я жить могу и дальше смело,
мне не пристала роль скупца:
того, что ты создать успела,
с лихвой мне хватит до конца!
Роман с неэстетичным концом
Ах, тишина — мгновенье передышки!
Он женщину, сгорая от любви,
ухватит за лохматые подмышки,
поднимет к небу, а другой — лови!
___
Любимец женщин всех без исключенья,
пленять сердца имел он дивный дар.
Не мог он дня прожить без увлеченья,
красавец, бог, поклонник женских чар.
Она была — богиня, совершенство,
в ее очах мерцал волшебный свет,
ее призывный взор сулил блаженство…
Могли они не встретиться? О нет!
Ее заметив, он без передышки
пошел на штурм нездешней красоты,
но увидал лохматые подмышки
и — не сдержал внезапной тошноты…
Феерическая фантазия (Петр ВЕГИН)
Но во Флоренции фонари — словно реплика в споре фокусника и философа.
……
Флоренция. Фонарь. Фортуна. Фанты.
___
Фи! Фонтан фраз
на фронтоне филиала Флоренции
как фото франта Фомы во фраке философа,
как фальцет форели,
фетр в футляре флейты,
фунт фольги, филателия фарфора.
Фехтование ферзем,
как филе из филина с фруктами
для фарисея, фараона, феодала
и фанфарона Франца-Иосифа.
Флора. Фауна. Фортуна. Фонари.
Фигли-мигли. Фокус-покус. Формализм.
Фисгармония фатальных Фермопил.
Факты. Фанты. Фрукты. Федор Фоломин.
Фиакр фанаберии фосфоресцирует фиестой
в сфере флюидов фисгармонической феерии
на фуникулере фестиваля фиалок.
Флюс Люцифера, фимиам Бонифация,
фиги Нафанаила —
фарс марафона, нафталин на патефоне,
сифон фаворита из Карфагена…
Фату фата —
фифти-фифти фунт фикции
фантазирующему под Франца Кафку в
феврале
на файф-о-клоке
на пуфе с туфлей Франчески.
Но фот
из сфер фальцетом Фантомас:
— О, Фегин, фы фелик! Я поздрафляю фас!
Но я за фас трефожусь — фдруг
Андрюфа Фознесенский фыркнет:
«Фу-ух!..»
Выть с балкона (Ирина ВЕЛЕМБОВСКАЯ)
По мотивам повести «Вид с балкона»
Авель Петрович был человек застенчивый.
Жена ему изменила и уехала с другим, после чего Авель Петрович стал мыть руки чуть ли не ежедневно, а ноги — два раза в неделю. Но чувство брезгливости не проходило.
Жил он со своим сыном Геной, который скорее всего был не его сын, и он его не любил, но однажды вскоре после войны купил ему носки и ковбойку.
Женщин у него было мало — две-три в год, не больше. Но контингент отборный, интеллигентный — массовички, малярши, кастелянши, маникюрши. Одеваясь, они пели «Все выше, и выше, и выше…». Он тогда уже работал в министерстве и хорошо получал.
Сын рос и мужал. Однажды Авель Петрович застал его читающим Дос-Пассоса в подлиннике. И у него заколотилось сердце. Ведь он помнил, что до девятого класса Гена читал по складам и мог считать только до двадцати двух…
…Вскоре она пришла к ним домой. Гена смотрел на Лялю влюбленными
