Сергей Шапурко - Вместе (сборник)
Когда ночь в полной мере обрела свои права, пацаны зашли в сад, тихий, как «Дон» Шолохова, и черный, как «Квадрат» Малевича.
Первые яблоки уже отправились в пацанячие запазухи, когда Гош почувствовал, что что-то не так. Еще раз оглядевшись, он понял, что насторожило его – обычно в окне маленькой прихожей деда Назара горел свет, а сейчас его не было.
– Назад! Засада!
Но было уже поздно. Дико взревела сирена, раскручиваемая коварной рукой защитника фруктовой собственности. По его команде престарелая супруга воткнула вилку в розетку и выпустила пса с включенными фонариками и намазанным скипидаром задом.
Такого шоу приморский город еще не видел! На это представление вполне можно было бы продавать билеты, и стоили бы они немало.
Среди полыхающих, словно новогодние елки, яблонь метались оглушенные сиреной пацаны с обожженными крапивой руками, исколотыми репьями ногами и содранными в охотничьих ямах коленками. Пес Пират, похожий на сошедшего с ума огромного светлячка, с наслаждением рвал мальчишечьи портки.
Дед мысленно аплодировал сам себе и удовлетворенно улыбался – вековая ненависть собственника к похитителям была удовлетворена сполна.
Почти до самого утра Гош собирал по окрестным огородам свое наголову разбитое войско. Оглушенные произошедшим любители чужих яблочек затравленно смотрели на вожака.
– Сейчас всем спать. Сбор в полдень на скамейке, – хриплым голосом сказал он.
Ответный удар пацаны готовили два дня. Основная идея родилась после продолжительного осмотра Гошем дедовского двора. Его внимание привлек уличный туалет, выполненный почему-то из железа. Первоначальный план предусматривал частые удары ломом по железному сортиру во время его посещения дедом. По мысли команданте, он там должен был себя чувствовать, как механик-водитель танка в момент прямого попадания гаубичного снаряда. Жорик, технический мозг пацанячей компании, существенно подкорректировал план, предложив заменить лом «водородными бомбами». Изготовлялось это, любимое мальчишами, оружие так… В стеклянный пузырек из-под лекарств наливалась вода. Потом засовывался пучок травы. И сверху ложился карбид. Трава была нужна для того, чтобы карбид раньше времени не соприкасался с водой, и не начиналась химическая реакция. Закручивалась крышка – и бомбочка готова. Теперь стоило перевернуть пузырек кверху дном, вода сквозь траву просачивалась на карбид, начиналось бурное взаимодействие и, как следствие, через некоторое время – взрыв.
Проведя подготовительные мероприятия, юные мстители залегли в засаде. Ждать пришлось довольно долго.
– Может, простим деда? – примирительно сказал не слишком пострадавший от назаровского коварства Витя Ленский, щуплый паренек с соломенными волосами и добрыми серыми глазами.
– Вдруг еще кони двинет, – поддержал Андрей, простоватый крепыш в красной майке.
– А бомбочками диких голубей в лесу набьем и в глине запечем, – вмешался толстый Кудя.
– Так, не понял? Мало вам дед вломил? Так я добавлю. А Назара старого лечить будем. Взрывотерапией. Новая область медицины. Сейчас как раз таки и увидим, помогает или нет. Будем ему прививать уважение к младшим, – Гош был непреклонен.
Да бесполезно его лечить – он Берлин брал, – вмешался Вова. Он занимался самбо, говорил мало, был хмур и решителен.
За Берлин ему, конечно, спасибо. Но и за яблоки пусть ответит. Так, все тихо! Дед в железную комнатку пошел. Спокойно. Ждем.
Две минуты ожидания показались часом.
– Пора. Колян, Миша, Борец, Андрей, Леня! Вперед, пацаны! Только тихо.
Заложив фугасы мальчишки бесшумно вернулись назад.
Бомбочки начали взрываться неожиданно даже для пацанов. Вначале две вместе, затем несколько раз по одной, а уж потом пошло-поехало.
Произошедшее далее не поддается описанию. После первых взрывов, многократно усиленных железным закрытым помещением, ошалевший дед пытался вырваться наружу. Однако коварные пацаны предусмотрительно засунули кусок ветки в навесы на двери.
Отчаяние придало старому силы, и дверь после нескольких ударов с грохотом отлетела, чуть не сорвавшись с петель. Ревущий дед, дико вращая вылезшими из орбит глазами, словно недоваренный рак, вылетел из отхожего места, неожиданно ставшего западней. Он не успел надеть штаны, и было хорошо видно, что процесс опорожнения кишечника не только не остановился, а, напротив, усилился. Мимоходом дед наступил на любимицу бабки, престарелую болонку, некогда белую, приобретшую из-за частого зарывания костей в землю болотный цвет. Та, соответственно, укусила его за ногу. Рев деда, дополненный визгом собаки и взрывами пузырьков, напоминал спуск на воду судна во время отлова в порту бродячих собак.
Выскочившая на шум бабка, не имея достаточного времени на анализ обстановки, находясь в цейтноте, приняла тактически неверное решение. Она предположила, что дед, будучи в туалете, закурил и при этом не смог сдержаться и пустил ветров естественного происхождения, вследствие чего произошел взрыв от воспламенения газов. Дед контужен, болонка тоже. Схватив резиновый шланг баба Нюра стала поливать ледяной водой деда, чтобы привести его в чувство. Однако эффект оказался обратным. Попав из огня да в полымя, затравленный Назар, словно скалолаз, без лестницы забрался на чердак. Только под вечер, после долгих уговоров, притихший дед спустился на землю.
Пацаны катались по траве.
– Один-один! – орал Жорик-изобретатель.
– Дед штаны одень, – боролся за нравственность Витя Ленский, вставая с травы и одергивая расклешенные брюки.
– Это тебе за яблочки, старый, – давясь от смеха, кричал Андрей.
На следующее утро возле лавочки, где обычно собирались пацаны, стояло полное ведро отборных яблок. На листке бумаги было начертано «От деда» и карандашом дописано «И бабы Нюры».
Музей
Два извечных противника – Восход и Закат, взяли ракетки, волан – Солнце и сыграли 90 жарких партий без продыху – так вот лето и закончилось.
Гудели пароходы в гавани, увозя социалистическую нефть для капиталистической экономики. Механический завод посредством огромной трубы, как мог, портил экологию. Дворники, ругая теплый осенний дождь, подметали улицы. Такси, давя лужи, развозили по городу особо спешащих. Южный город достойно закончил летний сезон. Курортники разъехались по местам прописки, а местные жители после радостного карнавала лета окунулись в будни осени.
Пацаны с улицы Красных Военморов, сдав еще одни каникулы в архив, собрали свои ранцы, портфели и папки, вздохнули и побрели в школу – наступило 1 сентября – Праздник знаний и поминки лета.
Школа, которой какое-то СМУ пыталось сделать косметический ремонт, встречала своих учеников опутанная лесами, с кучами строительного мусора и битого кирпича. Девчонки презрительно поморщились, мальчишки радостно загалдели: для одних стройка – грязь и пыль, для других – подручные материалы для всевозможных поделок.
После праздничной линейки, кое-как растасовав по классам своих, жужжащих, как шмели, учеников, преподаватели закрыли двери, и начались уроки.
На уроке истории восьмой «Б» ожидал сюрприз.
– Сегодня мы, согласно учебному плану, идем в музей, – сказала Евгения Арнольдовна.
Девочки скромно промолчали, не представляя пока, что им принесет данное мероприятие, пацаны же начали радостно шуметь – не музей их вдохновил, а возможность покинуть класс на законных основаниях.
Музей находился в центре города и представляло собой громоздкое, как первый английский танк, и мрачное, как камикадзе перед заданием, сооружение. Если бы у этого здания была душа, то она была бы холодной и унылой, как у кладбищенского сторожа.
В музей Гош и его друзья попали впервые, и, надо сказать, он произвел на них впечатление. Некое чувство сопричастности, возникающее при посещении секретных лабораторий, космодромов и тайных игорных домов, было для ребят в новинку и потому понравилось.
Все эти залы с хранящимися под стеклом полуистлевшими предметами, посланцами прошедших веков, напоминали стол находок, только наоборот – вещи потеряли хозяев и потеряли, к сожалению, навсегда.
Для человека, обладающего более-менее развитым воображением, посещение музея сродни поездке в машине времени. Тишина и помпезность, тематическая направленность, реалистичность компоновки предметов, все это способствует погружению в седые глубины прошедших веков.
Здесь острее, чем на кладбище, понимаешь, как мимолетно бытие и тленно все сущее.
После зала рабовладельческого строя школьники попали в атмосферу средних веков. Гош немного отстал от класса и стал с интересом рассматривать чучела немецких рыцарей.
Неизвестно как оказавшаяся рядом Евгения Арнольдовна громким шепотом вернула его к действительности:
– Перов, ты почему записи не ведешь? У нас же контрольная по этой теме будет. Немедленно начинай писать!
