ПОКА НЕ ПОГАСНЕТ СОЛНЦЕ - "Nogaulitki"
Часам к семи мы оказались в доме. Было решено переодеться и переместиться на веранду, где Ринат собрался пожарить шашлыки, а мы – выпить вина. Парень взял себе пива, и я, увидев это, жалобно проскулила, что надо было не слушать Ирку, а тоже брать пиво. На что он щедро выделил мне две бутылки из четырех.
Мы столько смеялись, что к концу вечера у меня болели скулы и пресс, хотя я считаю себя довольно натренированной. В девять Ира уложила Сашку, а к одиннадцати мы все уже еле моргали. Активный день на свежем воздухе забрал у нас все силы, поэтому было решено идти укладываться спать. Ирка поднялась к себе в комнату, мы с Богатыревой за ней. И, оставшись с девушкой наедине, я снова начала нервничать. Мы слишком хорошо провели вечер, пиво и вино нас расслабило, и… все знают, чем это может быть чревато. Особенно, если между людьми есть какие-то недомолвки. А я чувствовала всеми фибрами души, что они у нас есть.
Поэтому я прокашлялась и решила, что должна хоть что-то сказать.
— Эм-м-м… Ты пойдешь первая в душ? Или… я?
Да, знаю, жалко, но ничего умнее мне в голову не пришло.
Богатырева улыбнулась и завалилась на кровать.
— Иди ты первая. Я пока полежу. У меня совсем сил нет, — вздохнула она и потянулась. Я снова напомнила себе вуайериста, но, клянусь, у меня не было выбора! Когда она потянулась, все ее мышцы напряглись. Майка задралась, обнажая красивый плоский живот, а ткань, натянувшись, еще больше обозначила грудь. И я точно знала, что она была без лифчика. Помотав головой, я схватила полотенце и буквально вылетела в ванную комнату. Там я благодарила небеса, что вода в душе долго прогревается, потому что мне определенно нужно было остыть. И когда я уже начала стучать зубами от холода, то решила, что с меня достаточно. Вода же стала только чуть теплой. Но идти в ванную на первый этаж, как советовал Ринат, мне не хотелось.
Я как следует вытерлась, заодно пытаясь согреться, и надела борцовку, которую специально взяла для сна. А также чистое белье и спальные шорты. Обычно я сплю в трусах, но тут я словно знала, что они пригодятся. И уже чистая и помытая, направилась обратно в комнату.
К моему удивлению, Богатыревой на месте не оказалось. Не увидев также и ее полотенца с косметичкой, я поняла, что девушка решила поступить умнее и пойти в душ внизу. Поэтому мне ничего не оставалось, как залезть под одеяло и, подвинувшись к краю, ждать. Пока я была одна, я проверила телефон, ответила Ксении, которой не отвечала весь день, но которая отнеслась с пониманием к этому, так как я предупредила, что буду далеко, и что связь тут неважная. Когда мне уже нечем было заняться, я еще раз перевернулась и закрыла глаза, глубоко выдохнув.
Только я это сделала, как в комнату вернулась Богатырева. Я подняла голову и посмотрела на нее:
— Скажи, что внизу такой же адски холодный душ, как и тут, — проворчала я, видя, как начинает смеяться девушка.
— Нет, там полно горячей воды. Не понимаю, зачем ты поперлась в этот, — пожала она плечами, убирая на подоконник косметичку, где лежала зубная паста, щетка, ватные диски и еще какое-то барахло.
— Думала, что Ринат преувеличил, говоря, что там вода чуть теплая.
— И как? Не преувеличил?
— Чуть теплая?! Да в северно-ледовитом океане она теплее! – возмутилась я.
Богатырева снова рассмеялась. Потом подошла к стене и, подняв руку, спросила:
— Выключаю?
— Да, выключай, — кивнула я и перевернулась на спину.
Когда комната погрузилась в темноту, я слышала, но не видела, как Богатырева направляется к кровати. Через пару секунд я почувствовала, как матрас справа от меня чуть прогнулся, а шелест одеяла дал понять, что она уже укрылась.
— Спокойной ночи, — тихо проговорила девушка и, как мне показалось, судя по звуку, повернулась ко мне лицом.
— Спокойной ночи, — также тихо ответила я, оставаясь на спине.
Мы лежали в абсолютной тишине минут двадцать. Я, начиная моргать все медленнее, смотрела на потолок, где были еле заметные тени от деревьев, ветви которых попадали в тусклый лунный свет. Постепенно мои глаза стали привыкать к темноте. И когда я решила, что Богатырева уже спит, то осторожно повернула голову.
Каково было мое удивление, когда я наткнулась на ясный и открытый взгляд ее глаз. От неожиданности я даже вздрогнула, лишь надеясь, что она этого не заметит.
— Не спится? – тихо проговорила она в темноту ночи.
— Ага, — вот и все, что мне удалось выдавить из себя.
Воздух вокруг будто наэлектризовался и стал каким-то тяжелым, вязким. Я не понимала почему, пока не увидела, как Богатырева приподнялась и села.
Я повторила движение за ней и тоже поменяла свое положение, усевшись.
— Ты чего? – спросила я девушку, понимая, что мой голос звучит хрипло.
— Может, это большая глупость и ошибка, но… Я хотела сделать это весь день… — проговорила она, и я даже не успела понять, как вышло так, что ее лицо оказалось в паре миллиметров от моего. – Поцелуй меня, Лера. Пожалуйста.
И снова эта раскатистая «р», по которой я так скучала. Честно, мне кажется, я бы не смогла ей отказать, даже если бы я или она были замужем и с детьми. Так что это было просто без вариантов.
Я двинулась вперед и, задержав дыхание у самых ее губ, прикоснулась к ним медленным поцелуем.
Глава 24
Когда язык Богатыревой проник в мой рот, я не сдержала стона. Это было… Это было странно. Знакомо, и в то же время по-новому. Я протянула руку, чтобы запустить ее в волосы девушки и притянуть к себе еще ближе. Но через мгновение поняла, что в этом нет смысла – Богатырева сама улеглась на меня сверху, прижимаясь так, словно хотела раствориться во мне. Я тут же начала гладить ее тело, такое, казалось, родное. Такое мягкое и сильное, теплое и упругое. Я сняла с нее майку и когда мои ладони уже были на спине, гладя и чуть царапая ее лопатки, она подняла голову и прошептала:
— Лера…
Я хотела ей ответить, но язык словно прилип к небу. Я попыталась открыть рот, но не смогла.
— Лера, — уже настойчивее проговорила Богатырева, а я все также пыталась хоть что-то произнести. – Лера! – она чуть тряхнула меня, и я, наконец, обрела дар речи.
— Что?!
Открыв глаза, поняла, что лежу на спине, а Богатырева сидит рядом, причем одетая, и трясет меня за плечо.
Я проморгалась и вытаращилась на девушку. Какого черта?! Это что, был сон?!
— Эм… — пробормотала я, почесав нос и совершенно не зная, что сказать.
— Ты в порядке? – спросила Богатырева. — Ты… стонала во сне…
— Я?! – ужаснувшись, я боялась взглянуть на девушку. – Нет, я… Я не стонала. Я… Кричала, может быть…
Более неловко я себя еще никогда не чувствовала. А неловких ситуаций в моей жизни было предостаточно. Эта, определенно, била все рекорды.
— Может быть… Кошмар приснился? – сочувственно спросила она.
— О, да! – радостно закивала я, хватаясь за эту отговорку, так как мое воспаленное сознание все равно не придумало бы ничего лучше. – Жуткий. Жуткий кошмар, — я театрально положила руку на грудь. – Спасибо, что разбудила, спокойной ночи, — пробормотав это, я перевернулась на бок спиной к девушке и укрылась одеялом до подбородка.
— Спокойной ночи… — растерянно проговорила Богатырева, наверняка считая меня полной идиоткой.
***
Проснувшись утром, я поняла, что лежу на большой кровати одна. Сладко потянувшись, взглянула в окно, где было видно голубое и безоблачное небо. Но улыбка сошла с моего лица, когда я вспомнила свой ночной диалог с Богатыревой, а также то, что ему предшествовало. Закрыв лицо ладонями, я глубоко вздохнула. Идиотка.
Снова открыв глаза, поняла, что снизу доносятся голоса – восторженный Сашкин, низкий Рината, спокойный Иркин и глубокий и теплый тон Богатыревой. Очевидно, я была единственной, кто давил подушку этим солнечным утром. Поэтому я встала, заправила кровать и направилась в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок.
