Ярослав Гашек - «Счастливый очаг»
В конце концов она решила пойти посоветоваться в редакцию «Счастливого очага», оделась и ушла. То была горькая минута! Чем продолжительнее было растянувшееся на многие часы отсутствие жены, тем горше и горше мне становилось. К счастью, вскоре я почувствовал, что в животе началось бурное взаимодействие между недавно выпитым чаем, кружком сырого картофеля с чесноком и, по-видимому, еще бальзамом. Собственно говоря, мне следовало бы постыдиться писать о подобных вещах, но я и сейчас еще испытываю такую радость от случившегося, что историю моего освобождения считаю необходимым поведать во всех подробностях. Себе в оправдание скажу, что дома я был совершенно один и, стало быть, нисколько не погрешил против хорошего тона. Но если я все-таки поступил некоторым образом бестактно, меня, конечно, простят, потому что это и вызволило меня из того весьма неприятного положения, в коем я очутился.
Трудно поверить, но достаточно только одного выстрела, чтобы цементно-проволочная переборка развалилась. Я совершил неприличный поступок — это верно, но зато после моего выстрела, правду сказать, не такого уж и сильного — ну, вроде как из малой мортиры — переборка не выдержала, рухнула, и я вместе с нею. Почувствовав себя на свободе, я поспешил открыть форточку и увидел, что моя дражайшая половина возвращается домой. Заметив меня в окне, она кисло улыбнулась.
Едва войдя, она заявила, что я поступил некрасиво. Ведь ей удалось договориться в редакции «Счастливого очага», чтобы они напечатали у себя вопросник на тему: как извлекать из цементно-проволочных стен застрявшие предметы. Редакция находит, что все происшедшее со мной чрезвычайно любопытно, и анкета может оказаться многообещающей. Она, разумеется, не сказала, что застрял я,— это, мол, приехавшая погостить свекровь угодила туда по неосторожности.
— «Во что бы то ни стало старайтесь сохранить мир с родственниками мужа,— сказали мне.— В особенности с матерью, воспитавшей его для вас и любившей его еще раньше, чем вы. И если она застряла в переборке, извлеките ее оттуда с особой осторожностью, вызвав пожарных». Разве могла я признаться,— продолжала жена,— что это случилось с тобой, еще подумали бы, что ты учинил это в нетрезвом виде.
Она села к столу, и полились жалобы: как она несчастна, ее муж-пьяница пробивает своим туловищем цементно-проволочные переборки! Нормальный человек этого себе никогда не позволит — значит, я сумасшедший, полоумный, помешанный… Ей следовало еще до замужества испытать мой нрав, и если влюбляться, то не в наружность человека, а в его характер. И почему она вовремя не спросила себя, так ли уж она меня любит, чтобы перенести вместе даже тяжкие минуты жизни, лучше ей было бы вовремя отказаться от меня, ибо теперь она видит, что я просто негодяй и ничтожество! Она потеряла всякое уважение ко мне, да и можно ли уважать человека, имеющего смешной вид? Любовь без уважения непродолжительна: она это поняла, увидев, как я из одного каприза держу голову в кухне, а ноги в столовой…
Она расхохоталась, но тут же завела прежнюю музыку: нет, ей, с ее высокими идеалами, решительно нельзя было выходить замуж, ибо разочарование слишком горько. Хоть бы этот мерзавец (то есть я) извинился перед ней… Куда там! Стоит как пень, только пень и тот лучше! Чурбан, простой чурбан, вот кто ты! А я-то надеялась, что мы будем счастливы, так счастливы! Что чарующий дух «Счастливого очага» удержит нас в нерасторжимых любовных объятиях. Многим и многим создал он фундамент большого счастья, многим и многим протянул руку помощи в трудную минуту жизни. Конечно, муж не должен быть таким вертопрахом, как ты — «Счастливый очаг» помогает словом и делом людям благоразумным. Я надеялась, что «Счастливый очаг» станет твоим другом и советчиком, утешителем и приятным собеседником, а ты как был чурбан, так им и останешься!.. Ты что, не слышал? Ведь это по моей просьбе редакция «Счастливого очага» взялась напечатать опросный лист на тему: «Как извлечь из цементно-проволочной перегородки застрявший предмет?» Почему не возьмешь перо и не напишешь, как ты освободился, чтобы и все другие читатели знали, как поступать в подобных случаях?
Что ж, мне пришлось поделиться опытом. Статью я подписал именем жены. Полагаю, что осчастливил редакцию, которой только этого и недоставало для полного счастья.
VПосле всего пережитого я отставил возникший было у меня в Турции план отравить редакцию «Счастливого очага» при помощи пилюль. Я намеревался послать им эти пилюльки с письмом: мол, я изобрел ароматические пилюльки «Счастливый очаг», а теперь прошу сотрудников редакции попробовать и подтвердить достоинства пилюль на страницах издаваемого ими журнала, так как намереваюсь выслать по коробочке, притом совершенно бесплатно, всем подписчицам, чтобы ввести свое изделие в обиход.
Подобный способ умерщвления врага обещал быть весьма действенным, однако в нем отсутствовало то, что особенно ценно для каждого порядочного человека, который решился мстить.
Не знаю, поймете ли вы меня, но сразить врага собственноручно — вот что чертовски приятно! Мысль о том, как я разнесу там все в пух и прах, вызывала радостную дрожь в членах и невыразимое наслаждение в душе. Перестреляю сотрудников редакции поодиночке, решил я.
На завтрак мне дали кашу «Счастливый очаг» из распаренных отрубей. Это уж было чересчур, и я подумал: а не отравить ли пули?
С таким добропорядочным намерением я вышел из дома и купил себе револьвер, а к нему сто патронов. Хотелось превратить в решето эту ученую публику!
С той минуты, как револьвер оказался у меня в кармане, я пришел в хорошее настроение. Если все убийцы так же веселы, как я,— жить на свете одно удовольствие!
Помню, я шел и беззаботно насвистывал. По пути заглянул в пивную «У Иисуса Христа», съел паприкаш и запил его пивом. Мне и в голову не приходило, что всю последующую жизнь, возможно, предстоит пробавляться пустой тюремной похлебкой. Я был уверен, что коллегия присяжных оправдает меня, если хоть у одного из них супруга читает «Счастливый очаг». Он быстро убедит заседателей в моей правоте.
День, помнится, был великолепный. Ясный, веселый, как будто созданный для того, чтобы радостно совершать убийства. На пути мне повстречался воз с сеном, что было счастливейшим предзнаменованием: я их всех поубиваю быстренько, и мне ничего за это не будет.
Я быстро нашел дом, в котором предстояло совершить массовое убийство, и к своей великой радости узнал, что главная редакторша на месте. Велел доложить о себе и с улыбкой вошел в редакторский кабинет. Моей первой жертвой должна была стать пожилая дама, на вид столь рассудительная, что я сразу понял: превратить керосиновую бочку в детскую колясочку — это ее идея!
Она держалась величественно, будто именно она осчастливила человечество, подарив ему всех великих мужей, когда-либо увидевших мир божий. Тон ее напоминал проповедь страстного обличителя разврата.
Я представился как супруг госпожи Аделы Томсовой. Она важно поднялась, горячо пожала мне руку и начала вещать:
— Вы один из счастливейших мужей на всем свете, ибо ваша супруга, наша Адела, или, иначе сказать, Вера Подградешинская-Баштова-Крумгольцова — вам, разумеется, известно, что она избрала себе сей благозвучный псевдоним — является лучшим другом нашего журнала. Читательницы благодарны ей за ее многочисленные советы по кулинарии и по вопросам семейной жизни, которые печатаются в каждом номере «Счастливого очага». Ваша супруга основала фонд помощи обедневшим подписчицам «Семейного очага», и в ближайшее время, что вам, конечно, известно, с этой целью будет продан ваш столовый гарнитур. Супруга ваша не покладая рук трудится во славу «Счастливого очага», и «Счастливый очаг» в свою очередь учит ее, как поступать в трудные минуты, когда на человека обрушивается карающая длань судьбы.
«Погожу стрелять,— решил я.— Пусть выговорится до конца».
— Прошу садиться, счастливый супруг! — предложила она, и я подвинул стул поближе, чтобы не промахнуться.
— Вы должны быть очень счастливы, живя с ней! Всякий раз, когда ваша жена заходит в редакцию, она рассказывает, как, следуя советам «Счастливого очага», медленно, но верно создает для своей семьи прелестное, уютное гнездышко. У нее золотые руки! Она так мила и интеллигентна, она уразумела, что ей следует быть для своего мужа энергичной и внимательной подругой жизни, веселым товарищем, а вы, со своей стороны, как она говорит и как я вижу, стараетесь подтянуться до ее культурного уровня, вместе с ней трудитесь и вместе развлекаетесь. В своей семейной жизни вы видите основу вашего благополучия, и это совершенно правильно. Визиты, театры, концерты и иные забавы — пусть они время от времени освежают вашу душу. Тщательно следите за своей внешностью, владейте собой! Боже упаси вас руководствоваться в семейной жизни принципом: «Для жены и так сойдет». Нет! «Для милой женушки, которая так обо мне печется,— все самое лучшее!» — вот ваш девиз. Скрывайте свое дурное настроение и памятуйте — ваша жена не любит празднословия. Будьте ей верны всю жизнь, старайтесь, чтобы и она видела в вас лучшего друга своего!
