Евгений Новицкий - Так говорили в советских комедиях
— Влюбленному джигиту! (Шурик)
— Нет, и передать кунакам влюбленного джигита! (Джабраил)
31. Знакомьтесь! Они совершенно не говорят по-русски. Но всё понимают. (Джабраил)
32. — Барда варлы! Курзал! (Бывалый)
— Что он говорит? (Шурик)
— Он говорит: «Приятного аппетита»… Кушайте, кушайте. (Джабраил)
33. — Бамбарбия. Киргуду. (Балбес)
— Что он сказал? (Шурик)
— Он говорит: если вы откажетесь, они вас зарежут. Шутка. (Джабраил)
34. Учтите, обычай требует, чтобы всё было натурально. Никто ничего не знает. Невеста будет сопротивляться, брыкаться, даже кусаться… Звать милицию, кричать: «Я буду жаловаться в обком!». Но вы не обращайте внимания — это старинный красивый обычай. (Джабраил)
35. — Что грузите? (Милиционер)
— Невесту украли, товарищ старшина. (Шурик)
— Шутник! Будешь жарить шашлык из этой невесты, не забудь пригласить! (Милиционер)
36. — Так это был не обряд… Ее действительно украли. Кто украл? Ах, да… Кто жених? (Шурик)
— У нас иногда узнают об этом только на свадьбе. (Сайда)
— Свадьбы не будет! Я ее украл, я ее и верну! (Шурик)
37. — Преступление… Украли… (Шурик)
— Что украли? Ишака вашего украли, да? (Саахов)
— Девушку! Нину! Я единственный свидетель! (Шурик)
38. — Нет, вы не свидетель, вы — похититель, преступник! Какой позор, клянусь, честное слово! На весь район! Я лично займусь этим делом. Этот таинственный жених — подлец ничтожный! Аморальный тип! Большое спасибо за сигнал. На этом отдельном отрицательном примере мы мобилизуем общественность, поднимем массы… (Саахов)
— Правильно! А я пойду в милицию! (Шурик)
— В какую милицию? Слушайте, арестуют немедленно… Они же формально обязаны вас посадить… Посадят. (Саахов)
39. Товарищ Шурик! Зачем в милицию? Не надо этих жертв! Прямо к прокурору. Он всё поймет. (Саахов)
40. — Скажи, Марим, прокурор у вас? (Саахов)
— У нас, у нас, все у нас, весь город у нас, только вас ждали. Вина дорогим гостям! (Марим)
— Нет-нет, спасибо, я не пью. Нам бы прокурора… (Шурик)
— Отказываться нельзя… Кровная обида. (Саахов)
41. — Понимаете, это очень тяжелая форма заболевания. Просто надо спасать человека — так стоит вопрос, честное слово, клянусь! Вы понимаете, на почве алкоголизма у него появляются какие-то навязчивые идеи. Какая-то украденная невеста. Он рвется всё время кого-то спасать… Просто помутнение рассудка, честное слово. (Саахов)
— Ясно, делириум тременс. Белая горячка. (Женщина-врач)
— Да, белый, горячий, совсем белый. (Саахов)
42. Ах, так?! Ну хорошо… Я объявляю голодовку, и теперь никто, кроме прокурора, сюда не войдет! (Нина)
43. — Да, диагноз товарища Саахова явно подтверждается… (Главврач)
— Саахов? Вы сказали — Саахов? Так это он упрятал меня сюда? (Шурик)
— Не упрятал, а направил в момент кризиса. Острого кризиса. (Главврач)
— Так я вам вот что скажу: Саахов и украл эту девушку! (Шурик)
— Правильно! Украл. И в землю закопал. И надпись написал… Идите, идите. Мы вас вылечим. Алкоголики — это наш профиль. (Главврач)
44. — Могу я видеть прокурора? (Шурик)
— Можете. Где у нас прокурор? (Главврач)
— В шестой палате… где раньше Наполеон был. (Женщина-врач)
45. — Ты можешь не есть, ты можешь не пить, ты можешь молчать — всё равно это тебе не поможет… Лучший жених района предлагает свою руку и сердце… (Джабраил)
— Сервиз. До сервиза дошла. (Саахов)
— Большой сервиз? (Джабраил)
— Двенадцать персон. Девяносто шесть предметов… (Саахов)
46. В общем, так: или выйдешь отсюда женой товарища Саа… ах, какого жениха, или вообще не выйдешь… (Джабраил)
47. Шляпу сними! (Саахов)
48. — Мне теперь из этого дома есть только два пути: или я ее веду в загс, или она меня ведет к прокурору… (Саахов)
— Не надо. (Джабраил)
— Сам не хочу. (Саахов)
49. — Помните, товарищи, вы наконец должны оправдать оказанное вам высокое доверие. А за нее отвечаете головой. (Джабраил)
— Будем стараться, дорогой товарищ Джабраил! (Трус, Балбес, Бывалый)
50. — Сообразим на троих? (Шурик)
— Грешно смеяться над больными людьми. (Пациенты)
— Серьезно, я сбегаю, а? (Шурик)
— Отсюда не убежишь… (Пациенты)
— Есть один способ. (Шурик)
51. — Пиши с новой строчки. «Обед». Подчеркни. «От супа отказалась». В скобках: «суп харчо». Дальше… «Три порции шашлыка выбросила в пропасть». Теперь вино… «Разбила две бутылки»… (Балбес)
— Три. (Трус)
— Пиши «три»… (Балбес)
52. — Рубашки снимать? (Балбес)
— Как раз рубашки не обязательно… Ложитесь на живот. (Эдик)
53. — Ой! (Трус)
— Спокойно. Я еще не колю. (Эдик)
— Ах, нет еще. Скажите, а это не больно? (Трус)
— Всё зависит от диаметра иглы. (Эдик)
— Скажите, а у вас диаметр?.. Ай! Уже, да? (Трус)
54. — Лежите не двигаясь. Это новейшая вакцина замедленной усвояемости. Лежите, лежите… Иначе — «мементо мори». (Эдик)
— Моментально… (Трус)
— …в море! (Балбес)
55. — Фильтрующийся вирус ящура особенно бурно развивается в организме… (Эдик)
— Короче, Склихасовский! (Балбес)
— Тебе неинтересно — не мешай. Пожалуйста, дальше… (Трус)
— Особенно бурно развивается в организме, ослабленном никотином, алкоголем и… (Эдик)
— …излишествами нехорошими. (Трус)
56. Предатель, подлый наемник! Иуда, подлец! Сколько тебе заплатили? Развяжите меня! Ничтожество! Продажная шкура! Пустите меня! Бандит! Дрянь, тупица, хамелеон! Негодяй! Алкоголик, фольклорист несчастный! (Нина)
57. — Никак не ожидал вашего прихода. Это такая неожиданность для меня… Я, извините, переоденусь… (Саахов)
— Не беспокойся! В морге тебя переоденут! (Шурик)
58. — Мы пришли, чтобы судить тебя по закону гор. За то, что ты хотел опозорить наш род, ты умрешь, как подлый шакал. (Шурик)
— Вы… Вы не имеете права. Вы будете отвечать за это! (Саахов)
— За твою поганую шкуру я буду отвечать только перед своей совестью джигита, честью сестры и памятью предков. (Шурик)
— Нина… Нина, остановите их! Мы с вами современные люди. Ну, это же средневековая дикость! Я нарушил этот кодекс, но я готов признать свои ошибки… (Саахов)
— Ошибки надо не признавать, их надо смывать кровью. (Нина)
— Вы не имеете права… Это самосуд! Я требую, чтобы меня судили по нашим советским законам… (Саахов)
— А покупал ты ее по советским законам? Или, может, по советским законам ты ее воровал? Прекратим эту бесполезную дискуссию. Сестра, включи телевизор погромче, начнем… (Шурик)
59. Да здравствует наш суд, самый гуманный суд в мире! (Трус)
60. — Прошу садиться! Садитесь! (Судья)
— Спасибо, я постою. (Саахов)
— Гражданин судья, а он не может сесть! (Балбес)
3. «Бриллиантовая рука» (1969)
Авторы сценария: Я. Костюковский, М. Слободской, Л. Гайдай
В ролях:
Сеня — Юрий Никулин
Геша — Андрей Миронов
Лёлик — Анатолий Папанов
Надя — Нина Гребешкова
Управдом — Нонна Мордюкова
Майор — Станислав Чекан
Володя — Владимир Гуляев
Анна Сергеевна — Светлана Светличная
В 1969 году Леонид Гайдай во второй раз бьет собственный рекорд — «Бриллиантовая рука» становится еще популярнее и финансово успешнее «Кавказской пленницы». В течение целых одиннадцати лет никакая из советских картин не будет в состоянии обогнать «Руку» (осуществить это удастся лишь суперхитам 1980 года «Москва слезам не верит» и «Пираты XX века»).
