Далия Трускиновская - Охотницы на мужчин
— Ну ни фига себе! — воскликнул он.
В прихожую вошли Жанна и Полинка, обе безмерно довольные. Полинка поставила виски на столик, Жанна хлопнула приятеля по плечу.
— Толик, есть невеста!
— Спасибо, — сказал он. — Мне Татьяна уже одну подогнала. Дама хозяйственная, сразу видно. Вот — к ее приходу прибираюсь.
Подружки вошли в комнату и увидели вавилонское столпотворение.
— Нужно сразу определиться с фронтом работ, — объяснил Толик. — Так сказать, посмотреть правде в глаза.
— Фронт — это да, — согласилась Полинка. — Очень подходящее слово. Такой фронт, где сперва была бомбежка, а потом прошлись мародеры и унесли самое ценное имущество.
— Ну, чего ты так сразу? — удивился Толик. — Раз уж все равно стирка, так все сразу — и гардины, и простыни, и рубашки. Чего зря лишний раз руки мочить?
— В общем, так, — сообразила Жанна. — Мы сейчас тут тебе наведем порядок, а ты за это встречаешься с нашей невестой и укладываешь ее в койку. Только Танюхе ни слова.
— В койку? — он несколько обалдел от такой простоты. — А если она крокодил?
— Если крокодил, то стирай гардины сам, — четко отрубила Полинка.
— Девки, да за кого вы меня принимаете?! — взвыл Толик.
— За нормального здорового мужика, — тут же выпалила Полинка, а Жанна весомо добавила:
— Половозрелого.
— На самом деле все не так страшно, — поскорее сказала Полинка, потому что на Толиковом лице обозначилась решимость уйти от свах хоть в окошко.
— Тебе просто нужно дать ей понять, что она еще интересная женщина, что может выйти замуж и кормить мужа тертой морковкой!
— И действовать по-мужски, без соплей, — подсказала Жанна. — Пусть сразу видит, кто в доме хозяин.
— Но у нее свои закидоны, — предупредила Полинка. — Она не умеет вести себя с мужчинами. То есть, от застенчивости держится, как полная идиотка. Если она поймет, что имеет дело с женихом, то вообще впадет в маразм. Она уже несколько человек отпугнула.
— Совсем дикая, — определила Жанна.
— Поэтому ты на ее выкрутасы не обращай внимания. Она, когда немного освоится, опять человеком станет.
— Но жениться не обязательно? — уточнил Толик.
— Жениться не обязательно, — хором подтвердили подружки.
На следующий день они втроем подходили к офису, где Шестов знакомил Полинку с Юрой Малыгиным.
— Второй этаж, пятый кабинет, — сказала Полинка. — Вот словарь американского сленга. Скажешь ему, что Полинка прислала, и тут же заведешь разговор о спортивных сайтах.
— О чем? — удивился Толик.
— Есть такое слово — сайт, это компьютерное слово, — объяснила Полинка. — Ты скажи, что искал там программы тренировок… вот, сейчас…
Она достала из сумочки ручку и оторвала клок от попавшей под руку афиши.
— Вот, пишу… — это названия сайтов…
— Ты мне русскими буквами, — попросил Толик. — Так я не выговорю.
— Надеюсь, что не придется. Эта старая перечница соблюдает режим с точностью до минуты, — Полинка посмотрела на часы. — Ну, пошел!
Толик, которого Жанна развернула носом к дверям офиса и еще придала ускорения, устремился в нужном направлении.
— Вот и посмотрим, у кого характер сквернее, — сказала она. — Я ставлю на Толика.
— Ты не видела ту мамочку, — возразила Полинка.
Юра Малыгин сидел за компьютером, когда Толик без стука вошел в дверь.
— Вот, Полина просила передать, — он выложил на стол словарь.
Юра в недоумении взял книгу.
— Вы точно ко мне? Это не ошибка?
— Да нет, она так и сказала — второй этаж, пятая комната, мужика звать Юрой, наш человек!
И Толик сел.
— Вообще-то у меня такая книга есть… — пробормотал Юра.
— Ну, это ты с ней разбирайся. Что нового на сайтах? — бодро спросил Толик.
— На каких сайтах?
Толик украдкой глянул в бумажку и зашевелил губами, причем напряжение на его роже делалось все взрывоопаснее.
И тут дверь распахнулась.
— Как ты тут без меня, мой котеночек? — спросила жизнерадостная мама. — Я не опоздала? Режим — прежде всего!
И, взгромоздив сумку на клавиатуру, стала выкладывать баночки и мисочки, приговаривая:
— Вот помидорки с укропом, вот тертая морковочка, вот курочка…
— Курочка — это хорошо! Это кстати! — обрадовался Толик. — И морковочка — штука полезная.
Матрона повернулась к нему, всем видом выражая: а это что еще за быдло?
— Угощайтесь! — неожиданно хитро улыбнувшись, предложил Юра.
— Спасибочки… — Толик тут же стал открывать банки. — Смотри ты, еще не остыло! Вот это я понимаю — настоящая хозяйка! Вот как надо о муже заботиться! И режим, и витамины! Нет, Юрка, я тебе честно завидую!
— Какой муж? — возмутилась матрона. — Я его мама!
— Да ладно вам анекдоты рассказывать! У вас не может быть тридцатилетнего сына! — тут Толик откопал вилку и закинул в рот кружок помидора. — Юрка, а в самом деле — сколько тебе лет?
— Тридцать пять, — сказал Юра.
— Ну вот! Жена у тебя классная, ты ее береги.
— Какая жена?! — взвилась матрона. — Пришли откуда-то, помидоры съели! Я ребенку обед принесла, а вы тут с вилкой!
— Обед, ребенку? Да не может же у вас быть такого взрослого ребенка! Мне и ребята говорили — у Юрки классная жена, заботливая, готовит — пальчики оближешь! И красивая! — тут Толик несколько отодвинулся, поскольку понимал — за такую наглость можно и схлопотать.
— Какая жена? — матрона повернулась к Юре. — Это о ком? Тебя что — с кем-то встречали? У тебя кто-то есть? И я это узнаю от чужого человека? Ты что, забыл, что у меня сердце?
Тут матрона повалилась на стул, ухватилась за левую часть бюста и трагически прошептала:
— Скорую… вызови мне скорую…
— Ша! — Толик накрыл ладонью Юрину руку, потянувшуюся к телефонной трубке. — Чем там меня девчонки снабдили?
Он полез в карман и вынул несколько упаковок.
— От сердца, от давления, от головы… — прочитал он. — Ну вот, ты ее держи, а я ей таблетку в рот закину.
Матрона, хоть и помирала, хоть и показывала, что лежит без сознания, крепко стиснула челюсти. Толик нагнулся над ней.
— Судорога? Очень хорошо! Юрка, ты ее держи, я нож достану! Сейчас промеж зубов ножик загоним и таблеточку в ротик закинем! Ты не пугайся, когда у человека с сердцем неполадки, судорога — первое дело. Если сразу лекарства не дать, по всему телу судорога идет. Особенно по мочевому пузырю…
Тут матрона решила все-таки воскреснуть.
— Оставьте меня в покое! — прошипела она.
— Ну как я могу оставить в покое такую очаровательную женщину? — удивился Толик. — Разрешите представиться — Анатолий Попов, мастер спорта. Ну, если вам уже полегче…
И он добыл из мисочки куриную лапу. Обглодал ее мгновенно…
— Юра, немедленно выставь этого человека из кабинета, — велела мамочка.
— Радость моя, вам когда-нибудь приходилось выставлять из кабинета мастера спорта по самбо? — спросил Толик. — Надо же, такая очаровательная женщина, и такие глупости говорит! Слушай, Юрка, это точно твоя мама? Не враки? Ну, тогда прошу прощения!
Мамочка отвернулась.
— Значит, так. Вы мне угощение выставили — теперь моя очередь выставляться. Сегодня вечером идем в кабак! В семь часов я за вами заеду, только адрес скажите.
— Не пойду я с вами ни в какой кабак! — огрызнулась мамочка.
— А мне нравятся гордые женщины! — сообщил Толик. — Из них получаются самые лучшие жены! Ты, Юрка, имей это в виду!
Пока Толик орудовал в малыгинском кабинете, подружки вернулись в зал и стали ждать звонка и победной реляцией. Звонка все не было, и к вечеру они уже несколько забеспокоились. Решили позвонить сами и попозже — когда соблазнитель уже наверняка явится домой. При всем уважении к мужским талантам и опыту Толика они не надеялись, что он с первого же захода опрокинет эту неприступную башню прямо в постель.
Жанна и Полинка шли по вечерней улице и уже приближались к Полинкиному дому, когда их догнала машина и притормозила рядом.
Дверца открылась.
— Залезайте! — сказала Татьяна. — Сколь веревочке ни виться, а кончику быть!
Она привезла подружек именно туда, где они не очень хотели появляться, — на свою кухню.
— Ну, а теперь вы мне расскажете, чем занимались все это время в обстановке полнейшей секретности! — потребовала она.
Подружки молчали.
— Так, ясно. Нужен стимулятор.
Она достала из глубины шкафчика очередную бутылку и выставила на стол.
— Что это там? — приглядываясь к мутному темно-зеленому стеклу, спросила Жанна.
— Да Димка что-то приволок, — рассеянно отвечала Татьяна, сражаясь с пробкой. — Ничего, новую купит.
И расплескала напиток в три стопочки.
— Ну, говорите! — сказала она, отхлебнув мутноватого напитка и несколько поморщившись. — Ну где он только это откопал?..
