Юлия Климова - Белка в колесе фортуны
Он засмеялся:
– Я сейчас у Карла и пробуду здесь еще минут пятнадцать…
– Стойте! – крикнула Катя.
Старичок дал по тормозам, и «восьмерка» встала как вкопанная.
– Ты чего?! – изумился он.
– Да это я не вам, это я ему, – Катя ткнула пальцем в трубку. – А вы поезжайте, только в другую сторону. – Теперь она назвала адрес резиденции графа Карла Августа фон Пфлюгге. – Федор Дмитриевич, вы еще здесь?
– Может, перейдем на «ты»? – иронично предложил он.
– Обязательно перейдем, – пообещала Катя. – Вот сейчас приеду и перейдем.
– Давай я тебя встречу.
– Нет, не надо. Вы, главное, никуда не уходите. Это очень важно!
– Я знаю, – коротко ответил он.
Эпилог
Катя выскочила из машины и решительно подошла к воротам. Они бесшумно распахнулись, впуская гостью. «Как в сказке», – пронеслась в голове та же фраза, что и при первом посещении дома-замка Карла Августа.
Дорожка, освещенная вытянутыми фонарями, подстриженные кусты, горка декоративных камней и пушистые шапочки карликовых хвойных деревьев… Отделанная чеканкой массивная дверь, и тяжелое железное кольцо.
Дернув за кольцо, Катя зашла в дом.
В гостиной, на одном из диванов сидел граф Карл Август фон Пфлюгге – вид у него был более чем парадный. Одни только черные ботинки чего стоили – сверкали так, что можно было ослепнуть.
– Катенька, я рад тебя видеть, впрочем, как всегда, – сказал Карл Антонович, и его губы вытянулись в тонкую улыбку, а глаза сверкнули озорным огнем.
– Здравствуйте, – ответила Катя. Выпрямила спину и вздернула острый носик. – А я не к вам…
– Чудесный вечер… – пробормотал граф, игнорируя ее последние слова. – А как там наше третье испытание?
– Я бы хотела увидеться с Федором Дмитриевичем. Где он?
– В саду. Последние десять минут ходит взад-вперед и курит. К чему бы это?.. – Карл Антонович усмехнулся и тут же, нацепив на себя маску серьезности, повторил вопрос: – Так как там наше третье испытание?
Катя покачала головой, развернулась и замерла… Она очень давно хотела сказать Карлу Антоновичу все, что о нем думает. О! Сколько раз она на него злилась, сколько раз посылала на его голову землетрясения и ураганы! И что же теперь?..
Катя оглянулась. Ее глаза встретились с глазами «хитрого злодея» Карла Августа фон Пфлюгге. Улыбка тронула ее губы, и в голове вспыхнули те же слова, которые совсем недавно сказал Федор своему другу и партнеру.
– Идите к черту, Карл Антонович, идите к черту, – мягко, по-доброму произнесла Катя и, получив ответную теплую улыбку, выбежала из гостиной.
– Филипп! Филипп! – крикнул взволнованный граф, подскакивая с дивана. – Где твой бинокль?!
* * *И зачем только дядюшке такой огромный сад и почему не все фонари горят… Денег, что ли, на лампочки не хватает! Катя обошла куст сирени и сразу увидела маленький огонек. Оранжевая точка на миг перестала подскакивать, а затем дернулась в ее сторону.
Через мгновенье на освещенном пятачке возле беседки появился Федор. Сигареты в его руках уже не было.
– Курите, значит? – спросила Катя, наклоняя голову на бок.
– Иногда, – он подошел совсем близко и улыбнулся.
– А я вот приехала… по делу, – она пожала плечами.
– Будем переходить на «ты»?
– Да, – ответила Катя и добавила тихо: – Думаю, уже пора… И еще… больше никогда не спрашивайте у меня разрешения… ну вы понимаете, о чем я… и… и я должна вам еще один поцелуй… так вот… сейчас полумрак и все такое… мне кажется, откладывать это в долгий ящик не стоит…
– Как же я по тебе соскучился, – хрипло ответил Федор и, сделав еще один шаг, привлек Катю к себе.
* * *Два немолодых человека – пухлый граф и тощий дворецкий, толкались на балконе, выхватывая друг у друга бинокль.
– Ну что там? – нетерпеливо спросил Филипп, пытаясь понять без оптики, что происходит около беседки.
– Целуются, – ответил Карл Август и, всучив бинокль изнывающему от любопытства дворецкому, направился к плетеному креслу-качалке. Сел и устало вздохнул.
Из глубины дома вырвалась на свободу музыка, а потом потянулись волшебные слова давно забытого романса. Амалия Петровна пела, переплетая трогательные строчки с бархатом вечера, с легким осенним ветром.
– Так значит, вы победили? – хихикнул Филипп, от которого утаивать что-либо было бесполезно.
– Нет, – улыбнулся граф Карл Август фон Пфлюгге. – Не я… Любовь.
