Стенли Морган - Звезда телерекламы
— Надеюсь, что они выспятся, и все будет в порядке.
— Дай-то бог. Ну что ж… — в его глазах заплясали озорные огоньки. А теперь, мой друг, я сообщу тебе нечто такое, что развеет твои невзгоды и заставит позабыть о всех неприятностях…
Он встал, шагнул к столу и взял с него какую-то разноцветную книжонку, похожую на каталог-путеводитель.
— Взгляни одним глазком и скажи, что ты об этом думаешь.
Я раскрыл брошюру. Это оказался последний каталог женских купальников. Девушки и купальники были такие, что я не мог оторвать глаз. Приглядевшись, я понял, что девушек всего двое — дымчатая блондинка и шоколадная брюнетка. Зато купальников море — цельные и бикини, закрытые и такие, в которых девушки казались куда более голыми, чем если бы и в самом деле были нагишом. Умопомрачительные позы — с широко расставленными ногами, руками на бедрах, распростертые на песке…
— Ого, — простонал я, смахивая внезапно выступивший на лбу пот.
— Ты оправдал мои ожидания, — со смехом сказал Патрик. — Порой я, оказывается, способен предсказать, как ты среагируешь.
— Любой мужчина на моем месте подпрыгнул бы до потолка. Слушай, Патрик, это же просто обычная сетка! Представляешь, что бы случилось, если бы эти пташки осмелились появиться здесь в таком виде?
— Рассел, они здесь.
— Что?
— Обе кошечки здесь, в Пальма-Нове. Я сегодня познакомился с ними в "Доне Педро". Утром они прикатили сюда из Пальмы. Пробудут здесь неделю вместе со своим фотографом, от которого за милю разит педерастом. Но девки просто сногсшибательные!
— Откуда они?
— Англичанки. Это их последний каталог. Здесь они хотят нащелкать фотографии для модных журналов. А я… точнее — мы… вызвались быть их гидами — показать самые подходящие места.
— Нет!
— Да! Ни одна из них здесь прежде не была. Этот каталог был отснят на Ямайке. Ну, что ты об этом думаешь?
— Я думаю… — я вздохнул и проглотил застрявший в горле комок. — Я думаю, что ты самый умный, заботливый, преданный и замечательный друг на всем белом свете.
— Так и знал, что ты это скажешь. Не мог уж обойтись без банальностей.
— Когда они хотят начать?
— Завтра утром, если позволит погода. Часов в десять.
— Лучше нельзя было и придумать. С утра мы навестим клиентов, узнаем, как у них дела. Я сомневаюсь, что хоть один из них захочет ехать на экскурсию. И тогда…
— Блеск.
— Которая — моя?
Патрик плотоядно ухмыльнулся.
— По правде говоря, мне больше приглянулась брюнетка. Зовут её Рут Делл, она стройная, как тростинка, но с таким бюстом, за который Венера отдала бы правую руку.
Я мечтательно поцеловал каталог.
— Понятно. А блондинка?
— Франсина Дюпре. Можно — Фрэнки. Я, правда, очень сомневаюсь, что её предки родом из Франции; в лучшем случае — южное Сохо.
— Ничего, сойдет и Сохо. Соперники у нас есть?
— Нет, гомик не в счет. Очаровашка по имени Питер Телфер. Весь вечер строил глазки бармену "Дона Педро".
Я встал.
— Патрик, ты гений.
— Что есть, то есть, — признал он, скромно потупив взор.
— Встречаемся в девять?
— Да. Выспись как следует. Завтра тебе понадобятся свежие силы.
— Думаешь?
— Я хоть раз ошибался?
— Нет.
— Вот и сейчас не ошибусь. Если они девственницы, то я Святой Петр.
Проснулся я ровно в восемь — прямо в глаза светил яркий солнечный луч. Я выглянул на улицу и с облегчением увидел, что небо совершенно чистое. Море, казалось, разбухло после проливного ливня.
Я распахнул настежь балконную дверь и вдохнул всей грудью свежий воздух. Чувствовал я себя замечательно. Какое счастье, когда день начинается именно так. На мгновение мои мысли унеслись в ливерпульское прошлое и я припомнил, какой унылый вид открывался из моей конуры в Вороньем дворе. Я зажмурился и помотал головой, отгоняя прочь страшное видение.
Приняв душ, я быстро оделся, вылил в себя чашечку кофе и спустился к Патрику. Он открыл мне дверь, по уши перемазанный зубной пастой.
— Жаходы, — прошамкал он. — Обожды минутку.
И скрылся в ванной. Оттуда послышалось журчание воды и бульканье.
— Хороший денек, да? — сказал я.
— Потрясающий, — отозвался Патрик и, утираясь, вышел. — Поехали, взглянем на твоих бедолаг.
Сначала мы заскочили в "Сан-Винсент". Я поочередно обзвонил снизу всех клиентов. Да, все они спали, как убитые, а большинство даже заказали в номера завтрак. Голоса у всех были жизнерадостные. Солнышко, должно быть, вернуло их к жизни. Никто не запланировал никаких мероприятий, за исключением легкой прогулки по пляжу, а также набега на местные сувенирные лавки, так что в моих услугах нужды не было.
Потом мы заехали в "Польенсу". Там нас ждала примерно такая же картина. Лишь одна женщина, миссис Кеннеди, ещё чувствовала легкое недомогание, но, по словам мужа, уже пошла на поправку.
Когда мы спускались по ступенькам, Патрик посмотрел на часы.
— Без пяти десять — то, что надо. Поскакали, Расс.
В Сан-Педро мы покатили на "мерседесе", решив, что в нем нам пятерым будет более комфортабельно, чем в крохотном двухместном автомобильчике Патрика.
— Не волнуйся, на обратном пути я сменю тебя за рулем, — поообещал Патрик. — Так что ты тоже сможешь пообжиматься с девочками на заднем сиденье.
— Какой ты добрый. А наш педик будет сидеть впереди, рядом с водителем?
— Не волнуйся — он совершенно безопасен. Мухи не обидит. Если же начнет приставать, намекни ему сумкой по башке.
Оставив "мерседес" на стоянке возле "Сан-Педро", мы зашли в отель.
— Я им звякну и потороплю, — сказал Патрик.
Мы сидели в вестибюле минут пять, когда двери лифта распахнулись и из него выпорхнули наши крали. При виде их я едва не упал с дивана.
— Ну, что я тебе говорил? — прошептал Патрик.
Высокие и стройные, в изумительных брючных костюмчиках, подчеркивавших каждый изгиб потрясающей фигуры, с волосами, перехваченными яркими лентами, обе девушки и впрямь выглядели сногсшибательно. Рут, как говорил Патрик и как подметил я сам, разглядывая каталог, обладала совершенно невероятным бюстом. Фрэнки была сложена более скромно, но тоже смотрелась замечательно.
Улыбаясь и покачивая бедрами, они грациозно подплыли к нам.
— Доброе утро, милые дамы, — поздоровался вскочивший Патрик. — Сегодня вы, кажется, способны затмить наше солнце. Познакомьтесь с предводителем местных аборигенов, мистером Расселом Тобином.
Девушки, смеясь, пожали мне руку.
— Ваш друг всегда так щедр на комплименты? — полюбопытствовала Фрэнки.
— Это он всосал с молоком матери. Он прямой потомок королевы Мэв,[7] и привык чтить прекрасных дам.
— Откуда ты знаешь? — с изумлением воззрился на меня Патрик. — Я никому не выдавал свою семейную тайну. Кстати, — обратился он к девушкам, где мистер Питер Телфер?
— Бигуди, должно быть, снимает, — хмыкнула Рут.
— Ну да? — вылупил глаза Патрик, но вовремя спохватился. — Шутите, да?
Девицы обменялись ехидными взглядами.
В эту секунду, легок на помине, из лифта вышел сам Питер и, заметив нас, двинулся в нашу сторону. Не слишком высокий, курносый, голубоглазый, с курчавой головой, казавшейся слишком крупной на его теле, он обладал довольно миловидной внешностью. На нем были туго обтягивающие брючки, синий свитер и белые кожаные кроссовки. На вид я ему дал лет тридцать.
Через одно плечо у него свисали два фотоаппарата, а через второе кожаная сумка с аксессуарами.
Приблизившись, Питер стрельнул в меня глазами. С Патриком он познакомился накануне и уже вычеркнул его из числа возможных побед, а вот мистер Тобин его явно заинтересовал. Я напустил на себя равнодушный вид и, здороваясь с ним за руку, подавил зевок.
— Ну что, куда поедем? — спросил Патрик. — Какой пейзаж вас интересует, Питер?
— Нет, милый, я во всем полагаюсь на вас. Времени у нас ещё много. Может быть, вы просто повозите нас по острову, а я буду высматривать подходящие места.
— Что ж, давайте тогда прокатимся по побережью.
— Замечательно.
Патрик с девушками уселись сзади, а Телфер забрался на переднее сиденье, по соседству со мной.
Несколько минут спустя, когда мы проезжали через Санта-Понсу, Патрик сказал:
— Если вам это интересно, то именно здесь в 1228 году во главе отряда рыцарей высадился Джеймс I Каталонский, чтобы оспорить у сарацин право владения Мальоркой.
— С ума сойти! — воскликнул Телфер. — И кто победил?
— Джимми, конечно. А справа вы можете увидеть замечательный замок тринадцатого века, который называется Бен-Динат. В переводе с каталонского это означает "я хорошо откушал" — именно эти слова произнес Джимми, рыгнув после особенно сытного ужина.
— Слушайте, девушки, — сказал Телфер, позевывая. — Глядишь, к концу недели и поднаберетесь уму-разуму.
