Святослав Сахарнов - Сын лейтенанта Шмидта
Прилетев в незнакомую страну, они дружным десантом покидают самолет и сразу же бросаются по одним им известным адресам к лавочкам и магазинчикам с дурно пахнущими кожаными куртками и лежалым дамским бельем. Это «челноки». Собственно говоря, они уже и не туристы. Однажды избранный маршрут они повторяют каждый месяц. Спроси «челнока»:
— Артемиду или Айя Софию видел? — Скажет «да». Артемида, по его мнению, — армянское женское имя, а Айя София — столица Болгарии.
И наконец, третий поток также полноводен. Составляют его люди, сделавшие своей профессией вывоз по лицензии таких неаппетитных товаров, как нефть и алюминиевые бруски и ввоз по контракту таких вкусных, как коньяки и бананы. Это новые русские. За границей они не отдыхают, а тратят деньги. Представитель этого племени только спускается с трапа «боинга» (рейс Лондон — Лас-Пальмас), а белый «пежо» уже ждет.
Пятизвездочный отель.
— Вот ваш ключ от номера. О да! Мы уже год, как говорим по-русски. Завтрак в номер?
— Виски с тоником. «Арабика» в постель.
Все ясно.
— Сколько ему лет, этому русскому? Как ты думаешь, Хозе?
— Тридцать.
— Бабе тридцать три. И она не русская. Подцепил в Лондоне. В прошлом месяце она была здесь с арабом.
О, русский за границей! Ты изменился до неузнаваемости. Это американцы, те, что вместе с Марком Твеном совершили в 1867 году путешествие из Америки в Европу через океан на пароходе, и те, что летят в наши дни на серебристом аэробусе над теми же водами, различаются немногим. Твидовые в полоску брюки сменены на застиранные «Ливайс», а у сданных в багаж чемоданов появились колесики. Все остальное, а главное повадки на чужбине, не изменилось: «О, йес! Садимся в автобус. Сколько лет этой башне и кому отрубили голову на этой площади? О, йес!»
И французы, сменив брюки и юбки на джинсы, все так же бегают по камням Эскуриала и Суздаля, восклицая: «Магнифик!» и «Ремаркабль!».
А русские?
Где приезжий в темной визитке и шляпе, что катил в легком ландо по узкой горной дороге над самым Баденским озером? Больная печень. Курский помещик на водах. Оранжевое, похожее на испорченный апельсин солнце нехотя опускалось в воду. Ландо затемно въезжает в городок и останавливается около здания с игривой надписью «Казино». Здесь помещик за одну ночь спустит все деньги, необходимые ему для лечения.
Где его собрат, что каждый вечер сидит в ложе парижского театра и ждет, когда голос примадонны оборвется на верхнем «ля»? Тогда он вскакивает и бурно аплодирует, а потом уходит в свой скромный гостиничный номер и молча лежит, глядя в потолок. Будет что вспомнить долгими мариупольскими или таганрогскими вечерами…
Неудивительно, что ранним утром около офиса фирмы «Садко» согласно этому делению собрались, не смешиваясь, три разных табунчика. В одном стояли прибывшие на личных машинах, желающие, как и председатель правления, полюбоваться сокровищами Индии. Эти были одеты с иголочки, с чемоданами турецкой кожи, а иногда даже с изобретенными японцами модерн-баулами на колесах. Во втором — угрюмо ждали отправления дети мрачного шоп-племени. Их отличала униформа — пестрые спортивные костюмы и матерчатые, связанные в пакеты необъятных размеров, саквояжи. В сторонке мыкался взвод пилигримов, одетых в застойные костюмы, с рюкзаками, маршрут их лежал в Соликамск, они уже знали, что автобус им будет подан в последнюю очередь, а рейс на Пермь, скорее всего, отменят.
Но именно к их разговорам Николай почему-то прислушивался с особым интересом.
— В 1965 году сплавлялись мы по Катуни. У Большого буруна нас как швырнет. Носом о камень! Очухались в воде, у каждого в руке весло.
— А я попала в тур на острова Франца Иосифа. Единственный тур — больше его не повторяли. Шли мы туда на «Академике Ферсмане», высадились на остров Хейса. Идем, а на берегу каменный гурий и дощечка: «Здесь были обнаружены останки членов экспедиции Смита». Зашли за гурий, а там белый медведь!
— Да-а… Ах, как славно было!
И глаза бывалых туристов заволакиваются голубой мечтательной дымкой.
Николая неудержимо потянуло к ним.
— Романтика дальних странствий? — сурово сказал он, перейдя нейтральную полосу, которая отделяла испытанных палаточников от челноков и постояльцев четырехзвездочных отелей. — Не лейте слезы, есть и сейчас кое-что хорошее. Недавно беседовал с одним дельцом: компания предлагает за умеренную плату посещение бермудского треугольника.
— Бермудского! — ахнули бывалые и с жадностью накинулись на Николая. — Настоящего? Каким образом?
— Теплоход. Одна неделя. Держателям акций банка «Агро» скидка.
— Позвольте, позвольте, но писали, что никакого треугольника нет, что все это газетные утки.
— Была утка, а теперь нашли. Настоящий треугольник. Желающие могут потрогать руками. Особенно удобно пожилым, не надо лезть на гору или сплавляться по реке. Приплыл на теплоходе, опустил руку за борт и потрогал. У меня дома даже есть проспект. Знал бы, взял показать! А еще слышал: в Курске туристам предлагается «Путешествие к центру Земли». Они придумали…
Но тут внимание председателя привлекла стоявшая спиной к нему блондинка. Что-то знакомое почудилось ему в этой спине. Подойдя, он тронул блондинку за локоть, а когда та обернулась, удивленно развел руками:
— Ба! Вот не ожидал. Капитолина, какими судьбами? Тоже решили проведать дальние страны? Пирамиды, Нил, Египет? Вы хорошеете с каждой поездкой.
Молодая труженица архива еще больше осветлила волосы и обзавелась длинными испуганными ресницами.
— Что же вы меня тогда бросили? — парировала она. — Были целый вечер в одном городе и не зашли. Не по-джентльменски. Тоже летите? Надеюсь, не шопинг?
— Еще бы! Дела. Небольшой саммит в Индии, подписание протокола о намерениях. А вы мне не ответили, куда собрались. Африка? Я угадал?
Девушка радостно кивнула.
— Марокко, до Рабата. А там придется добираться.
— Жених наконец прислал вызов? Но почему тогда тур? Вам же не нужен обратный билет. Назад лететь вы не собираетесь. Ну-ка, посмотрите мне в глаза. Вызова нет?
Глаза Капитолины наполнились слезами.
— Нет, — печально призналась она.
Председатель товарищества сочувственно покачал головой.
— Свалитесь ему как снег на голову? Отчаянный поступок. Он часто вам писал? Ну-ка, посмотрите мне еще раз в глаза… Ни разу. Тогда я могу рассказать, что вас там ждет.
— Его родители очень богаты, у них два дома.
— Ну, да. В марокканской глубинке считается богатым каждый, у кого больше трех верблюдов. Так вот, вас ждет премиленькое путешествие. Вы долетите до Рабата и там с большим трудом — ведь по-арабски вы не говорите — разыщете нужный автобус. Через двенадцать часов езды по жаркой пыльной пустыне окажетесь в таком же пыльном и жарком городке. Хорошо, если вам удастся в тот же день найти дом жениха и переполошить всех его жен.
— Каких жен? Откуда вы взяли, что у него есть жены?
— В пустыне без женщин невозможно. Перетирание пшеничных зерен и квашение верблюжьего молока требует рук. Так вот, увидев вас, он не отправит вас назад в Россию, а с удовольствием женится. Вы станете пятой женой и каждое утро будете подавать кожаные туфли свекру, а свекровь спрячет все ваши вещи в сундук с большим замком. В город вы будете выходить, закрыв лицо, а телевизор смотреть отдельно от мужчин на женской половине. В кинотеатр попадете первый раз через год, а через пять лет семейный совет разрешит вам съездить на недельку в Псков похоронить старушку-мать. Она у вас жива?
Капа всхлипнула.
— Жива. Вы — ужасный человек… В Марокко есть большие города. Там проходит ралли Париж — Дакар.
— Да, но его машины проскакивают всю страну на большой скорости. Сказать, где вы будете жить? Ваш городок окажется крошечным — сорок глинобитных домиков на кривых улочках. На улицу не выходит ни одно окно, все выходят во двор. Я не говорю уже о том, что все дома белые. Вы не представляете себе, как тошно жить в городе с одними белыми домами. Хорошо, если свадьба будет со скачками на конях и стрельбой в воздух, а то все может ограничиться одной мужской пирушкой без женщин.
Капитолина заплакала.
— Но я уже продала все вещи, — давясь слезами, сказала раба архива. — Что же мне теперь делать?
— Дайте мне ваш билет и путевку, — сказал Николай. Его лицо пожилого атлета в эту минуту помолодело. Приняв из рук девушки разноцветные листки, он одним движением разорвал их. — Вот и все. Оставайтесь здесь и ждите. Может, я не прав и ваш смуглый жених сам приедет за вами. Только тогда, прежде чем отправляться с ним, постарайтесь выяснить все подробности. Кинуться в водоем, как бедная Лиза, вы всегда успеете. И еще — уже в «Домострое» было написано: «Никогда не выходите замуж за бедуинов».
— Но вы… Вы порвали билеты. Это все мои деньги.
