Больничная история - Владимир Мищенко
– И здесь жмурики, – с тихим ужасом удивилась она,– а где же доктор?
Доктор был на рабочем месте. Но уж лучше бы она его не видела, так как в это время доктор, любивший все делать размеренно и не спеша, снял маску, выпил из стаканчика, а потом чистым скальпелем поддел с тарелочки огурчик. Огурчик хрустел на его зубах, а доктор от блаженства закрыл глаза и что-то мурлыкал.
Молодая и неопытная медсестра впервые видела, как патологоанатом выпивает и закусывает внутренностями препарируемого человека. Да, она много слышала о них. Сама рассказывала про них анекдоты, но чтобы вот так!! Звук падения ее халата был значительно громче, чем у ее предшественниц за дверью, но Петрович, умиленный хрустящими огурчиками, не услышал и этого.
+ + +
Примерно в это же время, но чуть раньше, в комнате, прилегающей к официальному кабинету мэра города, в так называемой комнате отдыха, вальяжно раскинувшись на мягких креслах, сидели начальник Главного управления ГО и ЧС области и сам хозяин кабинета, то бишь мэр города.
– Послушай, Толик, – обратился мужчина в форме с полковничьими погонами на полевой куртке, – во Франции авария на химическом заводе. Больше сотни пострадало. А местная больница не была готова к такому объему пострадавших. Я вот тут подумал, а вот как у нас, не дай Бог, конечно, что-нибудь наподобие. Наприезжают всякие “москали” проверять, воду мутить. А может нам самим что-нибудь такое отчудить?
– Надеюсь, ты не хочешь рвануть наш оборонный завод, где почти шестьдесят тонн аммиака?
– Нет, конечно. Я имел в виду потренировать нашу больничку на предмет боеготовности. Внезапную, приближенную к боевой проверку. А? Давай сделаем. Тем более этот засранец главврач так и не отправил мою тещу по бесплатной путевке в Пятигорск. Зараза. Весь отпуск с нами просидела.
– Ну, если весь отпуск, то, разумеется, надо проверить боеготовность нашей больницы. Тем более, согласно плану внезапных проверок, утвержденного только что мною, на сегодня как раз такая проверка и назначена.
– Так я звоню своим охламонам?
– Разумеется.
– Чудесненько. А ты звони своим ГОЧПешникам .
Отрегулированный механизм сработал четко, как часы, и уже через двадцать минут первые машины устремились в сторону оборонного завода, где якобы произошел выброс аммиака, и в сторону городской больницы, куда начали доставлять якобы пораженных. Начальник управления ГОЧС был добрый душою человек и, поэтому для своего товарища, которого он величал другом, усложнил задачу. Небольшая вводная по изменению направления ветра и уже сама больница попала в зону химического заражения, из которой она превратилась в зону поражения. Теперь уже и в больнице появились десятки пораженных, хотя и условно. Руководил операцией опытный капитан МЧС, но, так уж случилось в очередной раз, он никогда не нюхал запаха формалина, столь родного и близкого всем медикам.
Операция началась со звукового сигнала и речевого сообщения о проведении учений и практически с того, что прибывшие спасатели, надев противогазы, с носилками наперевес, бросились выносить условно пострадавших. Капитан, как руководитель операции, остался внизу, наблюдая, контролируя и раздавая указания. Ворота в подвал, находящиеся рядом с ним, почему-то были закрыты. Кипучей деятельности там не наблюдалось, а это не порядок. Решив лично вмешаться и отчихвостить ленивых, он пошел вниз. Войдя, он сразу же почувствовал резкий запах незнакомого газа. В дальнем конце коридора он увидел несколько бездыханных тел и приоткрытую дверь. За ней еще три неподвижных тела и вдали качающегося отравленного ядовитым газом человека. Резко надев на себя противогаз, он бросился спасать единственного живого в этой трагедии.
Пострадавший уже был не в состоянии что- либо говорить и только мычал. А его редкие слова все равно терялись где-то там, не пробиваясь сквозь резину противогаза. Вытащив человека наверх и передав его спасательной бригаде, он по сотовому телефону связался с начальником управления.
– Товарищ полковник! – прокричал он в трубку. – Здесь такое! Ужас! Уже шесть трупов в подвале! Одного пострадавшего сам лично вытащил. Еле спас его. Газ, какой – то. Не знаю. Но уже семь человек пострадало. Наверное, погибли. Послал команду с носилками. Очень резкий запах. Да. Незнакомый. Есть вас ждать.
Легкая эйфория, что витала в мозгах мэра и начальника управления, моментально испарилась, а их лбы покрылись испариной. Одна и та же мысль о предстоящих разборках комиссией из Москвы и, скорее всего, увольнение, судорожно билась в виски. Да, там где медицина, там часто случаются судороги. И не важно, если вам скажут, что у мозгов не может быть судорог. Не верьте им. Они просто этого не знают.
В сопровождении милицейского эскорта с сиреной и мигалкой, городская управа почти в полном составе уже через пятнадцать минут была возле больницы, где решались вопросы не только городского масштаба, но, что более важно для некоторых, – их личные, а именно: карьера, власть, льготы, доступ к ….. . Многоточие иногда приравнивается к знаку бесконечности . Но это уже уровень депутатов госдумы, и им подобным народным избранникам, которые носят часы за двести восемьдесят тысяч евро и живут за границей в гостиницах от тридцати тысяч евро за сутки. И им за это ничего не бывает – мы же не китайцы в Китае. А жаль. Но об этом простому электорату лучше не знать, чтобы избежать судорожных подергиваний шеей или глазом.
Взглядам городских властей предстали семь медицинских каталок, которые находились в зоне, огороженной красной лентой с американской надписью с обеих сторон.
– Обложили, как волка, – подумал мэр, – скоро и охотники подоспеют. А я только начал жить. Я даже не успел достроить дачу на побережье Франции для своей дочери. Если выгонят на пенсию, то придется, очевидно, уехать в свой домик в Андалузии, который я купил в прошлом месяце, или к жене в Швейцарию. Нет, там у нее джакузи хуже. Хотя три бассейна, – и уже вслух обреченным голосом, – пойдем, посмотрим.
– Не-е. Я покойников боюсь.
– Ты же полковник?
– Живой полковник. А как окочурюсь, как они, там еще успею насмотреться. Лежат и лежат. Что на них смотреть. От моего взгляда они не оживут.
И как раз в это время из какой-то каталки раздался громкий стон. Все оцепенели. Все – это городские начальники, так как все остальные, подобно пчелкам или муравьям, носились вокруг больницы, старательно имитируя кипучую деятельность. Не удивительно, ведь после учений всегда писали приказ о результатах учений, где кого-то наказывали, что грозило лишением премий, или наоборот, что
