Уильям Джейкобс - Искатели клада. Рассказы

Он взял письмо у почтальона стоящего у дверей в окружении младших Тиджеров, которые увязались за ним еще во дворе, и медленно прочел адрес.

— Миссис Анне Пуллен, — произнес он, протягивая письмо свояченице, — хороший почерк.

Миссис Пуллен разорвала конверт и, после довольно продолжительных поисков своего кармана, стала рыться в нем, ища свои очки. Затем она обыскала каминную полку, комод, буфет и, в конце концов, обнаружила их на полу, на медном листе перед камином.

Она была не слишком образована, и ей понадобилось некоторое время на прочтение письма — процедуру, которую она принялась пересыпать охами, ахами, вздохами и выражениями "Боже, благослови мою душу", что почти довело плотника и его жену, которые сгорая от нетерпения склонились вперед, до высшей степени отчаяния.

— От кого оно? — спросил мистер Тиджер в третий раз.

— Не знаю, — сказала миссис Пуллен. — Боже, Праведный, кто мог подумать об этом?

— Подумать о чем, Анна? — спросил плотник нетерпеливо.

— Почему некоторые люди не пишут ясно своих имен? — спросила его свояченица нетерпеливо. — В верхнем углу имеется напечатанное имя, быть может это оно и есть. Ну, я никогда не… Я не знаю, стою-ли я на голове, или на пятках.

— Ты сидишь, вот что ты делаешь, — произнес плотник, смотря на нее с легким раздражением.

— Быть может, это обман, — произнесла миссис Пуллен, причем ее губы задрожали. — Я слышала о таких вещах. Если это так, я никогда не переживу этого — никогда.

— Не переживешь чего? — спросил плотник.

— Я совсем не подхожу для обмана, — продолжала миссис Пуллен, — и я не думаю, чтобы кто-нибудь согласился испытать такое беспокойство и потратить пении для того, чтобы ввести в заблуждение столь незначительную особу, как я.

Мистер Тиджер, отбросив к чертям всякую вежливость, наклонился вперед и выхватив из ее рук письмо, принялся читать его с лихорадочной поспешностью, сдерживаемой недостатком образования.

— Это обман, Анна, — сказал он дрожащим голосом, — скорее всего, обман.

— Какой обман? — спросила миссис Тиджер нетерпеливо.

— Похоже на то, — произнесла миссис Пуллен тихо.

— В чем дело? — закричала миссис Тиджер, терпение которой в конце концов лопнуло.

Мистер Тиджер повернулся и укоризненно посмотрел на нее, но взгляд миссис Тиджер был тверже, и, после безуспешной попытки одолеть ее, ему пришлось отдать письмо супруге.

Миссис Тиджер поспешно прочла его, а затем, сняв ребенка с коленей, протянула его мужу и, вскочив, горячо поцеловала сестру и принялась, в порыве радости, хлопать ее по спине до тех пор, пока та не закашлялась.

— По твоему, это не обман, Полли? — спросила Анна.

— Обман? — произнесла ее сестра, — конечно нет. Адвокаты не шутят, для них время слишком дорого. Нет, ты самая настоящая наследница, Анна, и я желаю тебе счастья. Я не обрадовалась бы сильнее, даже если бы оказалась на твоем месте.

Она снова поцеловала Анну и, намеревалась снова похлопать ее по спине, но увидела, что та забралась поглубже в свое кресло, чтобы защититься его спинкой.

— Две тысячи фунтов, — промолвила миссис Пуллен благоговейным голосом.

— Десять сотен фунтов, помноженных на два, — произнес плотник, четко выговаривая каждое слово, — двадцать сотен фунтов.

Он встал из-за стола и, сообразив, что не сможет выразить всей полноты своих чувств с ребенком в руках, положил его на чайный поднос в лужу холодного чая. Потом он уставился во все глаза на наследницу.

— Одиннадцать лет тому назад я служила у нее экономкой, — произнесла миссис Пуллен. — Я бы хотела знать, почему она оставила это состояние именно мне?

— Я полагаю, она не знала что с ним делать, — произнес плотник, по-прежнему смотря на нее с открытым ртом.

— Тиджер, мне стыдно за тебя, — заявила его жена, прижимая ребенка к своей груди. — Я думаю потому, что ты ей очень нравилась, Анна.

— Мне никогда так не везло, — произнес без тени раскаяния плотник. — Никто, никогда не оставлял мне денег. Никто ни разу не оставил мне даже пятифунтового билета.

Он окинул презрительным взглядом свое убогое жилище, натянул на плечи куртку, взял в углу мешок и взвалив его на плечо, отправился на работу. Дорогой, он всем рассказывал о наследстве и новость облетела всю небольшую главную улицу Тэчэма, а оттуда разошлась по остальным переулкам и домам. Спустя пару часов она сделалась всеобщим достоянием, и счастливая наследница получала поздравления всякий раз, как решалась подойти близко к двери.

Старая поговорка утверждает, что деньги делают друзей, но плотник с удивлением увидел, что даже сам факт обладания богатой родственницей имел такое же действие. Люди, к которым он раньше испытывал только уважение, соответствовавшее их положению, теперь сами домогались его общества. Они угощали его пивом в "Колокольчике" и провожали его, идя рядом с ним вдоль улицы. Когда же они заходили к нему по вечерам, чтобы выкурить трубку, плотник просто сиял от счастья.

— Ты, по-видимому, не видишь дальше своего носа, Тиджер, — сказала ему любимая супруга в один прекрасный вечер, после того, как они отправились спать.

— Гм? — произнес удивленный плотник.

— Ради чего, ты думаешь, этот лавочник — старик Миллер, приходит к нам? — спросила его жена.

— Выкурить трубку, — ответил ее супруг уверенно.

— А старый Уиджетт? — настаивала миссис Тиджер.

— Тоже, выкурить трубку, — был ответ. — Не понимаю, в чем дело, Полли?

Миссис Тиджер презрительно фыркнула:

— Вы мужчины все на один покрой, — отрезала она. — Чего ради, ты думаешь, Анна одевает эту розовую кофточку?

— Я никогда не замечал, чтобы на ней была розовая кофточка, Полли, — произнес плотник.

— Нет? Именно об этом я и говорю. Вы, мужчины, никогда ничего не замечаете, — произнесла жена. — Если ты не выпроводишь этих двух старых дураков, то я сделаю это сама.

— Разве ты против того, чтобы они видели Анну в розовом? — полюбопытствовал заинтригованный Тиджер.

Миссис Тиджер прикусила губу и презрительно покачала головой:

— Выражаясь обыкновенным английским языком, Тиджер, так просто, как только я могу сказать — они охотятся за Анной и ее деньгами, — произнесла она сурово.

У мистер Тиджера от удивления открылся рот, и воспользовавшись этим, он задул свечу, чтобы скрыть свое расстройство.

— Что, — беспомощно проговорил он, — в ее возрасте?

— Понаблюдай за ними завтра, — посоветовала ему жена.

Плотник стал действовать в соответствии с ее инструкциями, и в нем начал зарождаться гнев, когда он заметил то усиленное внимание, которым оба его приятеля одаривали легкомысленную миссис Пуллен. Мистер Уиджетт, невысокий человек с острыми чертами лица, говорил за двоих, в то время, как его соперник, толстый, бритый субъект, с ленивыми бычьими глазами, флегматично молчал. Мистер Миллер был нетороплив, из-за чего у него срывалось множество сделок. Некоторые люди болезненно воспринимали нежелание Миллера скидывать цену, когда видели, что он может уступить продаваемый товар значительно дешевле.

— Вы все молодеете, миссис Пуллен, — сказал Уиджетт, когда разговор перешел на возраст.

— Молодеет — не совсем подходящее слово в данном случае, — сказал Миллер с достойной похвалы решимостью не отставать от соперника.

— Нет, — произнес плотник медленно. — Наверно вы хотели сказать "все увядаете", мистер Уиджетт? Никто из нас не становится моложе, не правда-ли, Анна?

— Некоторые из нас остаются молодыми, — кратко ответила миссис Пуллен.

— Как вы думаете сколько лет Анне? — настаивал бдительный Тиджер.

Мистер Уиджет покачал головой:

— Я сказал бы, что она лет на пятнадцать моложе меня, — произнес он медленно, — а я весел, как сверчок.

— Ей пятьдесят пять, — сказал плотник.

— В таком случае, вам семьдесят, Уиджетт, — произнес мистер Миллер колко. — А мне казалось, что вам больше. Вы выглядите на столько.

Мистер Уиджетт недовольно кашлянул:

— Мне пятьдесят девять, — прорычал он. — Я ни за что не поверю, чтобы миссис Пуллен было пятьдесят пять или даже около того.

— Ого! — с жаром воскликнул плотник. — Ого! Да, ведь, моя жена, находящаяся здесь, была шестым ребенком, а она… — Он поймал многозначительный взгляд "шестого ребенка" и стал усиленно кашлять. Остальные вежливо дожидались, пока он закончит фразу. Заметив это, мистер Тиджер снова закашлялся.

— А она… — подсказал мистер Миллер с вежливым интересом.

— Она не так молода, как раньше, — вывернулся плотник.

— Семейные заботы, — вставил смело мистер Уиджетт. — Я всегда думал, что миссис Пуллен моложе ее.

— И я тоже, — произнес мистер Миллер, — гораздо моложе.