Роман Матроскин - Мисс Кис. Ночь длинных хвостов
– Какая наглость! – заявила Мася, повернулась и увидела, что Ричи куда-то пропал!
Тут во всем здании вдруг погас свет.
Ведущий зашипел и замолчал. Двуногие противно заголосили.
Потом вспыхнул лишь один прожектор, осветивший черного крупного кота с тремя белыми шерстинками на груди. В зале стало так тихо, что было слышно, как шуршат хвостами мыши в мышеловках.
– Дорогие друзья, Котаус Маускинс смеялся над бедной Разлукой, шутил над украинской делегацией, но самым веселым оказалось его высказывание про конкурс, честный и справедливый. И про то, что организаторы не несут никакой ответственности за испорченные шкуры, разбитые мечты и разрушенные судьбы.
В зале начал нарастать шум. Кто-то из двуногих включил свет. Человек снова начал говорить так солидно и уверенно, как будто он был реальным организатором выставки.
Ричи игнорировал его, дернул ухом и продолжил:
– Уж извините, что я ненадолго прервал церемонию. Но неужели вам не интересно узнать, кто же стоит за всеми этими и многими другими происшествиями? – Шум мгновенно прекратился, и котектив вибриссами ощутил напряженное внимание зала.
Интриги и сенсации – вот все, что было нужно публике.
– Как вы знаете, первой пострадала главная претендентка на звание Мисс Кис. А потом кто-то постарался вывести из игры всю нашу делегацию. Я думал, что это происки французов, но нет! Турки и египтяне тоже оказались ни при чем. Я даже подозревал своего компаньона Тараса, поднимался к самым знатным особам и спускался на дно общества, выслеживал, дрался с кем ни попадя, но не мог найти даже мотива. А ведь вот он, на поверхности! Не так ли, Кочур?
Взгляды всех присутствующих выхватили из темноты зала фигуру старого букмекера. Тарас отлично справился со своей задачей. А Кочур недовольно щурился, но ничего не говорил.
– Я не сразу понял, что Кочур был тем самым котом-моделью, который пару лет назад героически защитил свою подругу от стаи собак. Он мог бы получить высшую награду на этом конкурсе, но оказался на отшибе жизни из-за травм, несовместимых с шоу-бизнесом. Но даже не это толкнуло тебя на преступление, не так ли?
– Да! – взревел Кочур. – Теперь Дузика ходит на трех лапах и не может без слез смотреть на свою мордашку! Она постоянно сидит, уставившись в одну точку, потеряла вкус и интерес к жизни из-за этого проклятого конкурса и поганых псов! А зрители мгновенно забыли о ней. За все это время ни одного упоминания, ни единого словечка о самой красивой кошке планеты! Даже на этом дурацком конкурсе зрительских симпатий у нее нет никаких шансов! Ее не жалко, как жирную немку или облезлую африканку! На нее страшно смотреть! – громко, надрывно кричал Кочур. – Если не она, то и никто не получит награды. Я не хотел никого убивать или калечить, мечтал, чтобы награда не досталась никому, собирался посеять страх среди конкурсантов, чтобы никто больше не приезжал на эту выставку! – Истерзанный кот замолчал, яростно сверля глазами всех вокруг.
Публика безмолвствовала. Даже двуногие затихли.
– Погоди, Кочур. – Ричи усмехнулся. – Ты все перепутал.
– Что я перепутал? – осведомился букмекер.
– Причину и следствие. Дикие псы могли напасть на кого угодно. На то они и псы. Разве виноваты в этом Разлука или Параня?
– Нет, конечно. Я их и не обвиняю, просто мщу всем, до кого могу дотянуться, молодым, красивым, успешным, чтобы вы хоть на минуту подумали о тех, кто слабее, беднее вас! О тех, кто упал и уже никогда не поднимется! Впрочем, кому я говорю?.. Вы все равно ничего не поняли!
Кочура уже обступили крепкие коты из охраны.
Он горделиво поднял изуродованную голову и заявил:
– Ведите же меня, трусы, зажравшиеся слепцы! Куда? В приют? На живодерню? В институт крови? Куда угодно! Зачем жить в мире, где нет места состраданию и справедливости!
– Оно есть, – проговорил в ответ Ричи. – Можно найти и любовь, и дружбу, и честность. Но этот мир начинается с тебя.
Тут откуда-то из-под сцены донеслось царапанье, потом – яростная ругань. Котаус наконец-то пришел в себя и пытался выбраться из заточения.
– Теперь я должен раскланяться, – заявил Ричи. – Безумного Кочура увели, а ведь он был талантливым и красивым котом. Как же злоба и ненависть могут изуродовать нас. Впрочем, конкурс продолжается. Пусть победит сильнейший!
Коты и кошки смаковали сенсацию. Двуногие продолжали гундеть в микрофон.
Глава последняя,
в которой все встает на свои места
Эх, двуногие, двуногие. Они как море. Оно есть, и ничего с этим не поделаешь. Его нельзя, к примеру, закопать или высушить. Оно может быть спокойным, штормить, устроить цунами, даже замерзнуть. Говорят, такое бывает в холодных странах. Кого-то это может бесить или огорчать, но мудрые коты относятся к подобному философски, не обращают внимания, используют для своего удовольствия, стоически переносят.
Думает ли море, что оно служит котам? Скорее всего, нет. Да и навряд ли оно умеет думать, хотя иногда ты вдруг понимаешь, что у него есть что-то похожее на настроение, голос. Иногда оно поет, плачет, хохочет, может ласкать и убить. Причем бессмысленно, не получая от этого удовольствия, хотя кто знает.
Коты за редким исключением не любят море. Вода противная, хотя если к ней как-то приспособиться, то можно жить комфортно и даже получать удовольствие от соседства с ней.
Двуногие, наверное, тоже умеют думать, чувствовать, устраивать что-то странное и нелепое, а иногда нужное и интересное, крайне редко, конечно.
В знаменитой международной выставке кошек «Мисс Кис» люди тоже приняли участие. Они привозили конкурсантов в Прагу, обеспечивали их жильем, следили за внешностью и здоровьем, присутствовали на рингах, поддерживали. Самое смешное, что некоторые двуногие всерьез изображали из себя судейскую комиссию. Люди оценивали кошек!
Но все относились к этому как к очередной нелепой человеческой причуде. Что с них взять, с двуногих? Сегодня они как сумасшедшие играют с бумажкой на нитке или с лазерной указкой, завтра поднимают баллы на табличках на кошачьей выставке! Хотя, не будем лукавить, оценки двуногих всегда совпадали с мнением судейской коллегии котов.
Сегодня была заключительная, самая главная, финальная часть выставки. Предстояло определить победителя «Мисс Кис–2015», а точнее сказать – победительницу. Ведь все самцы сошли с дистанции, остались в далеком хвосте. Непобедимый Эрпонц в этом году не принимал участия в конкурсе, уступил дорогу молодым дарованиям. Это дало реальный шанс на победу кошкам не столь звездного полета, но весьма ярким и достойным.
В финальный круг вышли Мася, Миледи и Роксолана. Нефертити срезалась на экстерьере и получила достойное четвертое место.
Страсти накалились до невероятности. Ставки доходили до тысяч мышиных хвостиков у местной босоты и больших упаковок элитного корма у солидных котов. Зрители, которых не пропустил морд-контроль, смотрели за происходящим из окон, с веток деревьев, в щели с чердака.
– Удачи! – шепнул Ричи Масе, и она лизнула его в нос. – Ты обязательно должна победить! Ты самая лучшая, я всегда это знал, верил в тебя!
– Спасибо! – ответила кошка, хотела еще что-то сказать, но замялась.
Котектив этого не видел. Он тоже вдруг окаменел, словно заметил в окошке птичку.
«Может, признаться, что никакой я не аристократ? Или потом, когда Мася получит свою награду? А нужен ли я буду ей тогда, нищий беспородный кот?» – подумал Ричи.
Кошка улыбнулась и сказала:
– Через пять минут начинается ринг приза зрительских симпатий. Ричи, я уверена, что ты обязательно победишь!
Котектив фыркнул. Во-первых, он совсем не собирался участвовать в ринге. Во-вторых, даже если бы Ричи и ступил на дорожку, то однозначно занял бы одно из последних мест. Его беспородность сразу бросилась бы в глаза специалистам, а ущербности, которая вызывала бы жалость, у сыщика не имелось. Даже ожирение у него было на начальной стадии, а за приз зрительских симпатий боролись такие жирные коты, что их несли сразу двое двуногих.
Конечно, лучше бы он поболел за Масю, но двуногий поэт так трогательно его звал к рингу, что Ричи решил его не обижать. Все же тот в самом деле хотел увидеть на своем коте корону.
Ринг приза зрительских симпатий был похож на большой кошачий базар. Коты, которые не прошли в основной конкурс, внимательно смотрели на претендентов из своих переносок, между ними сидели двуногие.
– Ричи, старик, – тараторил писатель, бережно расчесывая кота. – У нас с тобой нереальные шансы! Я общался с людьми, тут, в общем-то, возможности отличные! Мы в тройке как минимум. Тут кошки-то одна другой страшнее. Притащили даже Дузику какую-то. На ней живого места нет, вся в шрамах. Посмотришь и перекрестишься! Глянь!
