Беру тебя напрокат (СИ) - Трифоненко Елена

Когда я пришел в буфет, первым делом — раздобыл себе творога. И только потом заметил Женьку, одиноко скучающую за столиком. Само собой, подошел поздороваться. И, конечно, не смог удержаться от вопроса о Нике: как она после вчерашнего? Воображение рисовало картинку смешного девчачьего похмелья.

Женька показала взглядом куда-то за мое плечо. Я оглянулся. Злючка отнюдь не страдала у себя в каюте. Нет! Она при полном параде ворковала с двумя здоровяками, а те явно не мультики ей пересказывали. Морды у обоих почти синхронно лоснились от сальности.

Вот какого черта злючке сдались эти «химики»? Хочет замутить «тройничок»?

Я, конечно, поделился недоумением с Женькой:

— Твоя сестра бросила тебя завтракать в одиночестве ради этих двух горилл?

— Вроде того, — ответила девчонка и едва заметно вздохнула.

— Ей не хватает мужского внимания?

— Нет, что ты! — Женькино лицо пошло пятнами. — Это она так тренирует коммуникабельность. Ну и в английском практикуется.

— М-м, понятно! Ну что же, подождем, пока она напрактикуется, — я присел рядом с Женькой и стал с остервенением запихивать в себя творог.

Аппетит, как назло, пропал. Совсем.

Впрочем, злючка довольно быстро выпорхнула от здоровяков и подошла к стойкам с едой, стала делать себе какие-то бутеры. Ну вот, — подумал я, — приступ безудержного кокетства закончился, сейчас Ника подойдет, и будем обсуждать наши планы. Мне не терпелось перекинуться с ней хотя бы парой слов, а она… Она вдруг сцепилась языком с каким-то заморышем. Тот явно понравился ей больше предыдущих собеседников: лицо ее буквально расцвело, глаза заискрились интересом.

Заморыш, кстати, тоже впал в экстаз от их общения. Судя по мимике, он решил пленить злючку обходительностью. С энтузиазмом бросился ездить ей по ушам и расточать улыбки. Прямо не заморыш, а английский джентльмен. Гуру общения. Мне тут же захотелось подойти и дать ему по тыкве. Ну, чтоб не выделывался слишком перед чужой девчонкой. Хотя разве пацан виноват в том, что подвернулся Нике? Нет. Это все же она сама вешается на мужиков, а те просто не отказываются от того, что плывет в руки.

Я отодвинул тарелку с творогом в сторону. Я ответственно сделал пару глубоких вдохов, чтобы взять ярость под контроль. Ярость, конечно, стала брыкаться. А потом вдруг наметилась потасовка между заморышем и здоровяками. Естественно, ноги сами понесли меня в «гущу событий». Я был совсем не прочь почесать кулаки, но все, к сожалению, разрулилось мирно. Даже обидно.

Хотя нет! Не стоит сожалеть о том, что не удалось выплеснуть на кого-то свое бестолковое раздражение. Ника в порядке — и ладно. И очень радует, что заморыш смекнул, что ему рядом с ней не место. Красавчик! Слинял со свистом и без дополнительных разъяснений.

Теперь я и Ника только вдвоем, сверлим друг друга взглядами. Мне бы не помешало сохранять холодность и отстраненность, но не получается. Я почти захлебываюсь в беспричинной, бессмысленной нежности. Наваждение какое-то!

— И долго будем играть в «гляделки»? — спрашивает Ника и тут же, не дав мне ответить, переводит разговор. — Что там с планами?

Я откидываюсь на спинку стула и деловито перечисляю:

— В одиннадцать у нас автобусная экскурсия по побережью. А потом предлагаю накупить сувениров и перекусить в каком-нибудь кафе на центральной площади. Кстати, поедем только вдвоем. Пусть сегодня все будет по-простому, с налетом бытовухи.

— Хорошо, — без раздумий кивает она. — Мне все подходит.

— Значит, в половине одиннадцатого встречаемся на причале. И оденься как-нибудь поприличней.

— Что? — Она обиженно задирает подбородок. — Чем тебе не нравятся мои шорты и майка? Я именно в них собиралась ехать.

— О, так это шорты? — невольно скалюсь я. — А я думал, трусики такие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ее глаза от злости суживаются до узких щелочек.

— Можно подумать, ты пригласил меня не за тем, чтобы хайпануть на… — она осекается, довольно забавно мнется, ища подходящее слово. — На моих формах.

Хм, а вот это любопытно! Я окидываю ее внимательным взглядом:

— Думаешь, фигура — единственное, что представляет в тебе интерес?

Она опускает голову, на ее лицо набегает тень смятения, неуверенности. Я на мгновение даже глазам своим не верю. Ведь это и правда не вяжется: Ника и какая-то неуверенность. Мне всегда казалось, что она считает себя королевой «Ютуба». Звездой. А теперь я вижу перед собой девчонку, которой отнюдь не чужды волнение и комплексы.

Я поддаюсь порыву — мягко приподнимаю Никин подбородок пальцами.

Как же мне хочется ее поцеловать! Как же хочется…

Наши взгляды снова встречаются. Ника смотрит на меня с напряжением, но руки моей не отводит.

— В первую очередь, мне нужны твои обаяние и харизма, — говорю я. — Во вторую, артистизм. А вот всякая обнаженка мне на канале на фиг не сдалась. Мои подписчики приходят за другим.

— Ты недооцениваешь обнаженку, — говорит она со вздохом. — Меня до того, как я стала пихать везде пикантные кадры, почти не смотрели.

— Ты была новичком. Новичкам всегда трудно привлечь к себе внимание.

— А может, у меня все-таки дефицит харизмы, — возражает она с тихим застарелым отчаянием.

У меня от ее интонации дыхание перехватывает. Мне кажется, или Ника пустила меня в тот уголок души, в который еще никого не пускала? В уголок сомнений и самоедства.

— Все в порядке у тебя с харизмой, — терпеливо возражаю я, сердце в этот момент стремительно затапливает теплом. — И ты замечательно держишься перед камерой, так что тебе необязательно раздеваться, чтобы привлечь внимание.

Сначала она будто не верит в мою искренность, а потом смотрит с щенячьей благодарностью.

— А еще тебе, кстати, повезло с мимикой, — добавляю я. — Она у тебя живая и залипательная, потому на тебя можно смотреть часами — и ни капли не надоест.

Ника смущенно розовеет, театрально хмурится.

— Ну все! Хватит меня обсуждать. Что ты хочешь, чтобы я надела?

— Выбери сама. Главное, чтобы в твоем наряде было чуть больше загадки. Нам, парням, чтоб ты знала, даже приятней, когда, глядя на девушку, надо чуть дофантазировать.

С подносом в руках подходит Женька, нерешительно застывает рядом с нашим столом.

— Можно к вам?

Ника бросает на меня вопросительный взгляд.

— Конечно! — Я быстро встаю и отодвигаю для Жени стул. Меня переполняет непривычная эйфория, и чертовски хочется быть галантным.

Женька садится, расставляет на столе все свои тарелки, а потом смотрит на меня с мольбой:

— Никит, а можно тебя попросить кое о чем?

— Валяй, — киваю я. — Я с удовольствием помогу, если это в моих силах.

Женька приободряется:

— Мне в художке задали нарисовать серию портретов. Я попросила твоего Валеру позировать, но он сказал, что времени нет. Ты не мог бы устроить ему перерыв хотя бы на полчаса, чтобы я смогла его нарисовать?

— А когда именно он тебе нужен?

Она разводит руками:

— Я готова рисовать в любое время.

— Хорошо! После полудня Валера будет в полном твоем распоряжении.

— Здорово! — Женька подпрыгивает от радости и едва не опрокидывает свои тарелки.

Ника чуть улыбается сестре, а потом смотрит на меня с признательностью. И мне так хорошо от этого взгляда, что даже не по себе.

Прося Нику одеться приличней на экскурсию, я немного лукавил. Вовсе не формат моего канала меня волновал. В первую очередь, я беспокоился о себе. Мне не хотелось ездить по Мессине с перманентным стояком.

Ника прислушалась к моему совету и переоделась. Но лучше бы она этого не делала.

Когда мы встречаемся на причале, на ней желтое платье длиной до середины бедра. Подол этого платья треплет ветерок, и мне то и дело кажется, что его очередной порыв таки продемонстрирует всем вокруг Никины трусики. Мне, кстати, очень интересно, какие они: с кружевом или без. И, конечно, я отчаянно фантазирую о том, как мои руки по-хозяйски ныряют под желтый подол и творят там всякие непотребства.