Эрнст МУЛДАШЕВ - Матрица жизни на Земле. Том 4

Кстати говоря, обе знакомые проститутки говорили мне, что они хотят, очень хотят настоящей любви с настоящим мужчиной, который бы… понимал, что проституция (или игра в любовь) есть всего лишь профессия, когда можно как актер поиграть, а потом любить, любить и любить… по-настоящему, как Бог повелел.

Я отошел от окна, из которого открывался вид на красный фонарь, повешенный по моему распоряжению, дошел до своего стола, взял свою желтую нелепую авторучку, сунулся носом в лист бумаги… и вдруг вздрогнул от неожиданной мысли:

— Деньги и Любовь есть две взаимно противоположные категории, — подумал я. — Но… Любовь всегда сильнее и… вряд ли Деньги смогут заменить Любовь. И вряд ли Жадным, вездесущим Жадным (награжденным, кстати, импотенцией) удастся утвердить свои… жадные принципы жизни. Потому что Богом посланная импотенция будет давить на них и… даже проститутки, играющие в Любовь, не помогут.

И тут я вспомнил рассказ одного гималайского йога, который я слышал в нашей третьей гималайской экспедиции. Он рассказал мне о… точке жадности.

Первым долгом при встрече йог оценил мою ауру, которую, как он утверждал, способен видеть и по которой он может определить даже особенности характера человека.

— Вы не жадный, — вдруг сказал он уверенно.

— Я это, вроде как, знаю, — растерялся я.

А потом йог рассказал о точке, которая отвечает за жадность и властолюбие одновременно.

— Эта точка находится на спине, вот здесь, — йог, изогнувшись, ткнул себя в область поясницы. — Если вставить иголку в эту точку и подержать ее какое-то время, то человек перестает быть жадным и властолюбивым. Но стоит убрать иголку из этой точки, то чувство жадности возникает вновь и… более того, остаются глубокие сожаления о том, что ты раскошелился… невзначай.

А если бы было возможно держать иголку постоянно в этой точке тела, то человек всегда был бы щедрым? — задал я вопрос.

— Всегда, — ответил йог.

— Я понимаю, — промолвил я, — что иголку постоянно держать в спине невозможно, — иголка ведь колется, да и нагноиться вскоре может.

— Да, — проговорил йог, — с иголкой в спине все время ходить нельзя. — Но мы, гималайские йоги, считаем жадность болезнью. А ее, болезнь, надо лечить. Поэтому им, жадным, надо все время ходить с иголкой в спине, чтобы больше не болеть жадностью. Тогда, если они будут ходить с иголкой в спине, они станут щедрыми и отдадут все, что нажили, людям, а сами станут бедняками, а может быть… может быть, даже станут йогами, как мы, чтобы жить в пещере почти без пищи. Тогда они, жадные, станут здоровыми… духовно. А это — счастье! Большое счастье!

— М-да, — озадаченно промычал я.

— И не важно, — продолжал йог, — что иголка, воткнутая в эту точку, может нагноиться, — гной, как и иголка, будет раздражать эту точку, чтобы эта точка, раздраженная и возбужденная, вытягивала из человека энергию жадности.

— А было ли так, чтобы какой-нибудь жадный человек и в самом деле долгое время ходил с иголкой в спине? — спросил я.

— В Непале некоторые люди постоянно ходят с такой иголкой… они широкие рубахи носят, чтобы иголка кололась меньше. Они, эти люди, очень хотят вылечиться и… стать бедняками, чтобы быть счастливыми. Их легко узнать, — ответил йог.

— Как?

— Они всегда приговаривают «Ой-ой! Ой-ой!», потому что иголка, торчащая из спины, касается рубашки и… напоминает его жадности. А ощущать себя жадным тяжело, ой, как тяжело! Большие страдания испытывает человек, когда чувствует себя жадным.

— Неужели?

— Да, да! Жадный человек страдает, очень сильно страдает, очень, очень… как и любой больной человек. Душевная боль от его Жадности распространяется по всему телу, даже в пятки отдает; так что… покалывания иголки, торчащей в спине, удовольствием кажутся. На спине, к тому же, спать невозможно — иголка мешает; приходится спать на животе, все время думая о… заветной мечте — стать бедняком, — йог благоговейно прикрыл веки.

— Да… уж, — задумчиво протянул я.

— А вы никогда от жадности не лечились… с иголкой в спине не ходили? — йог неожиданно взглянул мне в глаза.

— Нет… — опешил я.

— Жаль.

— Почему?

— Вам было бы проще понять страдания жадного человека, который хочет стать бедняком.

— А-а… А часто иголка в спине нагнаивается? — спросил я.

— Почти всегда нагнаивается. Но это не страшно, гной еще лучше лечит от жадности, — ответил йог.

— Почему это?

— Потому что гной напрочь расплавляет точку жадности и он, этот человек, никогда больше не станет жадным, так как этой точки у него больше нет, — она будет расплавлена гноем, — со знанием дела пояснил йог.

— А-а.

— Счастлив тот человек, у кого появляется гной в точке жадности.

— М…м…

— Он станет бедняком.

— А-а.

— Чем больше гноя, тем — лучше.

— Да уж…

— Но есть еще одна точка, противоположная точке жадности, — продолжал йог. — Она, эта точка, отвечает за любовь.

— Где она? — оживился я.

— Она расположена выше точки жадности, тоже в области позвоночника.

— Покажите, пожалуйста, где она!

— Вот, — йог невероятно изогнул руку и ткнул себя почти между лопаток.

— Подождите, подождите, — торопливо заговорил я, — я зарисую. Где она, точка Любви-то?!

— Вот здесь. Я взял карандаш и сделал набросок. Точка Любви связана с точкой Жадности, — поучительно сказал йог.

— Как так?

— Если точка Любви подавлена, то энергия человека перетекает в точку Жадности, и… человек становится жадным. А если подавить точку Жадности (вставленной иголкой или расплавить ее гноем), то энергия человека перетекает в точку Любви и человек становится любвеобильным.

— Всех любить может, что ли? — недоуменно уточнил я.

— Всех, — уверенно ответил йог.

— А-а.

— А знаете — почему? — йог пристально посмотрел на меня.

— Почему?

— А потому, что жадный человек любит самого себя, а «Человек Любви» — любит людей. Самое важное — это куда направить главную энергию человека — Энергию Любви!!! Если ее направить внутрь самого себя — любовь к себе получится, а если ее направить наружу — любовь к людям получится. Как Вы думаете, что лучше? — йог загадочно прищурился.

— Любовь к людям лучше… наверное.

— Вы умный человек! — воскликнул йог. — Любовь к себе хуже, намного хуже! Человек, любящий себя, забывает о том, что главная Любовь — это Любовь к Богу-Создателю… твоему создателю… вообще-то. Человек, любящий самого себя, считает, что весь мир должен любить его так же, как он любит себя — как Бога! А поскольку люди не любят его как Бога, то он начинает изобретать средства, которые бы заставляли людей любить его… как Бога. И главным таким средством являются Деньги, которые способны поставить окружающих людей в зависимость от тебя. Чем больше денег, тем больше зависимость.

— Да уж.

— Все в этом мире зависит от Энергии Любви, а именно от того, куда она перельется: если она перелилась в точку Любви — то ты будешь любить людей; если же она перелилась в точку Жадности — ты будешь любить себя, а через это — Деньги, как через средство утверждения «любви» к самому себе, чтобы все люди поклонялись тебе — Богатому… ведь ты, Богатый, можешь, приговаривая «помни, кто это сделал!», дать возможность другим людям не подохнуть с голода.

Я помню, что этот рассказ йога произвел на меня сильное впечатление. А через несколько лет в городе Уфе я провел небольшой эксперимент.

В общем, позвонил мне однажды вечером один мой знакомый — жадный, конечно же. И этот жадный знакомый говорит мне о том, что ему грустно и скучно и, что вообще-то, ему было бы приятно ко мне заглянуть и развеять тоску. А я ему говорю следующее:

— У меня, вообще-то, ни пожрать, ни выпить, ничего нету. Если ты придешь, то загляни, пожалуйста, в магазин и возьми, пожалуйста, что-нибудь пожрать и выпить.

— М… м… ладно, — ответил жадный знакомый, ощущая, что ему деваться некуда.

Когда он пришел, то я обратил внимание на полиэтиленовый пакет, который он держал в руках. Он был очень маленьким. И тут этот жадный знакомый вынул из пакета бутылку водки и подал ее мне. Я прочитал ее название и обомлел, — на бутылке было написано «Черниковская водка».

Скажу прямо, что район города Уфы, называемый Черниковкой, считается самым загрязненным районом города, поскольку там располагается то ли пять, то ли шесть нефтеперерабатывающих заводов. И поэтому, «черниковская» водка могла восприниматься, скорее всего, как «нефтяная» или «бензиновая», или «бензольная», или даже, может, «диоксиновая» водка. Более того, я знал, увидев однажды в магазине эту дрянь, что дешевле этой водки в мире не бывает, — дешевле могут быть только сточные воды, разлитые в бутылки.