Белогорская крепость - Наталия Иосифовна Ильина

Лишь к вечеру, когда мы ехали в Москву втроем (бандит, узбек и я), узнала я вот что… Оказывается, на площадке около московского комиссионного магазина к узбеку и бандиту подошел Слава — оба видели его впервые в жизни — и сказал: «За тысячу рублей оформлю покупку машины в городе С. Без очереди. В один день». Узбек согласился. Дальнейшее его не касалось. В интересах работников магазина и Славы было оценить машину подешевле и взять за нее не 37 %, как полагалось, а 7 % — все ведь платилось из узбековой тысячи, чем меньше шло государству, тем больше доставалось Славе и прочим жуликам… Жуликам досталось около 700 рублей. Разумеется, не все шло Славе. Что-то получил тот, кто писал «аформить», и блондинка, принявшая заявление, в стороне не осталась, и еще кто-то. И я думаю, что подмосковные автомобильные комиссионки ежеутренне посылали в Москву своих ходоков (типа Славы), чтобы заманить к себе покупающих-продающих… Таким образом, мы ехали в Т., чтобы дать заработок Славе и работникам комиссионного магазина. Это было выгодно узбеку, оформление могло и дороже обойтись. Очень выгодно мне: Слава устроил все так, что узбек заплатил лишь проценты, а тех трех, что ли, тысяч, в которые оценили машину, не вносил, а передал их мне в руки. Иначе за этими тысячами пришлось бы вновь ехать в город Т., и, быть может, не раз! Один мой знакомый ПЯТЬ РАЗ ездил в Ногинск! Кассир тамошнего комиссионного говорил: «Сегодня денег нет!» И приходилось ехать снова.

Путешествие в Т. оказалось невыгодным лишь бандиту: он в любом случае получал с меня двести рублей. Рассказать осталось немного. К пяти вечера мы получили наконец драгоценный документ, и честный узбек сразу отдал его мне, а бандит пытался у меня его отобрать: хочу, дескать, проверить, не фальшивый ли! Вмешался Слава. Не позволил отбирать у меня документ — оттер бандита, я поспешно спрятала документ в сумку, и наконец в шестом часу вечера мы покинули город Т. За руль сел бандит, рядом с ним уже по-хозяйски, уже владеющий машиной и очень повеселевший узбек, сзади Слава, тихий зять Мижуев, сиречь Федя, и я. Едем. Я — Славе: «Вы с нами в Москву?» Слава: «Если прикажете сопровождать — я готов». Я: «Нет, зачем же? Делайте как вам удобно!» — «Тогда, если позволите, мы с Федей скоро выйдем!» Выехали за город. Справа и слева поля. «Вот здесь!» — говорит Слава. Затем берет мою грязную руку, галантно целует ее и покидает машину в сопровождении Феди… И в заднее стекло машины я еще долго видела желтое пятно рубашки среди бескрайних просторов… И до смерти не узнаю, почему загадочный Слава, (кстати, он все носил под мышкой учебник английской грамматики!) вылез в таком лишенном намека на жилье месте…

Они ушли, а я разлеглась на заднем сиденье, с грустью думая о том, как волнуются обо мне дома. Ехать три с половиной часа. Раньше девяти не приедем. Внезапно повернулся узбек, сияя своей кроткой улыбкой. «Из этой машина я кукла буду делать. Не узнаешь! — И отвернулся довольный… Вскоре повернулся снова: — Дочку выдал замуж большой начальник! Все может достать!» И снова отвернулся. Узбек, значит, мечтал. А бандит поначалу все ругался… «Завезли! А мне зачем надо было ехать? Весь день к черту!» Снова ругал Славу за обман, явно безумно завидуя, что Славе досталось столько денег. Затем внезапно заявил мне, что тоже знает английский язык и понимал каждое слово нашего со Славой разговора… Я молчала. Тогда бандит обратился к узбеку и стал хвалить машину. «Слышишь? Мотор как часы работает! Ну что? Не обманули тебя?» — «Нет обман!» — счастливым голосом сказал узбек. «Повезло тебе!» — говорил бандит. Забыл он, что ли, как поносил мою Старуху еще вчера утром? Впрочем, я догадывалась, в чем тут дело: бандит хотел сорвать что-нибудь еще и с узбека… А вел он машину грубо, дергая сцепление, и — вот мерзость человеческой натуры! — меня это не так нервировало, как прежде, Старуха уже не моя… Впрочем, раздражало. А узбек волновался. Молил: «Ой, так не надо! Ой! Плохо!» А когда бандит, обгоняя справа автобус (что запрещено!), выскочил на обочину, машина загрохотала, застонала, узбек чуть не заплакал, за голову схватился: «Не надо так!» Не стерпела и я. Сказала фальшиво-заботливым голосом: «Вы, верно, устали? Так давайте я поведу!» Бандит остановился, вылез, я села за руль, а он на мое место, с сердцем захлопнув дверь. И я вела машину десятки километров, въехала в Москву (стемнело), высадила узбека у Киевского вокзала (где-то он жил там и обещал завтра утром привезти деньги) и дальше, едучи к себе, к Аэропорту (бандиту было по дороге, он жил в Химках), мечтала только об одном — никогда в жизни не видеть больше ворчащего на заднем сиденье бандита… Вылезая, он потребовал, чтобы завтра, как только появится у меня узбек, я ему, бандиту, позвонила. Но я и не подумала этого сделать.

Назавтра узбек привез остальные деньги и («тебе подарок!») прекрасный арбуз. Сказал мне: «Ты честный. Я честный. Остальной — жулик!»

Так ли? Ведь мы оба участвовали в жульнической операции! Мы хотели быть честными, это имел в виду узбек. Он покупал нужную ему вещь, я ее продавала. Но между нами возникло столько рогаток и препон, что друг к другу не подойти! В дистанцию между продающим и покупающим, искусственно растянутую, втерлось множество лиц, затесались промежуточные звенья и облепили нормальную сделку, как ракушки дно корабля.

Эти рогатки и препоны — результат мелочной регламентации, опутывающей человека по рукам и ногам. А рождена она мрачным подозрением: все жулики, каждый норовит обмануть, смотри в оба, закрой все лазейки. И лазейки закрывают, смело пренебрегая законами здравого смысла и проявляя полное равнодушие к нормальным человеческим потребностям. Эта опека заставляет искать обходные пути и создает питательную среду именно для жуликов. В погоне за грошовой выгодой теряются тысячи, но опекунов это не сильно беспокоит: на их собственных карманах это не отражается. Ну а падение нравственности? Ведь те, кто хотел бы жить по совести (а их большинство), поставлены в такое положение, что надо либо жертвовать своими интересами и становиться святым — что трудно! — либо идти на обман. Кроме того, информация отсутствует, а канцелярская тайна присутствует, а это опять-таки устраивает жуликов…

«А как сегодня с автомобилями?» — спросит читатель. Ну, с «Жигулями» проще: способ № 5. Подержанные машины, как прежде, продаются через комиссионный, но цену назначает сам продающий. Эта вольность допущена, ибо спрос на подержанные «Жигули» упал, дефицита нет. Купить новый автомобиль, не продав еще