Владимир Черепнин - Сборник рассказов
Пари
— Доктор. Задница.
— Понятно. Болит задница.
— Доктор. Задница.
— Я понял. Вам повезло. Я, как главный задницеолог страны, так сказать, ягодичных дел мастер, знаю о задницах все. Только по тональности и громкости пука могу определить, что потребно: клизма или свечи.
— Доктор. Задница.
— Теперь объясните, как именно болит Ваша задница. Она только с виду просто задница, а на самом деле весьма сложный орган.
— Доктор. Задница.
— Я в курсе, что с Вашей задницей проблемы. Говорите конкретно, где она болит? В центре или на периферии?
— Доктор. Задница.
— Каков характер болей? Острый приступ? Ломота?
— Доктор. Задница.
— Ага, все ясно! Она у Вас не болит, а чешется! Тут тоже не все так просто. Многие полагают, что достаточно просто задницу почесать, и проблема решена. Но не тут-то было!
— Доктор. Задница.
— Чешется вся задница или отдельное полушарие? Правое? Левое?
— Доктор. Задница.
— Стоп! А Вы случайно не принадлежите к неправильно ориентированному пассивному меньшинству? Тогда Вам не я нужен, а гинеколог.
— Доктор. Задница.
— Нет, Вам не гинеколог нужен, а психиатр. Он Вас нарядят в рубашку с длинными рукавами, и задница как раз пригодится, для уколов.
— Доктор. Задница.
— Все! Достал. Пишу направление в дурдом: пациент невменяем. Повторяет лишь два слова: доктор, задница.
— Доктор, у Вас тут ошибка. Между словами «доктор» и «задница» не запятая должна быть, а тире. Потому как я не на задницу жалуюсь, а дразнюсь. С ребятами поспорил, что десять раз Вас задницей назову. Вот, выиграл…
Две проблемы
— Доктор, у меня проблема.
— Большая? Маленькая?
— Обе. Очень большая, потому что маленькая. И маленькая, потому что очень большая.
— Ничего не понимаю.
— А что тут понимать? Вот, смотрите. — Приспускает штаны.
Доктор щурится, пытаясь разглядеть:
— Где у нас тут что? А! Вот, оно! Понял. Ты — Гулька. Спасибо, дорогой, что ко мне пришел, просветил. А то все говорят с гулькин хрен, знаю, что мало, но никакой конкретики.
— И вовсе я не Гулька, а Степа. Даже Степан Степанович.
— Брешешь. Я же вижу, что Гулька.
— Нет, не брешу. Вот, и паспорт имеется.
— Гм… Странно. И правда — Степан Степанович.
— Уважаемый человек, между прочим.
— Ну, уж не за достоинство.
— Увы.
— Так, что ты от меня хочешь? Иди в сексшоп, купи что-нибудь пристегивающееся.
— А по-другому никак нельзя?
— Можно. Найди себе Дюймовочку. Она этому будет весьма рада.
— Дюймовочки только в сказках водятся.
— Ну, тогда попробуй пойти другим путем, как Ильич завещал. Развернись на 180.
— Не понял?…
— Что непонятного? Ориентацию смени. Начни вести пассивный образ жизни. Там излишние размеры ни к чему. Только мешают.
— Никак невозможно. Был бы я шоуменом или модельером, другое дело. Но я инженер. Меня и так начальник каждый день имеет пока только в переносном смысле, а прознает…
— Ну, тогда и не знаю, что тебе еще посоветовать. Кстати, ты про вторую проблему говорил, про маленькую, потому что большая. В чем она заключается?
— Я плохой танцор. — Приспускает еще дальше штаны.
— Оба-на! Ни фига себе! Ты их страусам показывал?
— Нет.
— Не вздумай.
— Почему?
— Попередохнут от зависти. С тобой все ясно. Налицо действие закона сохранения. Если в одном месте не хватает, то в другом — в избытке. Тут уж ничего не поделаешь. Закон природы. Но, так и быть, я тебе направление все же выпишу.
— К хирургу-косметологу, чтобы мне там что-нибудь обезьянское пришили?!
— И чтобы какой-нибудь дохлый гамадрил всякий раз получал удовольствие? Оно тебе надо? Направление в книгу рекордов Гинесса. Победа в двух номинациях обеспечена. А это деньги, слава. А будут бабки, будут и бабы…
Заказ на порчу
Салон адепта черной магии. Полумрак, темные свечи, зловещая фигура мага, лицо скрыто под капюшоном плаща. Входит молодая девушка и испуганно спрашивает:
— А Вы действительно можете навести порчу на мою соперницу-разлучницу?
— Да.
— А можно, чтобы без всяких там болячек и летальных исходов, только внешне немного подкорректировать?
— Можно.
— Вот, например, чтобы у нее уши оттопырились Вы можете сделать?
— Могу.
— А чтобы нос подрос?
— Да.
— И чтобы грудь отвисла?
— Да!!!
— Тогда пусть и зад отвисает, ладно?
— Ладно!!! Кто она? Говорите уже!!! — Раздраженно теряет терпение служитель темных сил.
— Она? В смысле?
— Кто Ваша соперница-разлучница, на которую требуется навести порчу?!
— А я откуда знаю? У меня-то и мужика пока что нет. А пусть, на всякий случай, у всех, кроме меня, оттопыриваются уши, подрастают носы и отвисают груди с задами…
Кара небесная
Тот, кто там, над нами, Создатель или наивысший вселенский разум, кому как будет угодно, естественно, все видит и, тем более, все слышит. А выслушивать приходится столько всякой хрени, что в один прекрасный день надоело. Доколе?! Совсем народ оборзел и не следит за словами, а за базар надо отвечать, в натуре. И было решено там, наверху, что отныне кто что брякнул: пожелал чего, пообещал или послал — пусть исполняется.
Первым делом появился огромаднейший буй, видный с любой точки. Нет, никакого нового всемирного потопа. Этот буй к водной стихии не имел никакого отношения. Он даже не с «б», а с другой буквы начинался. С той же, что и слониный нос. И те, кого на него посылали, а это практически все, пошли на него. Благо, рядом с буем появились столь же внушительных размеров хрен и задница. Так что тем, кто посылался по разным адресам не пришлось разрываться. Очень многие приближались к цели очень медленно. Не мудрено: трудно идти, когда пытаешься засунуть в собственную задницу всевозможные предметы, абсолютно не предназначенные для нахождения там, начиная от банальных договоров и контрактов, которые еще как-то можно было поместить внутрь, заканчивая автомобилями и гаражами…
Весьма были озадачены собачие черти. Им привалило такое множество всякой всячины: и тяжелые низкооплачиваемые работы, и чьи-то сварливые жены со своими мамами, и невкусные, практически несъедобные обеды, и многое многое другое.
Огромное количество народа, вроде как, ни с того, ни с сего, стали кто гадами, кто бля. Но это только на первый взгляд ни с того, ни с сего. Просто когда-то не подумавши ляпнули: «Гадом буду!». Отсеклись руки, головы. А не фига их было давать на отсечение. Кто-то помимо своей воли возвращался на место необдуманного обещания и проваливался там.
Хотя были и положительные моменты. Бесчисленное множество матерей, вне зависимости от возраста, социального статуса и материального положения, благодаря своим детишкам, получило неожиданное сексуальное удовлетворение.
И на фоне всеобщей неразберихи осталось незамеченным, как заслуженный пенсионер общероссийского значения, постоянно бормоча: «Вот, ведь, понимаешь…», шел класть свою седую голову на рельсы…
Рекордсмен
Решил Вася прославиться. Знаменитостью стать. Когда личность известная, сразу всякие разные фирмы с корпорациями потянутся со своими рекламными компаниями. А чем чаще рожа в телевизоре мелькает, тем больше предложений. И попрет по спирали, чем узнаваемей харя — тем выше цена контракта. Одна загвоздочка: как первый раз оказаться в ящике, в смысле, в телевизоре?
Когда-то где-то слышал, что если даже лошадиную задницу каждый день показывать по телеку, то через месячишко она станет звездой. Васек был бы не против предоставить собственное седалище для всероссийского обозрения, в любом виде: фас, профиль, в портках и без. Вот, только справедливо подозревал, что в стране полно более достойных кандидатур, чем среднестатистическая задница деревенского мужика. Так что этот вариант отпадал.
И тут приперлась эврика. Надо попасть в книгу рекордов Гинесса. Это же сразу выход на мировой уровень! Оставалась фигня. Придумать рекорд, а потом его установить. Любил Вася и пожрать, и выпить, но понимал, что не сможет тягаться с заокеанскими толстозадыми проглотами. Потребно было что-то оригинальное, то, что до него никто не догадался делать. Огляделся Васек вокруг, а эврика к нему приперлась, когда он коровник чистил, и подумал, а что если установить рекорд по поеданию лепешек? Коровьих. Муторно стало. А что делать? Путь к славе тернист… Хотел уже было потренироваться, но пришла спасительная мысль: а вдруг какой фермер американский уже догадался до такого рекорда? Получится задарма дерьмеца нажраться… Вася решительно отмел данную идею.
Он с тоской взглянул на свою буренку, и тут приперлась вторая эврика. Ни одна сволочь не додумалась жить на корове. А что? Залезть на нее и не слезать несколько дней или даже месяц. Совсем. Железобетонный рекорд. И, главное, делать практически ничего не надо.
