Декабрец! Отборное новогоднее чтиво - Автор, пиши еще!
– Ярослав Юрьевич, с вами все в порядке?
Я с трудом отвел взгляд от тарелки и хриплым голосом ответил:
– Да, да, Софья Сергеевна. Простите, у вас просто запахи такие! А я пообедать не успел.
Сонечка улыбнулась, понимающе взглянула и сообщила:
– Хотите, я с вами поделюсь? У меня в холодильнике есть еще порция.
«Да, да, конечно! – кричало все внутри меня. – Я повышу тебе зарплату вдвое, если ты дашь мне хотя бы попробовать это произведение кулинарного искусства!»
Но вслух произнес:
– Нет, спасибо, Софья Сергеевна, я такое не ем.
Сказать, что я корил себя за это весь оставшийся день – ничего не сказать. Ведь счастье было так близко!
С того дня я начал преследовать свою жертву. Делал вид, что у меня уйма работы, чтобы не спускаться в кафе. А стоило только Сонечке зайти на кухню, я тоже туда направлялся.
Девушка заметила неладное на третий день. И со всей свойственной ей прямолинейностью спросила:
– Ярослав Юрьевич, что-то не так? Вы уже который день приходите сюда в мой обеденный перерыв и жадно наблюдаете, как я ем.
Честно говоря, я и не думал, что со стороны это так заметно. Поэтому начал неправдоподобно оправдываться.
– Софья Сергеевна, это простое совпадение.
Но девушка и ухом не повела. Молча она прошла к холодильнику, достала еще один контейнер, закинула его греться в микроволновку, а после звукового сигнала, все так же не проронив ни слова, поставила на противоположный край стола, призывно откинув крышку. И жестом предложила присоединиться.
И я бы, возможно, смог сдержать себя в руках, но в контейнере лежала порция мяса по-французски под сырной корочкой. И картофельное пюре.
Мне казалось, что я накинулся на еду с таким видом, будто не ел, как минимум, трое суток.
– Софья Сергеевна, это было великолепно! – заключил я, удовлетворив свои низменные потребности. И откинулся на спинку стула, тяжело дыша. – Хотите кофе?
Остаток обеденного перерыва мы пили американо и разговаривали о всякой ерунде. Оказалось, что Сонечка совсем недавно разошлась с мужем, но готовить на одного у нее пока что не получается. Поэтому она совсем не против разделить со мной свой обед.
С того дня началась моя двойная жизнь. Днем я неизменно обедал с Соней, после чего угощал ее кофе, слушая ее забавные истории. А по вечерам возвращался в дом, где кухня использовалась лишь для приготовления утренних смузи.
Я чувствовал себя преступником. Изменщиком, чудовищем, что предавал семейные традиции за спиной у своей жены. Иногда мне снилось, как она уходила, хлопнув дверью, учуяв от меня запах чужих котлет.
И чем чаще мне это снилось, тем больше ловил я себя на мысли, что расстраиваться буду совсем недолго.
* * *Полгода я скрывал, как мог, свои похождения на кухню. Обман раскрылся, когда я с трудом смог влезть в парадно-выходной костюм, заботливо подобранный мне женой к Новому году. Подбирала-то она его по старым размерам, но сдобренные домашними обедами объемы немного изменились.
Жена задумчиво глядела на мое прорисовавшееся пузико:
– Ярик, мне кажется, тебе пора пересмотреть свой рацион. Наверное, ты стареешь, расход калорий уменьшается, что влечет за собой появление жировых отложений.
Я и половины не понял. Даже подумать не мог, что моя ограниченная супруга сможет связать в предложение такие заумные слова. И где ж она их только вычитать умудрилась?
Короче, я был в ярости. Скандал был жуткий. Мы промолчали все выходные. А к вечеру воскресенья я дал обещание благоверной, что буду внимательнее относиться к тому, что ем.
А еще пообещал похудеть к Новому году до старых размеров.
Стоит ли говорить, что мне пришлось прервать всяческие отношения с Софьей Сергеевной? Без объявления войны и лишних пояснений я просто возобновил свои обеды в местном кафе.
На третий день Сонечка робко постучалась в мой кабинет.
– Ярослав Юрьевич, могу я кое-что спросить?
– Да, – коротко ответил я, не отвлекаясь от годового отчета.
– Хм… – смущенно начала она. – Простите, я вас чем-то обидела? Или последние блюда вам показались не очень вкусными?
И вот тут-то я совершил ошибку.
В свое оправдание сразу могу сказать, что голодание не пошло мне на пользу. Я стал нервным, раздражительным и даже злым. Еще и этот годовой отчет. В общем, уже толком и не помню, что ей наговорил. Но из кабинета она выбежала, едва сдерживая рыдания.
Мне было стыдно каждый раз, как я случайно встречался с ней взглядом. А еще я неожиданно понял, что мне не хватает наших тайных обедов. Я скучал не только по аппетитным котлетам и божественному борщу. Мне хотелось снова поболтать с ней, послушать ее простые жизненные истории. Спросить, как дела с ее престарелым котом, за которым она ухаживала последние месяцы.
Сама же Софья Сергеевна взяла себя в руки и стала соблюдать холодный рабочий нейтралитет. Будто и не было между нами этих теплых обедов.
Отношения с женой тоже пошатнулись. Я смотрел на нее и понимал, что она никогда не смогла бы стать мне тем другом, которым стала Сонечка за столь короткий период.
Неожиданно я осознал, что мы слишком разные! И совсем чужие друг другу люди. Ссоры участились, скандалы сделали нас обоих дерганными и разбитыми. И вот, за неделю до Нового года, супруга моя молча собрала вещи и ушла, пока я был на работе.
Поздним пятничным вечером, вернувшись домой, я нашел лишь короткую записку:
«Наш брак был ошибкой!» И абсолютно пустую квартиру. Вот так, одним своим шагом я растерял всех, кто был мне хоть чуточку близок.
* * *Выходные сулили быть пьяными. Корпоратив нашей фирмы, что намечался в субботу, был бы неплохим вариантом развеяться. Вот только настроения у меня совсем не было.
Но, как начальник отдела, я не мог не прийти на праздник. Ежегодные награждения и поощрения без меня бы не состоялись. Поэтому я решил знатно напиться, чтоб заглушить одиночество и тоску.
* * *Вечер начинался совсем неплохо. И меня даже немного подотпустило. Хандра предыдущей недели почти перестала терзать. Но тут вошла она…
В легком шифоновом платьице в зеленый горошек, со струящимися мягкими локонами, рассыпанными по плечам, предстала предо мной Софья Сергеевна.
Весь остаток вечера я заглядывался на нее, скрытно любуясь. А после очередного бокала шампанского решил пригласить потанцевать. Галантно подойдя, я протянул руку и произнес:
– Софья Сергеевна, не подарите ли вы мне один танец?
Сонечка, разрумянившаяся от вина, а от того еще более похорошевшая, мягко мне улыбнулась и вложила свою ручку в мою ладонь.
Мы кружились по залу, а я все извинялся и извинялся. Все накопленные слова выходили из меня бесконечным потоком. Сонечка глядела на меня улыбаясь и мягко отвечала:
– Ничего страшного. Вы не волнуйтесь, я уже и думать забыла обо всем этом!
А едва музыка стихла, Софья Сергеевна поблагодарила
