Нина Абрамович - Записки филиппинки (сборник)

Так что Борис у нас, по парижским меркам, человек продвинутый.

А делов-то! Краны в доме на запор. И поливай себя из погнутой кастрюльки. Посреди двора. Иногда.

У Бори есть деньги. В ячейке банка. За последнюю сделку по продаже участка с кирпичным домом в Святошине Боря получил бешеные бабки. Он делает деньги на недвижимости. Скупает участки осенью, подешевле. Продает их весной, подороже. Возводит дома из самых грошовых стройматериалов. Страсть делать деньги и не тратить их на себя – это образ его жизни. Подозреваю, что и жену свою, если она, вообще, возможна у Бори, он бы тоже держал в черном теле, в трухлявых половиках.

– Так ты мне девочку найдешь? Я сына хочу. Дом построил. Шиповник посадил, – заладил, как попугай Боря. – Я тебе сарайчик подарю.

– Ну тебе же молоденькая нужна, а у меня здесь моральный барьер. Я могу тебя познакомить только с девушками постарше.

– Кто это? – заинтересовался Боря, поправляя шляпу «Любитель бани».

– Ну, Светка-соседка, например, – начинаю я вспоминать свое окружение.

– А сколько ей? А она мне подарит наследника? А она блондинка?

– Блондинка. Но ей уж точно не двадцать три. Но разглашать тайну ее возраста я не имею права. И насчет «подарит» я сомневаюсь. А вот дома и участки твои к рукам приберет. А что? Чаи с ней гонять будете! Хозяйка она хорошая. Пироги печет! Салат «Познячки» такой классный делает! Из креветок, яблок, с тертым миндалем и корицей! Ты, Боря, забудешь, как тебя зовут.

– А где она родилась?

– В Днепре.

– Нет, не надо. Она мне точно не подходит. Мне жена нужна из Таджикистана, Казахстана, Урала, Сибири, да хоть из Китая! Только подальше от Киева. Я придерживаюсь своей теории рождения гениальных наследников.

– О! Есть у меня кандидатура! Катерина! Она точно не отсюда! Она, кажется, откуда-то из-под Магадана. Там ее родили, а в пеленках привезли в Украину.

– Это хорошо, – крякнул Боря, – а сколько ей лет?

– Да тоже не двадцать три! Да куда тебе, Боря, малолетку? Совесть надо иметь! И малолетка тебе рога быстро наставит. Катерина – лучший кандидат для тебя. О наследниках с ней уж ты сам как-то договаривайся. Барышня она милая, блондинка. Казкарка.

– Чего? – не понял Боря.

– Сказки сочиняет. По книжным ярмаркам ездит.

– Пишущая жена – это, пожалуй, хороший вариант. Сидит в доме, как царица в теремах, на клавиатуре щелкает, детишек нянчит. Подходит! Приводи. Посмотрим на нее, – согласился Борис.

Катерина-казкарка и в кошмарном сне не могла бы представить себе ту сказочную перспективу, которую уготовили мы ей с Борькой.

Катька жила себе припеваючи рядом со станцией метро Вырлица, кропала свои незатейливые сказочки. Про цветы, деревья, мальчика, увидевшего первый раз радугу и обалдевшего от счастья. Наивно радовалась жизни. И горя не знала. Разъезжала по книжным ярмаркам. Презентовала свои шедевры удивленным читателям, приятелям, соседям, знавшим Катькино творчество уже наизусть, и просто случайным людям, декламируя сказочки вслух, звонко, с выражением, выспренно размахивая руками. Сказками были охвачены все, кто только имел неосторожность находиться в радиусе метра от Катерины.

– Я вам сейчас сделаю подарок, – говорила таинственно Катька случайному попутчику в метро или в маршрутке.

Попутчик ошарашенно смотрел на Катьку, предполагая уже худший вариант на тему сетевого маркетинга. А Катерина начинала громко и звонко читать свои произведения, не прерываясь до той поры, пока уставший от сказок, притчей, стишков, но сохранивший такт слушатель не выскакивал на следующей остановке. А некоторые, особо нервные, посылали Катьку в известном направлении.

У себя в родном селе Катерину хорошо знали и, если честно, недолюбливали. За глаза говорили гадости.

– Я тебя люблю, – напрямую сказала ей однажды старшая сестра, главбух в сельпо. – Но ты уж, пожалуйста, у нас в селе не читай свои произведения. Местные тебя не понимают.

Когда на юбилей Катькиного отца съехалась в село вся их родня и даже прикатили родственники из далекого Магадана и в местной столовке устроили пирушку, в торжественный момент дарения подарков и искренних пожеланий земных благ юбиляру настала очередь Катерины. Катька с достоинством вышла из-за стола, развернула пачку бумаги с новыми стихами, посвященными имениннику…

И почти все местные родственники разом затолпились к выходу, зная, чем все это кончится.

Оставались только неискушенные гости из Магадана…

Но вскоре в Киеве Катьку начали печатать в одном очень фольклорном журнале «Трибуна жінки». В каждом номере появлялись Катькины сказочки, виршики, притчи.

И тогда Катерина выписала на все село, почти в каждый дом, этот фольклорный журнал. И теперь, когда она приезжала на свою малую родину, односельчане уже как-то более терпимо смотрели на нее. Столице-то виднее, что печатать!

Деньги на производство своих шедевров Катерина брала то у доктора Ноны, то у новой китайской компании со звенящим названием «Тиань Де», появившейся совсем недавно на украинском рынке.

Структуры верных бойцов МЛМ-фронтов росли у Катерины, как китайские сублимированные грибы, политые кипятком.

В унисон грибам ширились тиражи Катькиных шедевров.

Для полного счастья в Катькиной жизни не хватало мужа.

– Познакомь меня с этим Борисом, – услышала я как-то от Катерины, когда в цветах и красках описывала детали общения с Борей.

Я удивилась, но виду не подала.

И вот мы в одну теплую субботу засобирались к Боре на Нивки, конечно, предварительно позвонив ему.

Боря предложил нам приехать с утра и быть до самого вечера. Сказал, что купит для нас две булочки с маком. А напоследок спросил, точно ли Катя рождена под Магаданом, поскольку он не будет отступать от теории рождения гениальных детей в своей генеалогии.

Мы купили бутылку десертного «Кагора», два килограмма винограда «Молдова», орехи кешью, миндаль и «Киевский торт».

Катька в метро все время расспрашивала меня о женихе, уточняя особенности его характера. А приехав на Нивки, Катерина решила купить еще и арбуз. Мы тащили огромный херсонский арбуз вдвоем, ухватившись за ручки пакета.

Боря по-джентльменски встретил нас у ворот своего садово-дачного хозяйства на Нивках. В его руке были две булочки с маком. Он сразу же сделал Катьке комплимент, спросив, натуральная она блондинка или нет.

Катька мужественно отвечала на этот его вопрос, уверяя, что вся ее родня до третьего поколения была белобрысой и пшеничноволосой.

Борис заметил удовлетворенно, что коренные украинцы редко беловолосые, так как по ним прошлось черное монголо-татарское иго, и что Катькина натуральная блондинистость – верный признак ее иноземности.

– Да, меня родили под Магаданом. Родители оттуда родом, – ответила Катька, еще не понимающая к чему клонит Боря.

Пока мы шли к Бориному дому по асфальтированной дороге, разделяющей дачные участки, то насобирали полный пакет бесхозных грецких орехов. Мы с Катькой собирали, а Боря как-то заметно напрягался.

У знакомой мне кучи с песком все дружно помыли руки. Сели за стол. Разложили дары: виноград, «Кагор», торт «Киевский», орехи кешью и миндаль. Помыли и поставили в тарелку арбуз.

Булочки с маком, оставленные Борей у кучи с песком, никого уже не интересовали.

Боря начинает ухаживать за нами. Берет нож и отрезает от нашего арбуза верхнюю шляпку с хвостиком, которую обычно народ выбрасывает. Потом убирает арбуз в сторону, а эту шляпку тонко режет на мелкие полоски и гостеприимно говорит нам.

– Налетайте, девчонки!

Мы с Катькой в недоумении переглядываемся. Смотрю, Катька краснеет до самых ушей.

Я беру нож на правах Бориной приятельницы и готовлюсь кромсать наш арбуз щедро и весело. Боря противится, мол, не съедим весь, пропадет он! И забирает арбуз от меня, перекладывая его на пластиковый подоконник.

Я встаю из-за стола и направляюсь к арбузу.

Боря отчаянно преграждает мне путь.

– Не мелочись, Боря, – перехожу я на шепот. – Мы к тебе с душой в гости. С радостью! С арбузом!

– Ты сама мелочная! Ты вон орехи чужие насобирала! На шару!

Катя вскакивает из-за стола, неуклюже опрокидывая тарелку с нарезанными полосками арбузной корки, которые нам так и не довелось обглодать: спасибо, извините, мол, до свидания, приятно было…

Мы ушли из Бориной жизни, оставив жениха со всеми деликатесами, с пакетом ничейных грецких орехов и с сомнительной теорией о гениальном наследнике.

Катя так расстроилась после этих смотрин, что заикаться стала.

30.07.2012. Киев

Подушка

Поезд Киев – Херсон лениво отходит от перрона. Я с тремя детьми, причем один точно не мой, деликатно размещаемся на своих местах плацкарта. Запихиваем сумки с вещами на третью полку.

Мы едем на все лето в Новую Каховку, место мечты горожанина, припыленного экологическими радостями большого города. В Новой Каховке у нас своя уютная трехкомнатная фазенда, в центре местечка, тихая река Днепр и дешевый рынок, щедрый на фрукты.