Красивая дочь, ружьё, лопата, алиби - Ольга Станиславовна Назарова
– Перед рождением гения? – гневно уточнила Надежда.
– Именно.
– Сказала бы я, как это называется… – гневно прошипела уравновешенная, спокойно-танковая, как иногда в шутку называл жену Потапов, Надежда. – Ну, конечно, я её возьму! Бедная Сашка. Мы все в отпуске, так что я её заберу…
– Нет, ты, наверное, лучше Веру пришли! – запереживала Верина бабушка. – Если она опять начнёт тебя жизни учить, а ты с ней не согласишься, Таня точно отправит дочку в этот дурацкий лагерь, а Саша уже на грани срыва.
– Ещё бы… Ладно, не волнуйся! Сейчас Потапов вернётся и отвезёт Веру в Москву за Сашкой, – Надя в мужа верила целиком и полностью. Да, у них были другие планы, но её Миша точно не откажет приютить Сашку.
Потапов, вернувшийся из магазина, выслушал жену и дочь, помрачнел, отчего Бук убрался во двор и спрятался под крыльцо, а Топ на всякий случай ушёл и спрятался за диван. Нет, целиком он туда не помещался – часть оказалась под столиком, но так было как-то спокойнее.
На месте остался только Шарик – он был в себе непоколебимо уверен и точно знал, что хозяин ещё не знает о пропаже любимых меховых перчаток, а раз так, то эта мрачность кота точно не касается.
– Да ёлки-палки-моталки! – прорычал Потапов, и Бук начал копать окоп у фундамента, мечтая о норе под домом, а Топ ещё немного ужался, втискиваясь поглубже за диван.
Кот, не мигая, смотрел на хозяина, прикидывая, не стоит ли перепрятать перчатки, а то и зарыть их в саду.
– У них мозги есть какие-то или нет? Наффффхххигрр, тьфу, зачем так измываться над девчонкой? Вера, звони своей тётке и договаривайся… Мы выезжаем!
Надежда только и успела расцеловать мужа и дочь, а после их отъезда отправилась добывать из-за дивана застрявшего там ротвейлера и выманивать из-под крыльца вырывшего глубокую траншею алабая.
– Один кот уверен в себе… правда, он ещё не в курсе, что перчатки Мишины я нашла и изъяла! – невольно рассмеялась она, а потом погрустнела, – Эх ты… Таня-Таня… что же ты с дочкой творишь!
Сашка не ждала от лета ровным счётом ничего хорошего! Просто ничего уже не ждала. После той роковой ошибки на диктанте она точно знала – в её жизни всё плохо, очень плохо, а будет ещё хуже!
Чего только она не наслушалась дома! В ушах гудело от криков матери и ледяного презрения отца.
– Всё! Нет моих сил больше! Мы отправим тебя в интернат, и ты будешь жить там, раз такая тупая! Как можно было ошибиться в таком элементарном тексте? – разорялась мама, тряся перед ней свёрнутым в трубку сборником диктантов. – Мы же его писали, когда тренировались! Мы с отцом в тебя столько вложили! Столько труда, столько денег, а ты?
Да, она не справилась, подвела их, она виновата! Только дело-то ведь вовсе не в этом, а в том, что мама ждёт ребёнка. Родители только о нём и говорят! Причём, говорят так, словно он уже родился и даже подрос. Всерьёз обсуждают, как его надо развивать, учтя опыт с Сашкой, как учить, к каким репетиторам отправлять для подготовки к школе.
Нет, Саша вовсе не ревновала. Наоборот, она ждала рождения брата изо всех сил – пусть он будет гением! Пусть будет в сто раз умнее её, может, тогда они от неё хоть чуточку отстанут?
Правда, после проклятой четвёрки, стало казаться, что речь уже не об «отстанут», а о «выбросят прочь, полностью разочаровавшись». В интернат Сашка категорически не хотела – была она там уже прошлым летом целый месяц – это ещё хуже дома и школы. К бабушке, которая её выручала и спасала, Сашку не пустят… И что будет?
– Собирайся, да побыстрее! – cердито велела мама, заглянув в Сашкину комнату. – За тобой сейчас Верка приедет! Поедешь к ним! Правда, не знаю, как ты там с их зверюгами будешь общаться, но раз не хочешь ценить, когда с тобой по-человечески обращаются, то как знаешь, так и справляйся!
Сашка собак боялась отчаянно – недаром всё детство мама и отец орали на любую, даже самую маленькую собачонку, которая подходила к их дочери. Правда, даже два здоровенных пса сейчас пугали меньше, чем родители.
Собираться было недолго – мама почти всё уложила, планируя отослать Сашу на лето в интернат, так что к приезду Веры Сашку выпустили на лестничную клетку, вручили её вещи двоюродной сестре и сухо пожелали той удачи.
Вера с трудом удержалась, чтобы не пнуть ни в чём не повинную дверь, закрывшуюся перед её носом – очень уж Сашка неважно выглядела: зарёванная, бледная, с кругами под глазами, а главное, отчаянно испуганная.
– Саш, ты чего такая? Не волнуйся. Мы с тобой, конечно, не очень много общались, но постараемся это наверстать. Пошли! – Вере казалось, что она разговаривает с забитым щенком… Человеческим щенком.
И они пошли! Увидев за рулём машины мужа тётки Нади, Сашка и вовсе смутилась – забилась в угол заднего сидения и затаилась, а когда они доехали до места, даже глаза закрыла, увидев псов.
– Саш, что случилось? – уточнила Вера.
– Я собак боююююсь, – проскулила Сашка, уверенная, что сейчас на неё поругаются, мол, зачем приехала, раз такая, и отвезут обратно!
– Ну, раз такое дело, давай знакомиться потихоньку! – решила тётя Надя. – Бук, Топ, это Саша. Саша, вон тот чёрно-рыжий чудик – это Топ, а этот зайчик, который из-за ёлки выглядывает – Бук.
Сашка вежливо улыбнулась, растянув губы, а потом бочком-бочком, почти зажмурившись от страха, потопала за тёткой в дом.
– Нда… трудно будет! – поняла Надя к вечеру.
Любое появление собак на горизонте заставляло Сашку поджимать ноги и каменеть от страха, добавляя ей стрессовых ситуаций.
– Может, её сначала с кем-то небольшим познакомить? – рассуждало семейство, когда их гостья как мышка в норку, юркнула в отведенную ей комнату и затаилась там, не подавая признаков жизни.
– А мы знаем каких-нибудь небольших? – саркастически уточнил Потапов, и был прав – у них в окрестностях псы были как на подбор: или крупные, или пугающие для неподготовленных несобачников.
– Я знаю небольшую, беленькую такую, как мягкая игрушка! – припомнила Вера.
– Кто такая? – поинтересовался Потапов.
– Арька… собака Аси. Мам, ну, это та твоя рукодельница из интернет-магазина, у которой наши гаврики тут слегка сына уронили. Она живёт напротив Нины.
– Аааа, то белое пушистое помпонообразное? – вспомнил Потапов. – Пойдёт! Теперь надо
