Борис Привалов - Надпись на сердце
— Во-первых, — поправил экс-тренера старшина, — играл не ослабленный состав, а обновленный, даже, точнее говоря, омоложенный. А, во-вторых, мы теперь рассчитываем не на гастролеров и не на водичку, а на собственные кадры. Ясно?
— Ну что же, — усмехнулся Люликов. — Без нас вам все равно будет худо. Вы нам еще позавидуете. Умрете от зависти!
— Желаю веселых танцев на воде, удачного плавания с барьерами! — проникновенно сказал Вторых. — Море большое, но в нем, к сожалению, еще имеется кое-где мутная водица. Пользуйтесь, пока... Что же касается зависти — пусть от нее дельфины умирают! А мы как-нибудь переживем!
ФОКУСЫ
В клубе воинской части мое внимание привлек большой щит с фотопортретами известных всей стране академиков, писателей, чемпионов мира, популярных актеров. Оказывается, попасть на этот щит мог только тот, кто посетил клуб, кто выступил перед личным составом данной части. На многих портретах были написаны различные теплые слова. Например, чемпион мира по штанге начертал:
«Уверен, что ваши солдаты-тяжелоатлеты еще доставят мне много неприятностей на соревнованиях. Желаю им в этом успеха».
И ведь прав оказался знаменитый спортсмен: именно здесь, в кружке штангистов, проявился у ефрейтора Федора Березовского тяжелоатлетический талант. Было это всего два года назад, а теперь Федор — основной соперник чемпиона.
Много автографов я прочел на портретах. Один меня особенно заинтересовал. Внизу, под фотографией красивого мужчины в белоснежной чалме — известного нашего фокусника-иллюзиониста, написано было:
«Концерта у вас я никогда не забуду. За урок, который вы мне преподали, большое спасибо. Привет сержанту Василию Ковригину. Надеюсь еще встретиться с ним на сцене.
Заслуженный артист республики...».И дальше идет полностью фамилия и имя-отчество. Так как история этой надписи, которую мне тут же, не отходя от портрета, рассказали, не особенно приятна для нашего уважаемого эстрадного актера, то фамилию его я называть не буду. А историю, конечно, изложу.
Знаменитый фокусник приехал на концерт в часть. Ассистенты его еще с утра колдовали на сцене: устанавливали аппаратуру, разгружали какие-то ящики, что-то паяли, чем-то грохотали.
А вокруг них, оказывая посильную помощь, крутился сержант Вася Ковригин, местный клубный самородок, талант. У других талант певческий или там танцевально-драматический, предусмотренный инструкциями о самодеятельности. Такому дарованию расти легко — тут тебе и педагоги, и руководители, и даже наглядные пособия в виде пластинок всяких, кинофильмов и тому подобного. Васин же талант был оригинальным: больше всего во время отдыха интересовали сержанта фокусы, иллюзии, манипуляции. Такую ловкость рук развил Ковригин — диву давались. И ведь все самоучкой, так сказать, варясь в собственном соку. Потому фокусного кружка при клубе не было: руководителя где возьмешь? И никаких наглядных пособий или учебников. Темное дело! Иллюзия какая-нибудь на сцене проходит за три-четыре минуты, а подготавливать ее — месяц, а то и два. Да еще почти до всего собственным умом доходить приходится! Выходит, говорят, при Международной организации иллюзионистов специальная газета, где фокусники обмениваются опытом, описывают различные свои номера. Но Васе в руки, к сожалению, издание это не попадало ни разу. Вот и приходилось ему творить на сцене всякие мелкие рукотворные чудеса, быть любимцем публики и мечтать о встрече с настоящим «магом и волшебником». Понимаете теперь, какие чувства наполняли сержанта, когда он помогал перетаскивать таинственные ящики заслуженного фокусника?
Наконец наступил вечер. Клуб, разумеется, полон. Выходит на сцену иллюзионист, здоровается и, как положено, вызывает на сцену одного-двух свидетелей из публики.
— Чтобы смотрели за мной, — улыбаясь, произнес он, — а если что заметят — пусть немедленно сигнализируют! Дескать, фокус не удался!
Желающих оказалось много, каждый хотел проявить свою наблюдательность и сообразительность. И пока зрители меж собой разбирались, кому идти, фокусник на свою голову возьми да и скажи Васе Ковригину:
— Ну, идите, пожалуйста, хотя бы вы, товарищ сержант... Надеюсь, вас не заподозрят в заговоре со мною?
А Вася, чтобы поближе быть, сидел в первом ряду, даже стул специально приставил. Но, конечно, такого счастья — вызова на сцену — не ожидал. И говорит:
— Только вы, товарищ заслуженный артист, учтите — я иду по вашему приглашению, а не сам вызвался. На тот случай, если недоразумения будут...
— Не будет недоразумений, — смеется фокусник, — я посторонних глаз не боюсь...
Вместе с Васей вышли на сцену еще двое солдат, но они в дальнейших событиях неповинны и потому о них разговора специально не будет.
Народ в зале несколько взволновался: хоть Ковригин по фокусному делу, можно сказать, еще начальную школу проходит, а артист — профессор своего дела, но ведь по одной дорожке идут! Специальность-то общая! От Васиного глаза трудно скрыть всякие там манипуляции да пертурбации!
Так оно и получилось: только шарики в руках артиста начали исчезать и вновь появляться, как Вася смущенно закашлялся.
Во-первых, он сам эти «волшебные шарики» неоднократно демонстрировал однополчанам. А во-вторых, артист работает, а сам нет-нет да и спросит свидетелей:
— Подтвердите, что у меня рука пустая! Осмотрите ее... вот так... благодарю вас... А теперь... раз-два-три... Три шарика! Может быть, товарищи скажут, откуда они появились? Может быть, вы, товарищ сержант, видели их появление?
— Видел, — вздохнул Вася. — Не хотел говорить, но раз вы сами просите...
— Скажите, — снисходительно улыбается артист. — Это интересно.
— Из рукава, — говорит Вася. — Там у вас специальный кармашек вшит. И в нем шарики. Вы делаете вот так... и они появляются между пальцами...
Фокусник немного опешил, потом заулыбался самым старательным образом:
— Непременно ваш сержант из разведчиков или наблюдателей — раз у него такое острое зрение. Придется мне показать вам, как делается этот номер с шариками. Ничего волшебного тут нет. Вот рукав, вот рука...
И показал. Что ему оставалось!
Следующий номер был посложнее, с порожней чашкой, которая оказывается наполненной водой. Вася и его «вскрыл».
Опять пришлось артисту пояснения давать. Дальше — больше. Ходит Вася по сцене вокруг фокусника и секреты раскрывает. Зал в восторге, а «магу и чародею» каково? В иллюзионном деле тайны хранятся обычно за семью печатями! Ведь ежели каждый зритель будет в курсе дела, тогда вся таинственность пропадает! После пятого или шестого «разоблачения» артист снял чалму, вытер пот со лба и спрашивает Васю Ковригина:
— Простите, товарищ сержант, может быть, вы до армии работали в нашей отрасли?
— Нет, — ответил Вася, — не работал.
— Тогда, может, вы... любитель? Занимаетесь манипуляциями в свободное время?
— Занимаюсь, — радостно сказал Ковригин и к восторгу публики вынул из чалмы фокусника морскую свинку: свинка эта была единственным животным, которое состояло в Васином иллюзионном штате.
— Очень приятно познакомиться! — поклонился заслуженный фокусник и тут же вытащил из Васиного кармана две чашки, затем извлек из голенища сержанта живого, отчаянно кукарекающего петуха.
Понятно, зрители смеются, аплодируют. Успех полный: еще бы! Вася как равноправный иллюзионист со знаменитым артистом на сцене!
Фокусник — опытный мастер, сразу же уловил настроение зала и решил Ковригина развенчать. Доказать, что Вася в иллюзионном деле мало чего понимает. И предложил артист хитрую штуку: состязание двух манипуляторов. Кто кого перефокусничает!
— Даю, — говорит, — вашему бравому сержанту полчаса на подготовку. И если товарищ Ковригин согласен, то второе отделение мы с ним проведем, как соревнование — кто лучше. Номер — я, номер — он, потом опять — я, потом снова — он... Вы — «за», товарищ сержант?
— Подумаем, — осторожно молвил Вася и спустился со сцены.
В антракте товарищи бросились к Васе:
— Не сдавайся! Не отступай! Не бойся!
— Не агитируйте меня, братцы, — отвечает Ковригин, — я и так решил выступать! Хоть у него и ассистенты, и аппаратура, и, конечно, он меня на обе лопатки уложит, но и я кое-что неожиданное для него удумал. Солдаты без боя отступать не приучены!
Через полчаса занавес поднимается, на сцене — два стола: слева — Вася, справа — заслуженный иллюзионист. Берет он живую курицу, поглядывает этак хитро на Васю, взмахивает «волшебной палочкой». И представьте — только что несушка кудахтала, а сейчас она лежит жареная на блюде! Но тут снова взмах «волшебной палочки» — и курица снова превращается в живую! Мистика! Кругом восторг и недоумение. Кое-кто даже начинает верить в чудеса и прочие нематериалистические понятия.
