Алина Кускова - Жених с доставкой на дом
Но без этого не обошлось. Светлана потянулась за красивой кувшинкой, раскинувшей свои листья с цветком рядом с лодкой, та не выдержала крена и перевернулась. Выплевывая изо рта кувшинки, Федор вытащил ее на берег. Люська добралась сама, в отличие от подруги плавать она умела.
– Все, – Федор выплюнул водоросль, – нахлебались. Будем сушиться. – И он принялся раздеваться.
– Мы не станем устраивать стриптиз, – заявила Люська, оглядываясь по сторонам, где всюду сновали спортсмены, устанавливающие палатки. – К тому же и купальники вымокли вместе с лодкой.
Светлана обратила внимание на то, что их с Люськой рюкзаки на суше дали основательную течь. Глупо было торчать мокрой курицей на виду у сильных мускулистых мужчин. А что делать? Выход нашел Стас. Он подошел к девушкам и поделился с ними своими рубашками.
– Вот спасибо, – Светлана неожиданно для себя чмокнула его в щеку и покраснела. Это был порыв. Вот только чего? Искренних только что пробуждающихся чувств или простой благодарности? Она не знала. Он улыбнулся и отправился разжигать костер.
– Пойдем ему поможем, – подтолкнула ее Люська, как только они переоделись в ближайших кустах. – Ему нужны женские руки!
– А я не умею разжигать костров, – усомнилась в своей надобности Светлана.
– Женские руки нужны не для костров, – съязвила подруга, – а для ласки. Пойдем, пока я с тобой соглашаюсь идти! Вдруг у вас что-нибудь и получится?
– Вряд ли, – засомневалась Светлана, – Стас отличный парень, но мне под каждым кустом чудится форвард. – И она заинтересованно посмотрела в самые заросли.
– Я не допущу шизофрении на почве неразделенной любви! – заявила Люся и потащила подругу к Стасу. – Тебе помочь? – сладким голосом поинтересовалась она у него. Тот согласился принять помощь.
Непонятно только, в чем она выражалась. Как позже определила Люська, в моральной поддержке, что тоже немало значит в нашем суровом современном мире. Стас бросал заинтересованные взгляды на Светлану и развлекал девчонок рассказами о том, сколько диких зверей водится в том лесу, на опушке которого они разбили свой лагерь. По его мнению, это должно было чрезвычайно обрадовать девушек. Он не знал, что Светлана боялась всего на свете, кроме мирных домашних кошек. Ей уже казалось, что из леса сейчас выскочит какой-нибудь бурундук и сожрет их варево. Мысленно она уже готовилась вовсю кашеварить.
Но на этот раз обошлось. Бурундук не выскочил. Вместо него все слопали спортсмены. В большой ведерной кастрюле под чутким руководством Стаса девушки заварили хлопья геркулеса с кусочками фруктов. В нормальной городской жизни это называлось бы мюсли. Но здесь, на свежем воздухе, мюсли стали просто кашей с запахом костра и дыма. Светлане понравилось и то обстоятельство, что спортсмены совершенно не употребляли спиртное. Она снова вспомнила о первом дне, когда она увидела нетрезвого форварда, и положила еще одно очко в корзину Стаса.
Он вился вокруг нее ужом. Вспомнив про этих тварей, девушка испугалась. А что если один из них заползет к ним в палатку?!
– Я постелю перед входом отпугивающую полоску, – обнадежил ее Стас, который с каждым часом все явственнее превращался в ее спасителя и покровителя. Не считая того, что на самом деле ее спас Федор. Но здесь сработала привычка, подобным образом он познакомился с Люсей, после чего научил ее плавать. Стасу она тоже может предоставить такую возможность. Сейчас они пойдут купаться, и она примется тонуть. Нет, это слишком банально. И это уже было у ее подруги, а повторяться глупо.
Тонуть не пришлось, Стас посадил ее в свою лодку, и они отправились по реке на другой берег. Светлана уже знала, как нужно себя вести, и старалась не тянуться за кувшинками. Она тихо сидела и решала про себя, стоит ли целоваться с ним сразу или нужно подождать еще денек. Когда кусты на противоположном берегу зашевелились, ей показалось, что оттуда выглянула голова форварда. Целоваться Светлана передумала.
– Этот гриб называется лисичкой, – радостно объяснял ей Стас, показывая рыжий дар леса.
– Я люблю лисички в сметане, – призналась Светлана. – Обычно это блюдо делала моя мама, когда приезжала с дачи с полной корзинкой грибов.
– Жаль, что у нас нет сметаны, – тихо произнес Стас, крутя несчастную лисичку в своих больших руках. – Но можно что-нибудь придумать, – и он наклонился к девушке.
– Давай соберем грибы ребятам на ужин, – предложила Светлана, отклонившись от его лица.
В кустах кто-то шевельнулся и затих. Внезапно она поняла, что поступает как последняя идиотка, храня верность сбежавшему от нее человеку. На нее накатила волна злости. Светлана повернулась к Стасу и обняла его за шею, жаркие губы мужчины впились в ее рот. Поцелуй был очень приятным, но повторить его она не решилась. Непонятно что, но что-то ее явно сдерживало.
Они вернулись с полным пакетом рыжих грибов. Если бы в кустах действительно сидел форвард, то это стало бы серьезным оправданием их совместной прогулки. Люська взвизгнула от радости и принялась мыть лисички, нашлись помощники, занявшиеся чисткой небольших запасов картошки. Ужин удался на славу. Светлана перестала сомневаться в том, что она неудачливая повариха. «Ничего, – думала она, – стерпится, слюбится. Люди ко всему привыкают, а уж женщины более адаптированные личности, приспосабливаются к чему угодно, даже к антарктическим холодам!» Но ей так не хотелось приспосабливаться. В темной палатке, где на серых «стенах» не было никаких ромашек и под боком мирно посапывала подруга Люська, ей захотелось реветь. Она уткнулась в валик, изображающий подушку, и позволила себе немного расслабиться.
Если есть на свете справедливость, то он обязательно вернется. Или, что еще лучше, она проснется завтра утром и поймет, что разлюбила этого беспамятного неудачника. Лузера! Вот он кто, он настоящий лузер в этой жизни… И она бы многое отдала, чтобы вновь оказаться с ним. Он негодяй, подлец, изменщик… Пусть, он все равно хороший. Хороший?! Даже тогда, когда целуется с другой? Сегодня она поцеловалась с другим, и нет никакой гарантии, что форвард где-нибудь в лесу не обнимает свою очередную Викторию и не шепчет ей нежные слова. Ах, какие нежные слова он ей шептал! Светлана громко всхлипнула и вздрогнула. Люся пробормотала что-то и перевернулась на другой бок.
– Все, все, – успокоила себя девушка, – где мои розовые слоны в желтую ромашку? – И она принялась считать огромные стада.
Следующее утро встретило их прохладным дождем и запиской, в которой говорилось о том, что они проспали все, что могли. Конечно же, записка содержала другой текст: «Девчата, ждите к ужину, который нужно приготовить из тушенки и гречки! Целую, Федор».
– Он еще целует! – кричала Люська, бегая по пустому берегу и заглядывая в такие же пустые палатки. – Нет, как он мог оставить нас на растерзание диким зверям?! А если бы мы погибли?!
– Они уплыли ранним утром, – пожала плечами Светлана, – и спасибо им, что не стали нас будить. Я хоть первый раз проспала до двенадцати часов дня за весь отпуск. – Она равнодушно отреагировала на отсутствие спортсменов и пошла заваривать быстрорастворимый кофе. – К тому же здесь так пустынно, что нет ни зверей, ни людей.
– И ты так спокойно об этом говоришь?! – верещала Люська. – Я бы на твоем месте тряслась бы от страха! – И она побежала на импровизированную стоянку. – У нас «Газель» угнали!
– Спокойно, разве тебе твой Федор не рассказывал о своих планах?
– Ничего он не рассказывал, мы занимались любовью! – передернула плечами Люся.
– Вот что значит заниматься не тем, чем надо. А Стас рассказал мне о планах. Они спускаются на байдарках вниз по реке, а обратно возвращаются на «Газели», которая едет следом и ждет их там. Все про все как раз рассчитано до вечера. Так что, подружка милая, мы целыми днями будем предоставлены сами себе. Я думала, Люся, ты знаешь.
– Ничего я не знала, – недовольно буркнула Люся, – а то бы не поехала.
– А как же планы по штурму Джомолунгмы? Или тебя с кастрюлями оставят у подножия горы?
– Очень смешно, – сказала Люська, которой хотелось плакать.
– Так, хватит хныкать, – бросила ей Светлана, – давай думать над тем, как нам наварить корыто гречки. Помощников нет, придется все делать самим. Ты когда-нибудь варила гречку?
– Я ее терпеть не могу! – в сердцах соврала Люська. – Особенно с тушенкой. Я люблю байдарку! – И она чуть не разрыдалась.
– Правильно, – согласилась с ней подруга, – давай рыдать вместе. Я как раз вспомню про своего Макса, который на самом деле никакой не Макс, а какой-то там Михаил, бросивший меня не в пустынном лесу, заметь, а среди целого мегаполиса! И записки-то о том, что он вернется и поцелует, у меня тоже нет. Давай, подруженька, рыдать и проклинать свою судьбу. Ты, как я вижу, уже начала? Сейчас я все вспомню и зайдусь в истерике.
