Владимир Кунин - Кыся 3: Кыся в Америке
Наивный и Мудрый, Маленький и Взрослый.
Девять лет жил страшной российской, кровавой жизнью и только три года нормальной – американско-мальчишичьей. И сумел из двух таких разных Жизней вобрать в себя только лучшее.
Если, конечно, не считать того, что в родимом матерном он может переплюнуть и Шуру Плоткина, и Водилу, вместе взятых!
Пауза слегка затянулась, и поэтому я торопливо сказал:
– Если хорошо попросить – обязательно возьмут!
Я попытался сказать это с максимально выразительной уверенностью, хотя уверенности у меня не было ни на грош.
– Мало того, – сказал я. – Сейчас мы приедем в порт, найдем сначала "Академика Абрама…" …Не пугайся, так мое судно называется. Я попрошу Мастера Александра Ивановича, и он нам, то есть тебе, поможет! Он как-то говорил, что старые Капитаны всех стран хорошо знают друг друга. Может, у него и найдется здесь какой-нибудь израильский кореш!..
– Ну, отпад! – восхитился Тимур. – Фантастика!..
Когда идет полоса непрухи – так кажется, что она никогда не кончится…
НЕ БЫЛО НИКАКОГО "АКАДЕМИКА АБРАМА…" НА ЧЕТВЕРТОМ КОНТЕЙНЕРНОМ ПРИЧАЛЕ!
Стоял вместо него какой-то турецкий пароходишко, втрое меньше моего "Академика…", а у причала, вдоль железнодорожных рельсов, – штук двести наших контейнеров. Их я узнал и по запаху, и по виду.
Мы с Тимуром обегали обе стороны "Элизабетинского канала", куда швартуются корабли из разных стран, обследовали все прилегающие к каналу улочки, начиная с Терминал-стрит.
Мы побывали почти во всех кабачках и забегаловках Арабиа-стрит, Вомбей-стрит, Кадис-стрит, Дакарстрит, Мак-Лестера, на улицах Египта, Формозы… Мы даже до Измир-стрит доскакали! А это уже в самом конце канала.
Мало ли, думали мы, – может, Шура не нашел, как и мы, наше судно и сейчас сидит где-нибудь в кафе и с горя водку трескает. Но Шуры не было нигде. Не было и "Академика Абрама Ф. Иоффе"…
Тимур предложил смотаться на автобусе в соседний порт Нью-Арк. Может быть, туда мое судно перегнали? Но что-то подсказывало мне, что судна нет и там. И я попросил Тимура зайти в какую-нибудь портовую контору – к тем же диспетчерам, о которых мне вчера еще говорил Мастер, – и выяснить, где же наш "Академик Абрам…"? А заодно узнать – не пришел ли в порт какой-нибудь пароход из Израиля.
– Ну, ты голова, Мартын! – с уважением сказал Тимур.
Совет был действительно неплохим. Он исключал нашу неквалифицированную беготню по причалам.
В управлении портом "Элизабет" Тимур повел себя так настойчиво и четко, что всякие ответные хихикания прекратились уже после второй его фразы.
К нам вышел какой-то большой начальник и сказал, что русский контейнеровоз "Академик Абрам Ф. Иоффе" был вынужден ночью уйти в Бостон, в Массачусетский залив, так как основная часть грузов была необходима в том порту, а не в этом.
Ошибка же произошла и по вине русских властей, неверно сориентировавших фирму, на которую работает это судно и, в не меньшей степени, по вине американских идиотов, неправильно составивших документы на распределение груза по портам Америки.
Так что, если переводить весь этот международный бардак на интернациональный язык спортивного матча Америка – Россия, то он думает, что справедливым будет счет: один – один, в ничью пользу!
И добавил, что уже много лет знает Капитана этого судна, и искренне сожалеет о том, что здесь этот Капитан потерял своего любимого Кота. Капитан даже хотел было оставить судно у причала хотя бы до утра, в надежде, что к утру Кот вернется.
Но выяснилось, что задержка груза для Бостона обойдется судну в такую сумму, что Капитан, полностью отвечая за свой экипаж и их семьи, позволить себе этого не смог.
Я так огорчился, так огорчился, что чуть ли не наполовину высунулся из рюкзака, встал там на задние лапы, а передние положил на плечи Тимура.
– Тот самый Кот? – спросил начальник.
– Да, сэр, – сказал Тимур.
– Превосходно! – обрадовался начальник. – Я сегодня же отправлю его в Бостон. Через час один мой сотрудник едет туда по делам, а по хайвею – это практически три часа пути. Он и передаст Кота на русское судно. А тебе за Кота выплачивается премия!
Начальник достал из кармана десять долларов и протянул их Тимуру:
– Держи. Твоя десятка.
– Благодарю вас, сэр, – ответил Тимур, но не взял доллары. – Дело в том, что у этого Кота еще куча дел в Нью-Йорке. И он просто хотел попрощаться с капитаном. Но если этот капитан еще раз приплывет в Нью-Йорк…
– Моряки говорят – "придет", а не "приплывет"! – поправил я его по-Шслдрейсовски.
– То есть – придет в Нью-Йорк, – повторил Тимур, и я видел, как все вокруг улыбнулись, а начальник насторожился.
Неужели он просек нашу незримую связь?
– …то, пожалуйста, передайте ему наш номер телефона.
Тимур продиктовал номер своего телефона и добавил:
– Но если вас что-то не устраивает, сэр, вы можете позвонить в Квинс, в сто двенадцатый полицейский участок и попросить сержанта Рут Истлейк. Это моя мама. Она вам подтвердит мои слова. Кстати, и телефон участка тоже можете передать капитану. Вдруг он еще раз приплы… придет в Штаты, а нас не окажется дома.
– Разумно. Диктуй, сынок, – сказал начальник,
Тимур продиктовал телефон участка. Начальник записал.
– На всякий случай, как тебя зовут?
– Тим Истлейк, сэр.
Начальник опять протянул десять долларов Тимуру:
– Твоя десятка. Ты ее честно заработал.
– Спасибо, сэр, – не ломаясь и без малейшего стеснения Тимур спокойно взял десять долларов и спросил: – Мы можем идти?
– Конечно, Тим. – Начальник пожал руку Тиму и погладил меня по голове, чего я, не скрою, ужасно не люблю.
– Ты что, сдурел?!.. – прошептал я на ухо Тимуру. – А Израиль?!..
– Ох, сэр! – спохватился Тимур. – Совсем из головы выскочило… Скажите, пожалуйста, нет ли у вас в порту сейчас какого-нибудь парохода из Израиля?
– Нет, тынок. И в ближайшее время не предвидится. А тебе очень нужно?
– Да, сэр.
Начальник достал из бумажника свою визитную карточку (у Шуры тоже были такие. Он ими ужасно хвастал!..) и протянул ее Тимуру:
– Позвони мне через месяц. Может быть, я сумею тебе чем-нибудь помочь.
И тут мне в голову неожиданно пришла здравая мыслишка!
– Спроси, нельзя ли поговорить с русским капитаном по радио или телефону? – прошипел я поШелдрейсовски в ухо Тимуру.
– Простите, сэр, – сказал Тимур. – А нельзя ли связаться с русским капитаном каким-нибудь способом? Мы заплатим.
– Не надо платить, – коротко сказал начальник. – Пошли ко мне.
В кабинете начальника у окна в углу стоял американский флаг. На столе в красивой рамочке – фотография женщины и трех девочек. Кроме компьютера и обычного телефона стоял пульт с кнопками, размером с Шурину пишущую машинку.
Начальник нажал на пульте одну кнопку и сказал в какую-то решеточку на пульте:
– Бостон. Порт. "Академик Иоффе". Каюту капитана или мостик. Если отсутствует – Старшего помощника.
Внутри пульта что-то щелкнуло, нежно взвыло, и послышалась негромкая ритмическая трескотня. Затем – пауза, короткий слабый гудочек, и сразу же хрипловатый голос моего Мастера по-английски:
– Хелло! "Академик Иоффе". Слушаю.
– Мастер! "Элизабет" приветствует тебя, – сказал начальник в решеточку и поманил нас с Тимуром к столу. – Тут с тобой хотят поговорить…
Я моментально выпрыгнул из рюкзака и дрожащим от волнения Шелдрейсовским голосом сказал в решеточку на пульте:
– Мастер… Это я – Мартын… Кыся.
– Кыся!!! Друг ты мой бесценный!.. Да где же ты, мать твою? Я уже не знал, что подумать!.. – закричал Мастер по-русски.
Краем глаза я видел, что хозяин кабинета был слегка охреневшим – он думал, что с Мастером будет говорить Тимур. Тем более что меня он НЕ СЛЫШАЛ, но чувствовал, что я что-то говорю. А тут капитан "Академика…" еще и кричит что-то по-русски!
Начальник растерянно посмотрел на Тимура, а тот в ответ только руками развел – дескать, и такое бывает, сэр…
– Мастер, пожалуйста, говорите со мной по-английски, а то здесь, кажется, небольшой перепуг, – сказал я. – И вообще, не волнуйтесь. У меня все в порядке…
– О'кей, о'кей!.. – Мастер перешел на английский. – Стив! Я тебе очень признателен за эту связь!.. Мне это было чрезвычайно важно…
– Я это вчера видел, – сказал начальник. – Говорите друг с другом. Не теряйте времени.
– Кыся! Как ты там? Что ты там? Встретил своего Шуру?
– Нет, Мастер. Но в это дело мы уже подключили полицию Квинса. – Мне показалось, что так мой ответ будет звучать весомее.
Тимур не выдержал и добавил в решетчатый микрофон пульта:
– А они, наверное, свяжутся потом с Бруклином. С их полицией. Потому что…
– Это еще кто? – удивился Мастер.
– Это мой новый друг, Мастер. Бывший москвич. Я пока у него поживу. Пока не найдем Шуру.
