ЖЖурнальные рассказы - Ольга Громыко
Удержатся на ногах и при этом сфокусировать мутные глаза в нужной точке удавалось одному Лешу — 92 % генетически модифицированной органики, 7 % металлопластических усилителей мышц, 1 % нейроимплантантов на службе человека, но никак не самого андроида. Случись подобная оказия год назад, на звездолете предыдущих хозяев Леша, он с немалой долей тщательно скрываемого злорадства выдал бы заложенную программой фразу: “Вероятность спасения равна нулю”, и отступил от пульта, показывая, что умывает руки.
За экипаж этого звездолета Леш собирался бороться до конца.
После десятиминутной безуспешной возни с вышедшим из строя пультом и неоднократных попыток вызвать на диалог голосовую систему управления (по эффективности не уступающих молитвам прихожан о ниспослании мора на колорадского жука) андроид подключился к высшему разуму напрямую: выдрал из разобранного пульта щетинистый разъем с пучком разноцветных проводов, ощипал лишние и, откинув с виска длинные волосы, с нажимом вставил его в гнездо над левым ухом. Программу с тремя законами робототехники и подробнейшими указаниями на все случаи жизни — вернее, пожизненного служения людям (одно из которых, кстати, категорически воспрещало варварский взлом дорогостоящего оборудования), — Леш стер еще полгода назад, заменив последней версией аркады “Воина и Дракона”.
Поток нахлынувшей информации едва не спалил вживленный процессор заодно с мозгом, в глазах потемнело, из носа брызнула кровь. Спустя вечность Леш обнаружил себя сидящим на полу, и вовремя — звездолет тряхнуло так, что, не уцепись он за жестко закрепленный стул, катиться бы ему до самой двери. Пляшущие перед глазами пятна и линии постепенно сложились в размытое подобие стартовой страницы Бреда. Ее-то Лешу и надо было. Приноровившись ко второму зрению, андроид мысленно запросил информацию о состоянии корабля. Искусственный интеллект заметно перетрухнувшего Бреда угодливо развернул перед Лешем схему управления звездолетом, из коей следовало, что последний не управляется никем вообще по причине механического повреждения одной из плат главного блока.
Леш, ничего не понимая, уставился на вскрытую им же панель, в нижней части которой и заключался вышеупомянутый блок, до разборки представлявший собой монолитный корпус с нетронутыми пломбами изготовителя. Сломать блок, просто пнув по нему ногой, чем частенько грешил бортмеханик, таким образом выражавший свое возмущение от проигрыша Бреду в шахматы, представлялось невозможном благодаря пятисантиметровому титановому сплаву короба. Разбирался он начиная с рельефной клавиатуры со встроенными по краям динамиками для общения с Бредом напрямую; от клавиатуры, в чем Леш успел убедиться, тянулись комья скрученных и переплетенных проводов, а уж где-то под ними находился сам блок в дополнительной герметичной скорлупе.
Руководствуясь антинаучным принципом “клин клином”, Леш стукнул по корпусу ногой — естественно, не оставив на том даже царапины. Разбирать сверху? Леш был совсем не уверен, что после сборки на полу не останется “лишних” деталей. На всякий случай он присел на корточки и внимательно осмотрел блестящий титан. Ни вмятинки, ни трещинки — только десяток синеватых комочков жевательной резинки, прилепленных неряшливым бортмехаником.
И тут в основании корпуса раскрылась сотканная из тьмы дыра-нора, в которой, шевеля растопыренными усами, появилась черная острая мордочка. Леш вытаращился на нее, не веря своим глазам. У существа глаз было намного больше — целых три пары, соответственно увеличилось и доверие к оным: животное стремглав кинулось наутек, заваливаясь на бок при особо удачных курбетах корабля. Лешу и в голову не пришло его преследовать, он лишь постарался как можно точнее запомнить мохнатое Нечто вроде приземистой помеси шестилапой крысы и шпица, гордо задравшего штопор пушистого хвоста.
Дыра-нора затянулась так же внезапно, как и возникла.
Леш снова обратился к Бреду. Сломанная плата отвечала за связь “мозга” компьютера с устройствами ввода-вывода, а также аппаратурой второго уровня, управлявшей двигателями и системой жизнеобеспечения. К счастью, последняя тут же перешла на аварийный режим, задействовав подсистему дочерних мини-блоков. С двигателями было сложнее. Их дочерние блоки приняли ложный сигнал метеоритной атаки, сгенерированный агонизирующей платой, и благополучно на нем зациклились.
Леш запросил варианты решения проблемы.
Бред вполне логично предложил подождать, пока в реакторе иссякнет ядерное топливо, лет эдак триста-четыреста.
— А как отключить дочерние блоки?
Бред снисходительно объяснил Лешу — дочерние блоки на то и дочерние, что не имеют внешних устройств ввода-вывода, подчиняясь исключительно главному процессору.
— А можно ли их… починить? — предположил андроид, нарушая очередной запрет стертой программы — не лгать. Знай компьютер, зачем Лешу на самом деле понадобилась информация о расположении блоков, он укрыл бы ее за десятью кодами.
Бред подумал и изъявил сомнение, что действующие блоки нуждаются в починке.
Леш заверил Бреда, что профилактический осмотр пойдет блокам только на пользу.
Простодушный компьютер помелькал файлами и вывел на экран схему электронных коммуникаций звездолета.
Леш мрачно ухмыльнулся, что он позволял себе только в отсутствии людей, выдернул штекер и, вооружившись увесистым ломиком из арсенала бортмеханика, отправился “чинить” блоки.
Звездолет, медленно и величаво покачиваясь с боку на бок, висел в безвоздушном пространстве подобно…
— Дерьму в проруби! — рявкнул едва-едва оклемавшийся капитан, заставив женскую часть экипажа покраснеть, а мужскую одобрительно закашляться. Особых возражений касательно исчерпывающей характеристики бедствия не последовало, несколько смягченную ее форму записали в бортовой журнал и вынесли на повестку дня второй пункт, совмещенный с третьим: кто виноват и что делать.
Бледный Леш с видом святого великомученика возлежал на специально расстеленной для него койке, с присушим андроидам равнодушием взирая на мирскую суету в лицах штатного медика Лиды и космобиолога Дарины, наперебой щупавших его пульс, проверявших зрачки, поправлявших ледяной компресс на все еще кровоточащем носу и переглядывающихся с таким испуганным видом, как будто Леш собирался вот-вот испустить дух на их заботливых руках. По правде говоря, Леш чувствовал себя совсем неплохо, но, поскольку его не спрашивали, он и не сознавался, в глубине души упиваясь повышенным вниманием к своей скромной особе. Карандашный набросок неведомого зверя кочевал из рук в руки, не поддаваясь опознанию.
— Надо обратиться в Космическую санстанцию, — робко предложила Дарина, застенчивая очкастая девушка, поддерживающая порядок в оранжерее. — Они должны знать, что это за тварь и как с ней бороться.
Бортмеханик закончил разбор пульта и недоуменно повертел в руке проеденную насквозь плату, глянув сквозь нее на коллег:
— Если бы не целехонькие пломбы,
