Сергей Шапурко - Два миллиона (сборник)
– На добычу бумаги, а не на скупку краденого.
– Пусть докажут!
– И докажут, не сомневайся.
Славик, стоя под грозовой тучей, поежился и спросил:
– А что же делать будем? Бабок почти не осталось.
Николай выдержал театральную паузу и, вытащив из карманов камни, громко крикнул:
– А вот это вы видели?!
Забыв о недавних потрясениях, россияне принялись радоваться. Но недолго. Все испортил Алоизович:
– Покажи-ка еще раз свои сокровища. Да это же технические алмазы! Видите, они серые. Цена им десять копеек за пучок. Да и то, в базарный день.
Коля почернел лицом и сказал:
– А он сказал, что это благородная патина. Вот сука!
Славик взял камни и для чего-то постукал ими друг о друга. Алоизыч молчал.
Издали они, в общих чертах, напоминали картину «Крах третьего рейха». Негры этого шедевра не видели и потому безучастно проходили мимо.
Но мимо не проехал, неизвестно как попавший сюда, «Мерседес» с мигалкой на крыше. Из него вышел белый человек со спокойным лицом. Казалось, что он знает какую-то страшную тайну и никому ее не рассказывает.
Приехавший подошел к Николаю. За ним выросли двое черных, одетых в военную форму и с «калашами».
– Николай Живцов, если не ошибаюсь?
– Чаще всего меня именно так называют. Я вижу, у вас какие-то серьезные намерения. Но не старайтесь, первым вам не быть – нас сегодня уже арестовывали.
– Да? Интересно. Но это не совсем то, что вы думаете. Присаживайтесь в машину, прошу вас.
– Вы знаете, проехаться в «Мерседесе» не совсем та мечта, о которой я грежу.
– В машину! Быстро! – крикнул белый, а негры, поняв по интонации, что уже началось, передернули затворы.
– Хорошо, хорошо. Зачем же так кричать? А что именно мне инкриминируется?
Оставив этот вопрос без ответа, загадочный человек сел в машину рядом с водителем. Коля и два военных негра устроились сзади.
– Поехали! – коротко приказал белый, и машина рванула с места.
Алоизович все еще хлопал глазами, переваривая происходящее, а Славик уже подкатил на джипе.
– Садись быстрее, Серега! За ними едем!
Побег
Саломея после того, как удалось осуществить коварный план гебешника, вернулась в резиденцию и, слегка погрызываемая совестью, легла спать, не дожидаясь ночи.
Морфей не спешил принять ее в свои объятья, и она, накинув халат, подошла к бару. Выпив хорошую порцию бренди, она по-мужски крякнула и закурила сигарету. Нельзя сказать, что по душевным качествам она была сродни сестрам милосердия, но определенный нехороший осадок после сегодняшнего ее поступка остался и не давал уснуть.
Затушив окурок, она вздохнула и уже более уверенно пошла спать – алкоголь возымел действие.
Проснувшись среди ночи от сухости во рту, Саломея с трудом поднялась с постели и пошла на кухню выпить воды. Проходя мимо балкона, она остановилась, чтобы приоткрыть дверь – спертый горячий воздух не давал свободно дышать.
Внизу на улице свет автомобильных фар отодвинул темноту. Поздно ночью в Зимбабве, как и в других странах, обычно все спят, поэтому автомобиль заинтересовал Саломею. Она прошла на балкон.
Двое мужчин вышли из машины, и подошли к зарешеченному окну местной тюрьмы, находящейся рядом с российским посольством.
Через минуту они определили камеру, которая их интересовала. Один сел в джип и подогнал его к стене тюрьмы, второй соединил тросом решетку и форкоп джипа.
Мотор внедорожника взревел и, со второй попытки, решетка, лишившись своего законного места, зазвенела на дороге. Тут же дико взревела сирена.
Из образовавшегося проема выпрыгнул человек. Он сел в джип. Машина тронулась, но произошел курьез – трос впопыхах забыли отсоединить, а решетка зацепилась за пожарный гидрант и заякорила автомобиль. Из ворот тюрьмы уже бежали сонные и злые вертухаи.
Беглецу и его помощникам ничего не оставалось делать, как бросить машину и устремиться в сторону посольства.
Саломея, свыкнувшись с ролью зрителя, затаив дыхание, наблюдала за развитием событий, словно в кинотеатре за сюжетом боевика. Не хватало лишь попкорна.
Когда трое мужчин приблизились к ее балкону, она увидела, что они белые. А когда услышала русские маты, то поняла, что превратиться из зрителя в непосредственного участника она просто обязана.
Сбежав вниз по лестнице, она отперла боковую дверь и крикнула:
– Эй, спринтеры, давай сюда!
Саломея, хотя и была женщиной, обладала некоторыми качествами, совсем не свойственными представительницам ее пола. Одним из них была решительность.
Мужчины заскочили внутрь спасительного для них здания, и дверь захлопнулась.
С улицы послышались топот и крики преследователей. Однако довольно скоро весь этот шухер прекратился. Видимо, тюремщики посчитали, что оставленный при побеге джип – вполне достаточная компенсация за выломанную решетку.
– Спасибо тебе, тетка. Спасла ты нас, – сказал Славик прерывистым голосом.
Коля перевел дыхание и, рассмотрев внимательно Саломею, сказал:
– Какая она тебе «тетка»?! Смотри, какие коленки розовые!
Женщина поправила халат и подивилась способности русского человека даже в тяжелой ситуации думать о всякой фигне.
– Так, добры молодцы, вместо того, чтобы коленки мои рассматривать, давайте, рассказывайте, кто такие и зачем правительственные учреждения ломаете.
Николай, оценив аппетитность форм дипломатшы, легко угадываемы[под легким ночным платьем, подошел вплотную и, выхватив шпагу своего обаяния, с огнем в глазах бросился в незримый бой:
– Может, красавица, для начала знакомства, чаем напоишь?
Трудно было в этой фразе найти скрытый смысл, но Саломея покраснела. Этот факт не ускользнул от бдительного Николая, и он с еще большей энергией обрушился на привлекательные бастионы.
Славик и Алоизыч, поняв, что Коля входит в раж, молча пошли осматривать спасительный для них особняк.
Николай блистал! Слова лились из него на Саломею, словно раскаленная смола на головы захватчиков крепости.
Шароглазова, не доверявшая мужчинам, слегка пошатнулась в своем убеждении и, смущенно улыбаясь, пригласила Николая пройти в зал. Живцов, якобы не поняв, попытался сразу же, после десятиминутного знакомства, увлечь труженицу посольства в спальню.
Саломея отбивалась настолько слабо, что это можно было расценить как помощь.
Когда Николай почти достиг цели, у самой двери спальни женщина вспомнила, где она уже видела эти веселые глаза, круглое лицо и нагловатую улыбку.
Переменившись лицом и настроением, она строго спросила:
– И с чего это «комитетчики» тобой заинтересовались, благородный рыцарь?
Рыцарь, не ожидавший такого поворота, выпустил свою жертву и присел на оказавшийся рядом стул, выточенный из черного дерева еще в прошлом веке.
– Я вас умоляю! Зачем вам такие знания?
– Есть сведения, что ты банк кинул. Вот я, посол России, и хотела бы знать, кого я в свой дом пустила. Да и еще при таких необычных, мягко говоря, обстоятельствах.
– Ну, положим, это не твой дом, а территория российского государства… А, ты знаешь, я тебе все расскажу. Потом уж и решай, помогать нам или совсем наоборот.
Коля долго и не жалея красок описывал свои приключения.
Саломея, задавленная африканским бытом и отсутствием хоть каких-нибудь событий, слушала внимательно и с удовольствием. Положительно, этот энергичный молодой человек нравился ей все больше и больше. Тем более, что рассказчик все события представлял так, что она даже начала его жалеть, что, как известно, ведет к погибели женского сердца.
Слава и Сергей Алоизович нашли в баре спиртное и провели остаток ночи нескучно.
В конечном счете, Саломея полностью покорилась Николаю и целиком перешла на его сторону. Имея такого союзника, можно было осуществить и какой-нибудь план. А он у Коли был.
Подошли Славик и Алоизыч. Они были хмельны и веселы, но не шумели.
Живцов открыл совещание. План был таков. Приобрести на те небольшие средства, что у них остались, земельный участок подальше от города. Закопать неглубоко те серые алмазы, которые всучил ему Евгений. Затем поехать в Швейцарию, взяв с собой для образца несколько драгоценных камней, и заложить земельный надел с псевдо жилой в одном из банков.
Существенные коррективы в план внесла Саломея. Она предложила покрасить алмазы в черный цвет, что сулило, при удачном исходе дела, значительно больший барыш.
– А где мы их покрасим? В химчистке что ли?
– Есть здесь один голландец. Он сделает.
Возражений не было. Еще бы! Из технических, алмазы превращались в редчайшие черные!
– Сама судьба нас привела в твое жилище! – радовался Николай.
– И зимбабвийская полиция, – добавила Саломея.
