Елена Колина - Взрослые игры
— Зачем тебе «наполеон»? — сказала ДР. — Куда лучше картошку поджарить или кабачок… тыкву еще можно, капусту…
Обе мамы собрались домой одновременно.
Свекровь прошла по Ольгиной квартире большими шагами, простодушно заглядывая в ящики шкафов.
— Я тебе кабачков дам. Ты книжные полки освободи и кабачки положишь… В прихожей мешок моркови поместится, — деловито сказала она Ольге, — а у кровати можно ящик со свеклой поставить.
Олег заметил, что Мурка фыркнула и подмигнула Ольге, но улыбнулся и нисколько не застыдился моркови и свеклы. Неужели Ольга наконец встретила хорошего человека?..
— Завтра приезжай, — сказала ДР Олегу, — ветер переменился… Мы с тобой картошку с балкона переставим в комнату. И не забудь привезти мне камень для прижимки грибов.
Олег вздохнул: «Всю жизнь вожу камень для прижимки грибов от мамы к тете и обратно».
— Почему нельзя взять любой камень? — удивилась Софья Борисовна. — Так сказать, придорожный?
— Вы что?! У меня очень хороший, подходящий камень, — пожала плечами ДР, натянула пальто и ботинки и ушла.
А полностью готовая к выходу Софья Борисовна еще долго вела беседу в прихожей, потом засмеялась, кокетливо сказала: «Привыкайте, Олег, евреи прощаются и не уходят» — и еще минут десять болтала о том о сем.
Выводы по Ольгиной свадьбе:
1. «Наполеон» Олега с кремом «шарлот» лучше, чем «наполеон» Софьи Борисовны с вареной сгущенкой.
2. И это открывает Ольге неплохие жизненные перспективы.
3. Олег возит камень для прижимки грибов и переставляет картошку с балкона в комнату — он хороший сын ДР и будет хорошим мужем Ольге.
4. Кавинтон помогает при скудоумии, буду иметь в виду на всякий случай.
Алена довезла нас с Муркой до дома и зашла к нам — на минуточку. Мы выгнали Муру из кухни и закрыли дверь, чтобы Мурка не подслушивала взрослые разговоры.
— Я уже на пределе, больше не могу! Сорвусь и разведусь, — угрожала мне Алена. — Я с ним все время скандалю. Мамы ходят с лицами. Мальчишки с ним не разговаривают. Что я еще могу сделать?
Что мы можем сделать, чтобы Никита обратно полюбил Алену, что?!.
— Какие у нас варианты? Скандалить? Ты уже и так скандалишь. Молчать и быть ангелом? — рассуждала я.
— Ангелом, еще чего! — рассердилась Алена. За дверью что-то зашуршало. Думаю, это Мура устала стоять ухом к двери и поменяла позу.
— Мура! — строго крикнула я.
— Не волнуйтесь, Мура подслушивает под дверью, — сказала Мурка, появляясь на кухне. — Я только попью, поем и вообще посижу с вами. Тем более у меня есть план.
Мурин план был такой. У них в классе есть одна девочка, Катька. Катька любит одного мальчика. А мальчик вдруг стал поглядывать на уроках на другую девочку. Тогда Катька стала всюду брать ее с ними, мальчик быстро понял, что она дура, и теперь у Катьки с ее мальчиком опять все хорошо.
— Поняли? — покровительственно спросила Мура и удалилась. Глупая Мура не понимает — Катьке-то хорошо, какие ее годы, а Алена рискует всем. К тому же это попахивает опереттой и вообще ужасно надуманно.
— Знаешь что? — спросила Алена, и я вдруг вспомнила, как она на физкультуре прыгала в высоту — она сбивала и сбивала планку и все равно продолжала прыгать, и лицо у нее было как сжатый кулак, в точности как сейчас. — А что я теряю? Уже все так плохо, что хуже некуда. Приглашу эту заразу домой, а там посмотрим. Врага надо знать в лицо.
Я растерялась.
— Это как-то неловко…
— Ловко.
— Неэтично…
— Этично!
— Ни в какие ворота не лезет!
— Лезет. Всё.
Алена ушла, а я подумала и решила — а что, неплохой план. Можно сказать, очень хитрый психологический план, сокращенно ХПП. Поскольку Никита воспринимает своего секретаря-референта как школьную любовь, то есть как что-то лирическое, можно попробовать лишить ее этого лирического флёра времен промокашек и поцелуев в раздевалке.
— По-моему, у Алены все получится, — важно сказала Мурка, — а если возникнут вопросы, спросим у Катьки.
20 ноября, пятница
Мамин недовольный голос бывает просто недовольным, как всегда, а бывает НЕДОВОЛЬНЫМ ГОЛОСОМ С ТРАГИЧЕСКИМ ЛИЦОМ. От такого голоса у меня внутри начинается волнение — это я опасаюсь, что мне очень сильно попадет.
— Ты все время занимаешься чужими делами! — сказала мама недовольным голосом с трагическим лицом.
Интересно, каждый человек в момент разговора по телефону с собственной мамой точно знает, какое у нее сейчас лицо, или только я, потому что я психолог?
— Что такое?
— Кто сутки просидел у Алены в то время, как Мура была без котлет? Ребенок мне так прямо и сказал — я проживаюсь без котлет.
Я молчала и боялась.
— Кто постоянно болтается по магазинам без денег? И не думай, что тебе удастся хоть что-нибудь от меня скрыть.
Я и не думаю.
Мама права. Пришла пора заняться Муриным будущим. Проверю-ка я сегодня у Муры уроки и после контрольной проверки уже окончательно определю ее будущее.
— Мура, ты сделала уроки?
— Ничего не задано.
— А какие завтра уроки?
— Пение, рисование, труд.
Вот такой диалог повторяется у нас каждый день. Почему Мура в выпускном классе гимназии ежедневно поет, рисует и клеит коробочки, непонятно, но факты таковы: каждый день пение, рисование, труд. Считаю, безобразие творится в этой гимназии.
— Мура, а отметки у тебя какие-нибудь есть?
— Нет, ни одной отметки нет, — сказала Мура, но, увидев мое расстроенное лицо, вспомнила: — Есть, есть у меня для тебя одна отметочка! Пятерка по физкультуре за лучший результат в беге на один километр! Лучший результат в классе.
— Ух ты, молодец! — восхитилась я. Приятно, когда ребенок способный и легко учится. — Неужели лучший результат?
Оказалось, что Мурин класс должен был пробежать два круга в Таврическом саду. Мура приняла позу «на старт!», мгновенно оценила себя на предложенной дистанции, ринулась в кусты, пулей выскочила за ворота, ловко поймала такси и за двадцать рублей финишировала на такси быстрее всех. Для правдоподобности она еще минут пять потусовалась за ближайшим кустом.
— Это чтобы меня не забрали в большой спорт, понимаешь?
Понимаю.
Интересно, что скажет мама про такое Мурино будущее — ездить на такси за общество «Динамо» или «Трудовые резервы»? Хотя, может, и неплохо, — любой труд почетен, особенно для Муры.
Недавно Савва Игнатьич стащил у Мурки листочек с контрольной работой, поиграл и спрятал в ящике шкафа, а я случайно нашла. На этом листочке Мура занималась тригонометрией — sin х разделила на cos х, сократила х и получила sin делить на cos.
— Мура, ты кретин? — спросила я, потрясая листочком с контрольной у Муриной физиономии, просто очень волновалась. Ведь если Мура кретин, то ей уже никогда не быть инженером…
— Я просто хотела, чтобы на моем листочке было поменьше этих иксов.
А-а, тогда ладно, это совсем другое дело. Я так и думала, что Мура не кретин.
Языки она недолюбливает, к математике питает неприязнь, историю еле терпит, к литературе не испытывает особенного интереса, в пении не сильна…
— А что, если мне поступить в Институт туризма? — предложила Мура, и я очень обрадовалась, что у ребенка наконец обнаружилось призвание. — Закончу Институт туризма, буду туристом.
Неплохая перспектива для Муры. Судя по тому, как ловко Мура ведет все свои дела, она точно не кретин…
Все мне ясно с Муриным будущим. Мура будет врачом-стоматологом, потому что кем же ей еще быть?
Но в медицинский институт не поступают просто так, как на многие другие престижные специальности, — заплатил и поступил. Нужно заниматься с репетиторами.
Репетиторы. Вот истинная причина, по которой я так долго оттягивала решение Муриной судьбы. Это вовсе не моя безалаберность, как считает мама, а, наоборот, — деньги.
Единственное, что меня беспокоит, это деньги, — сегодня я в который раз тщательно проверила все ящики и убедилась, что бесконтрольная тумбочка закончилась.
Хорошо бы я была другом президента. Один депутат рассказал мне по радио, что президент назначил своих друзей на посты глав нефтяных концернов. По-человечески я его понимаю. Если бы я была Гарантом Конституции, я бы назначила Алену президентом самого большого холдинга, а Ольгу — министром культуры. А Муру я бы назначила и.о. президента компании «Роснефть» или «ЛогоВАЗ», пока она не закончила школу, а когда закончит, можно уже не и.о., а настоящим президентом. Единственное, от чего я бы отказалась, — это от нефтяной компании ЮКОС. Сказала бы: спасибо за дружбу, за заботу, но мне чужого не надо.
Но я не Гарант Конституции и даже не друг Гаранта Конституции. Глупо как-то получилось.
