Такемия Ююко - ТораДора. Том 10
Разве это не доказывает, что она считает грехом то, что родила его? Разве это не доказывает, что она действительно раскаивается? Рюдзи хотел крикнуть «Прекрати эгоистично вмешиваться в мою жизнь». Или возразить «Каждый имеет право поступать как хочет, если ему исполнилось семнадцать». В результате он ранил её.
И теперь он думал об этом по-другому.
Смогу ли я залечить эти раны?
Будет ли признано моё существование – всё, что случилось за последние восемнадцать лет?
– Рюдзи…
Смогу ли я открыто любить её вместе с Тайгой?
– Нехорошо…
– …Хорошо это или нет, я буду продолжать. Мне нужны все они. Кто-то скажет, что так не получится? Я хочу добиться своего, ничем не жертвуя и ничего не разрушая…
– Тут проблема, Я-тян…
– Я хочу… А?
– Я-тян не входила через переднюю дверь!
Рюдзи развернулся и посмотрел, куда указывала озадаченная Тайга. Окно в гостиной распахнулось с такой силой, что даже стёкла задребезжали. «А?!» «Её здесь нет!» Он слышал восклицания Соноко и Сэйдзи у входа в дом.
Ясуко влетела в гостиную своего собственного дом, сбрасывая туфли на каблуках.
Её глаза и всё тело дрожали, у неё перехватило дыхание, белое лицо покрылось красными пятнами. Она смотрела на Рюдзи.
От неё не пахло спиртным, она не разоделась под афро – похоже, она даже не воспользовалась феном после душа. Пряди её длинных светлых волос, повреждённых завивкой, прилипли к бледным щекам. Ясуко сделала ещё один шаг, стукнули туфли, сброшенные на бетонный пол. Одетая в чёрную пуховку и старую физкультурную форму Рюдзи, совершенно не сочетающуюся с туфлями на каблуках, она медленно приближалась.
– Я-Ясуко! Ясуко!…
– Ясуко!
Старшие Такасу прибежали от входа и попытались перелезть через котацу, чтобы обнять Ясуко.
– Р-Р-Рю… Рю-тян… ч-ч-ч-что у тебя болит?…
Но они не смогли заставить себя взять её за руку. Ясуко дрожала, словно замёрзла до смерти.
Было видно, что у неё сильно трясутся руки и стучат зубы. Она смотрела на Рюдзи и пыталась заговорить. Но, прикрывая дрожащий рот рукой, лишь пыхтела, словно её только что хватил удар.
Рюдзи увидел слёзы у неё на глазах.
Он продолжал стоять перед этими глазами. Даже когда Тайга попыталась заговорить за него, он мог лишь слушать, чувствуя, что всё его тело словно одеревенело.
– Я-тян… Мы извиняемся…
Что я натворил?
– …Мы извиняемся, мы не хотели вас обманывать… Простите…
– Ясуко!
Даже не замечая, что Соноко медленно протянула к ней руки, Ясуко перепрыгнула через котацу, едва не опрокинув его, и оказалась перед Рюдзи. Протянула правую руку. Рюдзи подумал, что его сейчас ударят, и ждал этого.
Но рука лишь мягко коснулась щеки.
И начала гладить его лицо.
– Я…
Рука коснулась подбородка, пальцы согрели уши. Не обращая внимания на отвисшую челюсть Рюдзи, Ясуко словно хотела убедиться, что это именно его лицо. Затем рука опустилась на плечо Рюдзи и обхватила его за шею.
– …Я не знаю, что мне делать.
Ясуко хотела обнять Рюдзи, но у неё совсем не осталось сил. Глядя на неё, Рюдзи не мог думать ни о чём, сумел лишь сказать…
– …Прости…
Он даже не смог поддержать свою мать, которая обессиленно осела на пол.
Ясуко сидела на полу гостиной и ревела как новорождённый. Она выла как раненый зверь, широко раскрыв рот, не в силах даже утереть слёзы, катящиеся по щекам. Затем закричала как сумасшедшая, «Слава богу… Слава богу…».
Сэйдзи подошёл к Ясуко.
– Держи себя в руках!
И влепил ей пощёчину, чтобы привести в чувство.
– Ты его мать!
– Я, я, я… – испуганно пробормотала Ясуко, глядя на Рюдзи, – н-не имею п-права б-быть твоей матерью.
Она глядела прямо в круглые глаза Рюдзи, по щекам снова покатились слёзы.
– Это Я-тян виновата, что Рю-тян может так думать. Я не имею права быть твоей матерью. Я лишь хочу… чтобы ты был счастлив, но не могу добиться этого… Я никогда об этом не думала… Т-тогда…
Ясуко тряхнула головой, пытаясь найти нужные слова…
– …Если бы Рю-тян не родился, у Я-тян не было бы ничего! Рю-тян – это всё, что надо Я-тян для счастья! Вот почему… Я испугалась!…
Соноко и Сэйдзи, похоже, поняли, что она пытается сказать, и внимательно слушали, как она старается выразить свои мысли сквозь слёзы.
– Я-тян испугалась, что однажды Рю-тян может уйти. Даже когда ты был ребёнком, Я-тян всегда боялась, что ты можешь исчезнуть, потеряться! Я-тян знала, что будет наказана за то, что бросила родителей! Только когда Рю-тян родился, я поняла, как ужасно и трагически я поступила… И когда Рю-тян сказал, что хочет уйти, Я-тян не могла предотвратить это… Я не могла выдержать это, я не знала, как выдержать это, я не могла этого вынести… И Я-тян сбежала!… Только одно… Я-тян подумала…
Рюдзи тоже слушал молча.
Слова Ясуко обволакивали отчаянием весь дом, проникали в каждый уголок. Нет. Не позволю. Рюдзи прикусил губу и посмотрел на это отчаяние.
Я справлюсь со всем этим отчаянием.
– Но Я-тян вспомнила, что должна попросить домохозяина позаботиться о Рюдзи, пока тот не уедет. И он мне сказал, что Рю-тян вчера плакал… Я-тян опять это сделала! Я снова совершила что-то ужасное… Что-то безжалостное. И тогда Я-тян поняла… Так что когда я получила сообщение, я и правда подумала, что всё кончено!… Я была слишком глупой, поэтому боги забрали у меня всё… Что всё будет кончено… Я и правда так подумала…
– Я ЖИВ!!!
Громко рявкнул Рюдзи, чтобы не заразиться рыданиями Ясуко. Он крепко вцепился в плечи Ясуко, чтобы её уныние не расползалось вокруг. Никто больше не покинет свой дом. Никто не должен так поступать.
– Ты дала мне жизнь! И я по-прежнему жив! Чего ещё тебе желать?! Чего ещё ты можешь просить?
Ясуко распахнула глаза, словно видела Рюдзи впервые, и сказала дрожащим голосом, со слезами в глазах…
– Чего ещё?…
Она повторила слова Рюдзи и почувствовала что-то поразительное в этом вопросе.
– …Я дала Рю-тяну жизнь, и он по-прежнему жив. Так что Я-тян будет счастлива… И тогда… Остальное… Счастье… Всё… Всё продолжается…
– Да, пусть всё продолжается.
Рюдзи кивнул Ясуко, сжимая руку Тайги.
– Но на этот раз она будет с нами… всегда, всю жизнь.
– Тайга-тян…
По-прежнему дрожащая Ясуко задержала дыхание, повернулась к Тайге, стоящей рядом с ней на коленях, и крепко обняла её голову. Как и следовало ожидать, она вцепилась в руку Рюдзи и снова начала всхлипывать. Сколько она ни плакала, слёзы не останавливались. Но Рюдзи решил, если снова появится отчаяние, он в ту же секунду его развеет.
– …Я-тян тоже думала о Тайге-тян.
Ясуко зарылась заплаканным лицом в волосы Тайги и гладила их.
– Тайга-тян тоже была там, докуда Я-тян не дотянуться, да? Должно быть, ты тоже прошла через боль и страдания, правда? Если бы я знала, я бы не обращалась с тобой так нежно, потому что я не могу заставить себя отослать тебя! Я просто не могу! Но когда Рю-тян оставит Я-тян, пока вы вместе… вы оба будете спасены, вы никогда не окажетесь брошенными.
– Не волнуйтесь. Рюдзи будет спасён, и я тоже, и конечно же Я-тян. Мы все будем спасены… Так сказал Рюдзи, и я тоже так думаю.
Они обменялись словами, которые понимали только они. Затем Ясуко повторила те же слова Тайге, «Спасибо тебе».
– …А? За что вы благодарите меня?
– За всё. За то, что ты пришла ко мне, в наш дом, за то, что любишь Рю-тяна и встретилась со мной. Я-тян хочет сказать спасибо и родителям Тайги-тян… и всем остальным.
– А что насчёт твоих собственных родителей?
Услышав ехидную реплику Рюдзи, Ясуко огляделась и наконец-то сообразила, где находится. Шмыгнула носом, потёрла покрасневшие глаза и наконец увидела Соноко и Сэйдзи.
– …А?
ОХ… И Соноко, и Рюдзи вздохнули громко, как торнадо. Ну чему здесь удивляться? Оба подумали одно и то же.
Затем…
– Ну… это уже неважно. Теперь всё хорошо.
Соноко расслабила напряжённую спину и сказала…
– Так ты жила с Рюдзи всё это время?
Ясуко немного поколебалась и решительно кивнула. Соноко, Сэйдзи и Рюдзи больше ни о чём ни спрашивали.
Всё было улажено.
Пока любовь свободна, неважно, можешь ли ты сразу же выразить её. Из-за места ли, до которого не добраться, из-за правды ли, которая ещё не сказана.
– …Это замечательно, что ты решила вернуться. Ты наконец пришла домой… Это было долгое путешествие, да? Слава богу. Когда ты благополучно возвращаешься, я рада.
– Как бы то ни было, дайте ей чего-нибудь поесть. – Хотя Тайга уже получила тарелку жареного риса, при этих словах Сэйдзи её глаза снова вспыхнули.
