Александр Покровский - Бортовой журнал 4
И углекислый газ с метаном в него тоже входят. Любое превышение предельных концентраций ведет к гибели видов. Разных видов, до недавних пор совершенно не замечаемых.
До недавних пор – да, но не теперь.
Теперь, ребята, каждая исчезнувшая бабочка – это нам тикает срок. И тикает он всему человечеству.
Это как маячки на разрушающемся здании – пропали маячки – жди беды. Рухнет все.
Так что держите маячки. Держитесь за каждый вид животного. Выживет он – и вы не сгинете.
То есть на Дальнем нашем Востоке надо сдувать пыль не только с леопарда и амурского тигра, кабарги, харзы, но и с бабочек, растений и морских гребешков.
Иначе конец. Человеку и человечеству.
То есть бесполезно тянуть трубопроводы, потому что погибнем как вид.
И не через тысячу лет, а завтра и послезавтра.
И это вдруг стало ясно. Проснулись. Браво!
Можно было годами орать: «Люди! Что же вы творите?!!» – никто не слышал.
А ураганы все поставили на свои места.
Спасибо вам, ураганы!
А еще спасибо наводнениям, землетрясениям, пожарам, пыльным бурям, наступлению пустынь, засухам!
Отдельное спасибо СПИДу!
Очень большое.
Вполне возможно, что из-за него человечество окончательно уверует в то, что баловаться с биологическим оружием совсем не стоит.
Еще можно было бы сказать спасибо и химическому оружию, и радиации – вроде никого не забыл.
Даже до США дошло. Сначала, правда, подумали: зачем мы платим за нефть арабам, если на эти деньги они потом нам башни взрывают, а потом подумали шире и взялись на всемирное потепление. Здорово!
Кстати, я вдруг спросил себя: а как же наши месторождения нефти, газа, каменного угля и прочих сладостей?
Ведь они скоро никому не будут нужны! И не просто «разведанных запасов нефти хватит на тридцать лет, а газа – на триста» – а они завтра никому не будут нужны.
Будет альтернатива. Везде.
Какое-то время нам еще позволят, конечно, общее небо коптить, но потом и это запретят, потому что нельзя.
И останемся мы абсолютно без золотовалютного запаса на этой очень маленькой, хрупкой планете.
И сбежать никуда не успеют.
Со своим личным, трудно добытым золотом.
Менеджеры Газпрома.
* * *А давайте я вам расскажу о траве. О траве на газонах.
Трава – это чудо какое-то.
Все-таки молодцы англичане – придумали свои английские газоны.
Вообще, все, что придумали эти островные жители, стоит пристально изучать.
Потому что жители на некоторых островах, Японии той же, расположенных не там, где банан прямо в рот смотрит, способны к раздумьям.
Эти раздумья приводят их к разным чудесам, что выгодно отличает их от жителей необъятных просторов, располагающих к хамству, – а чего там думать, если мы еще не все загадили?
Так вот, трава, возвращусь к теме, это ой как славно!
И вид на траву охраняется законом.
Вот покупаете вы квартиру в доме с видом на гольфовое поле – и это охраняется законом.
То есть перед вашими окнами всегда будет вид на это поле.
Или вы купили вид на море – у вас всегда будет вид на море.
А если и поставят там впереди здание, то оно не должно заслонить вам вид на море, не говоря уже о поле.
Никто не имеет права намыть впереди остров и поставить там небоскреб. Исключено. И придумали все это англичане.
А все из-за травы. Это вид на нее подвиг англосаксонских законодателей принять такие законы.
Там же траву выращивают. И делают они это сотнями лет.
Они знают, что надо ее сперва посадить, а потом поливать и подстригать, не дожидаясь полива от лондонских туманов.
Они сажают правильные сорта травы, а потом рядом с каждым газоном стоит правильный непьяный садовник.
По всему миру теперь будут выращивать траву.
Одна часть человечества будет ее растить, другая – играть в гольф.
Так в этом мире и будут сниматься с богатых излишки.
Богатые не перестанут играть в гольф. Исключено.
Потому что все очарованы видом подстриженной травы.
От вида травы снижается артериальное давление, снимаются стрессы, легче дышится, зорче видится.
И потом, трава съедает огромное количество углекислого газа.
Вы думаете, что кислород на этой планете дают прежде всего леса, деревья?
Ошибаетесь. Прежде всего углекислоту перерабатывает в кислород океан – там тоже растет микроскопическая трава – маленькие плавучие водоросли, а потом в стройных рядах борцов с мировым потеплением идет обычная трава – она растет в сто раз быстрее деревьев в джунглях.
Вдумайтесь – в сто раз быстрее!
И ей в сто раз больше нужно питательных веществ – а это углекислота.
То есть выращивая траву, англичане боролись за чистый воздух.
И у них между деревьями, на газонах в городах не просто только холмики бывших собачьих консервов располагаются – у них там ковер травяной – лежи не хочу!
И о собаках тоже подумали – для них правильные места отвели, где поставили специальные, правильные ящики.
Вы спрашиваете: как можно сделать такой ящик? Отвечаю: его надо сделать с крышкой, но без дна.
Открыл крышку и бросил туда собачкину какашку (это я не только собаководам, но и муниципальным служащим говорю), если собачка сходила на травку, не доходя до нужного места.
А дно тому ящику не нужно делать, потому что дождевым червям так легче все это перерабатывать.
Они там же и живут, не разбредаясь по всему газону.
Красота! Идиллия!
И липы от дерьма не сохнут.
И глаз радуется.
И люди мягче, потому что вокруг них – трава.
* * *Правители самим законом поставлены над людьми, и в этом их несомненное преимущество.
А раз они поставлены законом, то они умны.
Не только сами по себе, потому что сумели договориться с законом, но по должности.
Теперь они умны по должности, и что бы они ни говорили теперь, все будут всякий раз ждать от них проявления его – ума.
Или все будут почитать за проявления ума все, что они изрекут.
То есть открывает правитель рот и… вот они, эти самые проявления.
И все слушают, затаив дыхание, и все хотят услышать и то и это.
И они услышат и то и это, даже если другие услышат там не то и не это.
Разница в настройке слуха.
Слух у людей устроен по-разному – вот ведь беда.
Вы слышали поговорку: «Поговорили – полдела сделали»?
Это раньше была такая поговорка, а теперь в ходу другая: «Поговорили – и делать ничего не надо».
А почему?
А потому что сама речь – это и есть дело.
Это труд – составить речь – большой труд множества людей.
А когда столько людей трудятся, чтобы составить одну только речь, то после подобного напряжения духовных и физических сил приличным будет расслабление – моральное и физическое.
Хорошо бы мотануть на Канары.
Здорово там, на Канарах, – солнце, море и никаких тебе мыслей.
Заодно можно проверить дела, ведь на Канарах тоже могут быть дела.
Вот только возвращаться потом не хочется.
Возвращаешься, и с порога опять – грязь, бумажки, люди, аэропорт – позорище, вида ужасного, опять люди, машины, смрад, дым, пробки на дорогах, снег, машины для уборки снега, метлы в три хворостины в руках пьяных дворников, серые лица, поликлиники, старики, пенсии, мусор опять не вывезли, подвалы, провалился дом, сожгли опять, крыши текут, канализация, запах ее же в метро, митинги, свистки, ОМОН, ГАИ – жуть, одним словом.
* * *У нас в метро появилась реклама: Путин в тельняшке сидит вполоборота, смотрит прямо. Надпись: «Скоро дембель!»
* * *Армия, флот, солдаты, матросы.
Люди в армии и на флоте, что молодые волки: каждый внимательно присматривается к каждому – не пора ли вцепиться в глотку. Вот такая жизнь.
И я всегда считал, что это нормальная жизнь, потому что это армия, по-другому не бывает.
Тут сотни глаз следят за каждым движением начальства – как он, куда он, что он сделал, что он может сделать, на что он способен, умен или глуп и можно ли его обмануть?
А может, его можно обойти, перехитрить?
Но при всем при этом все ждут от начальства справедливости, заботы, честного выполнения им своих обязанностей, потому что если не честно – то и нам можно.
Можно расслабиться, а то и сбежать через забор или украсть. А если начальство начинает красть, то это все, конец, приехали – все начинают красть.
Сдержать все это может только закон, устав.
Есть устав – и волки построятся.
Они же очень умные животные. У них сильна социальная организация.
Как только устав чуть ослабел – волки начинают грызню.
Они все время выясняют, кто из них старший.
И на корабле все время выясняют, кто ты, как ты себя ведешь.
Слабых не любит никто. Слабых давят. Давят и смотрят – не сломался еще? Можно еще надавить?
На корабле, в море ты не имеешь права быть слабым.
И это относится не только к матросам, а прежде всего к офицерам. Самые сильные унижения человеческого достоинства случаются именно среди офицеров. Унижают молодых. Унижают всячески – обрывают, оскорбляют при подчиненных.
