Михаил Жванецкий в городе смеха (СИ) - Имильян Владимирович Дорошенко
Михаил не понимал, где он находится, и он спросил первого попавшегося человека: «Что это за город товарищ?». Тот посмотрел на Михаила и сказал: «Этот город спит».
«Значит это сон, — подумал Михаил, значит, я сплю, но когда я проснусь, когда?» Вскоре, пройдя несколько метров, он увидел жирафа. Дети рядом на батуте пригыли вверх с молотками, и били жирафа по голове. От этого голова жирафа вместе с шеей шла вниз, укорачивалась, и жираф превращался в лошадь, он при этом говорил, силу удара. Например: пять килограмм ваша сила удара, — сказал он одному мальчику. И давал подарки, если удар достаточно сильный.
— Вам небольно? — спросил Михаил у жирафа.
— Нет не больно, я специально создан для этого атракциона, чтобы дети повеселились. Михаил взял молоток и ударил себя, и странно, он не почувствовал боли, он ощутил блаженство в голове, странно здесь всё — подумал он. В этом городе, наверно никто не испытывает боли, и это очень хорошо, значит это рай. Михаил не понимал ничего, и хотел заплакать с горя, но странно, он не мог плакать. Он спросил прохожего: «А у вас, в этом городе, хоть кто-то плачет?».
«Нет, нет, — ответил человек, у нас только смеються и улыбаются».
— Кто это, всё придумал?
— Самим, — ответил прохожий.
— Так понятно, сам это или Бог, или какой-то волшебник, то где я, спрашивал сам себя Михаил, я сплю или в раю, но если здесь, все только смеются, значит это не ад, что меня и радует. Нет боли, значит, я или сплю, или в раю, ибо только в этих двух местах нет боли и все смеются. Михаилу захотелось напиться, и он вошёл в ресторан под названием «Три улыбки». Официант подошёл и спросил: «Что будем есть?».
— Всё — ответил Михаил. Через пять минут официант принёс ему всё: гуся жареного, камболу по-смешному, салаты «Аля смех», селёдка копченая в смеху, устрицы смешные, гамбургер по флотскому смешному, запеканка «Аля улыбка», клубника с хреном по горькому смеху. Ещё — мороженое «Аля холодный смех», арбуз со сметаной «Аля посмеёмся и пожрём», капуста с привкусом моря смешного, бананы с юродивым смехом, сумащшедшие лепёшки, но очень смешне. Официант всё приносил и приносил блюда, Михаил ещё подумал, кто за это расплачиваться будет. Он спросил у официанта: «Сколько с меня».
Тот ответил: «Три улыбки». Михаил три раза улыбнулся, и официант ушёл. Михаил стал кушать, и понял одно, вкус у пищи есть, а вот живот, едой не наполняется, он ел и ел, наверно он съел около сорока блюд, но не чувствовал, что живот полный, Он выпил наверно — литров шесть вина, шампанского и был немного пьян, и странно, заметил ещё Михаил, в туалет его не тянуло. Он подозвал официанта и спросил у него: «У вас тут, есть туалет?».
«У нас, не ходят в туалет — ответил тот, не придусмотрено».
— Кем, не придусмотрено?
— Самим.
— Ага, — понял, Михаимл, — значит этот сам и есть Бог этого мира, он творец, ему видней. Михаил всё-таки, не мог покончить с вопросом, который его тревожил, я умер или сплю?
— Так, надо обзятельно зайти в храм, и спросить об этом батюшку, где я? Михаил стал спрашивать у прохожих, где здесь храм? — и ему показали дорогу. Он подошёл к храму великолепному, красивому, оранжевого цвета, вместо крестов на куполах храма стояли смайлы и улыбались. Михаил вошёл в храм и увидел иконы: святые, Ангелы, Бог были изображены на иконах все улыбающиеся. Потом он подошёл к батюшке и спросил: «Где я?». Тот посмотрел на него и сказал: «Весь мир — это иллюзия, похоже, ты спишь».
— А вы, тогда кто?
— Мы плод твоей фантазии, — засмеялся батюшка.
Михаил: «Как это, я живу в плоде своей фантазии, значит, не Бог создал этот мир, а моя голова». Очень, даже интересно. Надо искать наверно Бога, где он этот Бог, может ли Бог войти в его мир, который создала его голова? Может, мне проснуться, и где этот, как его сам? Михаил посмотрел в небо, в небе облака, были в форме улыбающегося смайла. А вот, один смайл-облако чокнулся бокалом с другим смайлом, и пошёл дождь. Михаил посмотрел на капли, они тоже улыбались, или смеялись. И он, не теряя веры, что он живее всех живых, пошёл искать самого.
Не найдя самого, Михаил подумал, а что если уснуть в этом мире, тогда он проснётся в своём мире. Он лег на скамейку и попытался заснуть, закрыл глаза, но как не старался, уснуть не мог. Он спросил у проходящуй женщины: «А у вас, тут спят или не спят?»
Она ответила: «У нас никто не спит, не предусмотрено, и как может спать тот, кто сам давно спит?».
— Неужели я сплю, но мне никогда до этого, не снились такие сны, что это со мной произошло, то рай это сон, или плод фантазии моей головы, Михаил терялся в догадках.
— Что делать? — он почесал затылок, и за ухом. Он спросил опять прохожего: «Не видел, ли он самого?» Тот: «Что, сам везде».
Михаил ответил: «И я, везде» — и засмеялся. Да всё время, здесь хочеться смеяться, как будто смех витает в воздухе, и атмосфера такая загадочная, а может ли дождь идти во сне, не снилось мне раньше дождь, кто ответит на все мои вопросы, наверно только Бог. Я всю жизнь мечтал, попасть в такой город, и вот я здесь, но, нет семьи моей, здесь нет отца, мамы, бабушки, дедушки, а я, так хотел их увидеть. Где они, где они прячутся от меня, может, нет и Бога, и каждый после смерти, попадает в своей собственный мир, о котором метал. Он не находил ответ на свои вопросы, и просто прогуливался по городу.
Вот, он увидел, аллею зубов, из земли торчали зубы, некоторые были такие, что на них можно, было сесть в пол роста человека, с дёснами, красивые зубы — подумал Михаил. Там, стол фотограф и фотографировал всех, кто желал. Михаил подошёл и сказал: «Сфотографируйте меня».
Тот: «С удовольствием, садитесь на любой зуб». Михаил сел, и фотограф щёлкнул его. И показал тут же фотографию Жванецкому, которая выехала из фотоаппарата, но там не было фотографии Михаила, а был только зуб.
«Что это
