Светлана Багдерина - Пламя Сердца Земли
Если бы он еще и знал, где этот зад был, было бы просто замечательно.
Поворот, куст, еще куст, снова куст, опять поворот…
Свет пропал.
Вообще-то он пропал еще минут двадцать назад, но маг уверял себя, что его не видно просто потому, что его загораживают кусты, и что если человек твердо знает, в каком направлении этот свет вообще должен быть, то временное его отсутствие – проблема небольшая, что всегда можно повернуться… вернуться… возвратиться…
ХА.
Агафон замер на месте и застонал от жалости к себе.
Мало того, что он опозорился перед всем честным народом на волшебном поприще несчетное количество раз подряд, вовлек их в передрягу, из которой они чудом вышли с головами на плечах, так теперь еще его угораздило заблудиться в трех ветках и четырех палках в нескольких метрах от лагеря!..
Ну и что теперь делать? Кричать?
Чародей откашлялся, мысленно составил текст, набрал полную грудь воздуха, но в последнюю секунду решил воззвание отложить. Крик – это не метод, как любил говаривать его приемный отец мельник, устанавливая провинившегося сына носом в угол коленками на горох.[40] Надо успокоиться и поработать головой.
Агафон сделал несколько раз глубокий вдох-выдох, повернулся на сто восемьдесят градусов (погрешность в пределах допуска) и двинулся вперед.
Когда я уткнулся в тот куст, я шел отсюда, то есть, стоял спиной туда… Но оттуда я тоже шел недолго, потому что только что закончил огибать предыдущий куст – и шел тогда вот туда…
Ага…
Значит, я шел, шел, шел… Потом куст кончился…
Ага!..
…И начался другой. Но его я обходил с этой стороны… и находился лицом вот сюда… вроде… или сюда… Но не туда – это точно… Хм, тут, оказывается, еще один куст был?.. А я и не заметил… Должно быть, между ними есть проход, по которому я…
В кусте что-то зашуршало, захрустело, и нечто холодное и кожистое вопросительно дотронулось до его щеки. Маг задохнулся от невысказанного крика, в панике дернул рукой, отбивая незваного ночного компаньона как мячик, и бросился вперед напролом.
Лес вокруг задышал, засвистел, заухал, и чародей полетел вперед как стрела,[41] сминая и ломая все на своем пути и еле успевая закрывать лицо и глаза от особо агрессивных веток, поставивших себе, казалось, цель не выпустить из своего окружения ошалевшего от страха специалиста по волшебным наукам живым. Пару-тройку раз особо коварным и старательным деревьям удавалось подставить ему подножку, и он пропахивал носом лесную подстилку вместе с муравейниками, затаившимися на зиму жуками, ужами и ежами, но каждый раз вскакивал, как укушенный,[42] и несся, сломя голову и не разбирая дороги, вперед…
Вдруг Агафону стало казаться, что кусты у него на пути становятся все жиже, деревья отступают друг от друга все дальше, а темнота, отчаявшись заполучить в свои объятья путника, начала рассеиваться и бледнеть…
Ага!!! Я же говорил!!! Вот он!!!
Вот этот проход, вот этот куст, который я обходил первым, вот эти колючие заросли – как я вам рад!.. Свет!!! Огонь!!! Костер!!! Полянка!!!..
У костра – две скрючившиеся под короткими одеялами фигуры – царевич и дед Зимарь.
Ф-фу… Нагулялся… Не то, что ногу – ног под собой не чую. А на общем фоне ссадин, синяков и шишек по всему телу царапина на ноге уже не так уж и саднит и свербит, если разобраться… Значит, правду пишут в учебниках медицины: «Лечи подобное подобным»?..
Пора спать. Хотя – странное дело – спать почему-то расхотелось…
Интересно, куда подевались умруны? Неужели хватились меня и пошли искать? Обижают!.. Что уж я – маленький ребенок, что ли, в трех ветках заблу…
Несильный, но точный удар пришелся в аккурат по затылку разомлевшему от радости и самодовольства чародею и погрузил его в сон скорее, чем он на то рассчитывал.
В конце концов, это тоже один из способов заснуть, если горит и чешется нога…
…И снилось Иванушке, что скачут они с Серафимой вдвоем по лугу, бок о бок на белых конях, и никого вокруг нет – только ветер в ушах свистит, под ногами коней – трава волнами ходит-колышется, над головами – небо, высокое-превысокое, летнее, голубое, с белыми, почти прозрачными кружевными облачками.
И говорит он ей: «Как же мы с тобой давно не встречались, Серафимушка, душа моя. Сто лет словно прошло одним мигом…»
А она ему отвечает: «Ой, милый мой друг Иванушка, всё недосуг мне было, уж как я ни хотела тебя увидеть, речи твои ученые услышать, по садику с боярышнями погулять».
А он ей молвит: «А отчего же тебе, Серафимушка, душа моя, недосуг было, милая?»
А она ему с грустью во взоре речет, брови вскинула: «Ай, друг мой любезный Иванушка, неотложные всё дела наседают, как вороги лютые. Надо летописи долетописать, да хроники захроникировать, да инвентаризацию проинвентаризировать…»
А он ей вещает таковы слова: «Ай, девица – душа моя, разлюбезная Серафимушка… Не губи меня, добра молодца, кручиною – подколодною змеей… От тоски по тебе я все сохнуть буду, ясны очи затуманятся, буйна головушка изболится, сердце верное истомится…»
А она на него смотрит ласково, очи потупивши, и вещает страшным голосом:
– Вставай, витязь лукоморский, проспишь царствие небесное!
Если бы царевич спал на кровати, он бы свалился.
– ЧТО???!!!..
– Не спи – замерзнешь!
Он подскочил, вытаращил невидящие со сна глаза, стал лихорадочно нашаривать вокруг себя меч или какое другое оружие, хоть нож, хоть палку, хоть камень… Меж тем сонные ошалелые очи прояснились, проморгались и сфокусировались на склонившемся над ним лице. Найденный было меч выпал из ослабевших вмиг пальцев, и Иван почувствовал, как что-то свалилось с плеч – не то планета, не то целая галактика – и он воспарил на крыльях космического счастья и неземного восторга.
– СЕНЯ!!!..
– Ваньша!!!..
– Нашлась!..
– Прятаться надоело!..
– Как я ра… ЧТО?!..
– Шу-утка!!!
– А-а!..
За долгожданным свиданием супругов наблюдала аудитория из девятнадцати человек и одного ковра, обуреваемая самыми различными чувствами.[43]
– А я ж тебя в горах искал!..
– А я у Костея была!..
– А я теперь знаю!..
– А откуда?..
– Долгая история!..
– А мы куда-то спешим?
– Спешим? – Иван тоже стал понемногу успокаиваться и, наконец, разжал объятия. – Мы домой спешим, Сеня. Мы должны успеть предупредить отца о готовящемся нападении. Они же ни о чем не подозревают!..
– Успокойся, подозревают.
– Что?.. Как?.. Кто им?..
– Погоди, – отмахнулась от него Серафима и зашевелила беззвучно губами, загибая пальцы.
– Что?..
– Я так и думала, – хмуро кивнула она своим мыслям. – Сегодня Костей и его армия планировали пересечь границу Лукоморья. Там до столицы пути три-четыре дня бодрым шагом…
– А коннице и того меньше… – захолодел Иван.
– Да нет у него никакой конницы, – поморщилась царевна. – Ты его солдат видел?
– Умрунов?
– Да нет, простых солдат. Он же превратил их в зверей.
– Пропаганда играет большую роль в формировании боевого духа войска, – глубокомысленно выдал всплывшую к поводу цитату из какого-то учебника по тактике Иванушка. – Настрой солдата…
– Да при чем тут настрой, Ваньша, ты чего! Он их просто превратил в обыкновенных зверей – ростом под два метра, головы медвежьи, тигриные и вообще неразбери-поймешь какие, на загривках шерсть дыбом, на руках – когти по три сантиметра. От них кони-то шарахаются! Поэтому четыре дня пешочком – вынь-положь. Хоть и очень бодрым шагом.
– Почему именно по три, а не больше?.. – только и смог задать вопрос пораженный описанным образом лукоморец.
– А ты с такими когтями хотя бы шнурки завязать когда-нибудь пробовал? Или пуговицу застегнуть? Или почесаться?
– А ты? – попытался продемонстрировать всю нелепость ее вопроса ей же самой Иванушка, но к своему изумлению получил положительный ответ.
– Пробовала, – сморщилась Серафима, словно переела кислой капусты. – Однажды к нам приехала сестра мамы-покойницы и стала делать из меня настоящую царевну. Это включало и маникюр. Бр-р-р-р!.. Как вспомню… Но зато тогда я ясно поняла две вещи.
– Какие?
– Первая – зачем царевнам столько слуг, а вторая – то, что настоящей царевной я быть не желаю. По крайней мере, в ее понимании. Но не об этом сейчас речь, Вань. Нам про другое надо думать.
– И торопиться!
– Торопиться, торопиться… – болезненно скривилась Серафима и отвела глаза. – А толку-то? Он же колдун, и не просто так, прыщи на ярмарках заговаривать, а каких еще поискать… Я в жизни не то что не видела, а даже и не слышала, что такое возможно, что он выделывал! А ему – рукой махнуть или пальцами щелкнуть – и все дела. Я, Вань, конечно оптимист, но не до такой же степени…
– Подумаешь! – с уверенностью, которую вовсе не чувствовал, усмехнулся Иванушка. – Мы тоже не лыком шиты. У нас тоже волшебник есть!
