Ефим Смолин - 192 избранные страницы

И еще тепло вспоминаю руководителей нашей разведки, придумавших засылать нас под собственными именами, чтоб труднее было разоблачить. Помню, еще в разведшколе со мной один парень был, Николай. Толстый такой! Хотели забросить его под вымышленной фамилией Жиртрест...

Уже самолет был готов, но в последнюю минуту что-то генералу не понравилось. У него, конечно, интуиция была!.. Какая интуиция! Она ему все заменяла, даже грамотность... "Отставить!" - говорит. Ходил, ходил вокруг парня, присматривался... "Ох-хо-хо!.. Под какой же фамилией тебя забросить, а, Коль?"

А уже взлетать, летчик нервничает... Генерал махнул рукой, говорит: "Ладно, Коль, так и будешь - "Коль""...

Парень до сих пор работает! И на какой должности...

Это редкость, конечно. Другие, кого под своими именами еще в войну засылали, - не в таком порядке. Мы так встречаемся иногда - Канарис Сергей Семеныч, Давид Самуилыч Мюллер - плохо живут... А Гудериан Абрам Соломоныч?.. Какие заслуги! В сорок первом послал телеграмму Жукову: "Буду пятнадцатого в Туле, встречайте..." А тут смотрю - посуду сдает...

Подайте, граждане... Не для себя прошу - на оперативные расходы. С этой разрядкой в международных отношениях нам так все урезали!..

Раньше, в "холодную войну" нам ничего не жалели! Королями жили! Нас с легендой миллионеров забрасывали! Калугин в шестьдесят восьмом без парашюта прыгал! Ему парашютный мешок наличкой набили, девать было некуда...

Серега Казарян, чернявый такой, с семьдесят восьмого под арабского шейха работал. Свой дворец, все в золоте, даже унитаз. Гарем - сорок красавиц из Первого управления, все не ниже капитана...

У него Ванька Сидоров, евнух по легенде, получал пятьсот долларов за звание и еще пятьсот за вредность. Очень вредный парень был... Ему свои платили, чтоб не стучал... Царство ему небесное, на третий месяц сгорел...

Как раз в ту смену, когда в гареме дежурила майор Гюльчатай. Ну, наш шейх, как положено, нужных гостей позвал - командующий авиацией Кувейта, военные из Саудовской Аравии... Сидит, секреты у них вынюхивает. Гюльчатай для гостей стала танец живота исполнять. Ванька, как положено по инструкции, должен был с опахалом в руках стоять, обмахивать. Вдруг Серега замечает, что начальник местной контрразведки не на Гюльчатай, а на евнуха смотрит. А тот, как зачарованный, на Гюльчатай таращится и все машет, машет! И чем! Опахало-то в трех метрах от него, на полу валяется...

И конечно, когда этот евнух засыпался, от желающих на эту должность в Главке отбоя не было. Несмотря на опасность...

Ну, а сейчас где Серега со своим гаремом? Первое время, когда финансирование срезали, он еще кое-как держался, отпиливал по кусочку от своего золотого унитаза, продавал. А когда унитаз съели...

Центру пришлось на последние деньги организовывать народное восстание, чтоб Серега мог в одном бурнусе и тряпке на голове бежать из страны...

Мало того, что денег вообще не дают! То, что было, отнимают!

Конечно, граждане, в книжках, которые вы про нас читаете, все не так. Мы там сразу, в случае провала ампулу с ядом - хрясь! Только где он, яд-то? Нам же теперь и его не присылают... Нет у них денег на приличный яд...

Тут шифровка из Центра: "Двадцатого в Мюнхене будет террорист Карлос. Ликвидировать отравленным кофе. Яд - в тайнике"... Открываем тайник - а там вместо цианистого калия заменитель: батон просроченной любительской колбасы...

Я все понимаю, граждане. Конечно, такая гнида, как Карлос, не достоин смерти от мгновенного яда. Лучше долгая, мучительная от испорченной колбасы. Но как этот здоровый батон засунуть ему в маленькую чашечку кофе?

Они там в Центре совершенно оторвались от жизни!

Придумали! Я теперь по их легенде - немецкий безработный! Ну, а где экипировка для немецкого безработного? Где смокинг, бабочка? Здесь безработный получает больше, чем в России министр социального обеспечения...

Ведь знают, что на то, что они присылают, я могу только под нищего работать! Нет, шлют телеграмму: "Центр - Юстасу. Пригласите к себе в дом на обед начальника мюнхенской полиции Гюнтера. Сфотографируйте. Нам нужен его снимок в гостях у русского разведчика"...

Ну, приказ есть приказ. Вот идет как-то Гюнтер. Тут я из своего мусорного бака высовываюсь, говорю: "Заходите, гер Гюнтер"...

Не знаю, что в Центре про эту операцию думают. У них теперь и на телеграммы денег нет. Сейчас же за каждое слово сумасшедшие деньги. А на то, что им выделяют ежемесячно, им только хватило сообщить: "Центр - Юстасу"... И все...

Причем и эти два слова открытым текстом - шифровальщикам нечем платить.

И после этого сразу к нашему баку цэрэушники пошли. Вот все-таки есть профессиональная солидарность! Они говорят: "Ребята, ну что ж вы не сказали, что у вас с деньгами так трудно? Вот, возьмите пока на первое время несколько секретов. Отдадите потом когда-нибудь своими"...

Но я решил ничего у них не брать. Лучше у своих попросить...

Граждане, подайте сотруднику внешней разведки на оперативную работу!..

Исповедь

Батюшка, я понимаю: совершенному мною нет прощения в нашем обществе...

Передо мной днем и ночью стоит лицо той девчушки - кассира! Как она на меня смотрела полными ужаса и непонимания глазами! Тянула ко мне руки... И я хочу облегчить душу... Хочу сказать... Я вчера среди бела дня... этой девчушке... заплатил налоги... Боже, как я ее напугал... Она приняла меня за сумасшедшего...

Я был не один... Самое отвратительное, что я заставил участвовать в этом деле жену. Она стояла на шухере и должна была дать знать, если мимо пройдет кто-то из знакомых или подъедет перевозка из Кащенко...

А я вошел... в черной маске... чтоб не узнали... и заплатил...

И я вам хочу сказать: соскользуть на кривую дорожку честной жизни легко, а сойти с нее трудно. Эта честная жизнь засасывает, как болото...

Я теперь понимаю: конечно, все не случайно. Я не ищу себе оправдания, но корни того, что я совершил, конечно, лежат в моем детстве, в тех, кто меня окружал. Что я видел тогда? Детство жуткое было. Наш подъезд - не приведи бог: кругом одни отличники... из музыкальной школы.

Вечером погулять выйдешь - уже стоят. Кто со скрипкой, кто с виолончелью... Стоя-ят, смычками поигрывают... А что я? Пацан, попал под влияние... В подъезд завалимся и давай Моцарта наяривать, от Шуберта балдеть... А Моцарт, он же душу осветляет, после него вообще, как пьяный: легко так становится, добро делать хочется... Ну как воровать после Моцарта? После него можно только с повинной идти, такое чувство, что больше года не дадут... Или Бетховен. После него только захочешь налоги укрыть, а в мозгу сразу: "па-па-па-па..." - тема судьбы...

Ну, и где сейчас эти музыканты? Естественно, их общество отторгло. Один профессор в Гнесинском, побирается, конечно... Другой - дирижер в Большом театре. У него тоже, кроме палочки, вообще ничего нет.

Меломаны - это ж те же наркоманы - затянет не выберешься. От этого же не зашьешься. Сейчас, правда, говорят, пробуют таким, помешанным на классике, как торпеду алкашам, кассету со специальной музыкой в ягодицу зашивать. Эта специальная музыка так и называется - поп-музыка. Я, правда, так и не понял в честь чего ее так назвали: то ли по месту, которым ее слушают, то ли по месту, куда ее зашивают, то ли по месту, которое ее воспроизводит...

Говорят, после такой зашивки какого-нибудь Брамса слушать невозможно: сразу тошнит, наизнанку выворачивает. Но лучше, я вам скажу, с детства к этой классике несчастной не привыкать, чем потом мучиться и лечиться...

Вот ребятам в соседнем подъезде как повезло, как повезло! Они, кроме "Мурки", ничего не слышали. Ну, у них и старший наставник был - позавидовать можно! Красавец, весь в татуировке, во рту фикса горит, только что из лагеря...

Конечно, у него ребята выросли - как раз то, что надо сегодня! Уважаемые люди! Они тут к нему недавно в гости приезжали. Ну, у него теперь особняк, швейцар в ливрее. И они подъехали - это ж любо-дорого посмотреть! На таких машинах! Весь двор высыпал. И швейцар так торжественно:

- Домушник из Солнцева с супругой!

- Бригадир Афоня из подольской группировки!

- Братва из Долгопрудной!..

Ну, что тут сделаешь? Повезло с наставником. Я нашего вспоминаю - тоже один лоб крутился, все картинки с девочками показывал: "Девочка с персиками" Серова, "Девочка на шаре" Пикассо... В Третьяковку нас водил... Господи, кому это все теперь надо?

Что обо мне говорить? Я-то с этой своей честностью - человек конченый. Меня сынок беспокоит, как бы он по моей дорожке не пошел.

Нет, что мог для его современного воспитания - я все сделал. Там Пушкина с Толстым, Гоголя с Тургеневым - это все я спрятал...

Иногда, если самого потянет стихи почитать, вкладываю их в обложку от "Плэйбоя": сынку в голову не придет, что там Лермонтов спрятался. А уж журналов-то этих сынок насмотрелся побольше папаши... Не подойдет.