Антология сатиры и юмора России ХХ века - Аркадий Михайлович Арканов
Два сокола ясных вели разговоры.
А соколов этих все люди узнали.
Один сокол — Ленин, другой сокол — тоже.
Хрущев был не очень грамотным или очень неграмотным. Смотря в каком порядке эти слова поставить. Поэтому настоящее искусство он любил, а ненастоящее ненавидел. Солженицына местами жаловал, а Пастернака не читал и не переваривал. А пуще всего досталось абстрактным художникам. И однажды всех, кого эти художники на своих картинах нарисовали, Хрущев назвал «пидарасами».
Таким образом, у советских людей было три главных врага: западногерманский канцлер Аденауэр, американский империализм и абстрактное искусство. Из этих трех зол люди пуще всего ненавидели абстрактное искусство, потому что всё могли стерпеть: и козла Аденауэра, и кока-колу буржуазную, но «пидарасов» еще со времени Ивана Грозного били чем попало.
Хрущев был очень тонким дипломатом, и если господа империалисты не понимали русского языка и не боялись кузькиной матери, Хрущев снимал с ноги башмак и стучал им по трибуне.
По электричкам ходили нищие и пели песни о разрядке международной напряженности. Сохранилась одна из них-«О Парижском совещании в верхах». — восхваляющая изящные дипломатические способности Никиты Сергеевича (исполняется в ре-миноре):
Помню я, как когда-то в Париже
Совещание было в верхах.
Там собрались четыре министра —
Говорили о разных делах.
Тут поднялся товарищ Макмиллан
И сказал он себе на позор,
Что желает с позиции силы
Он с Хрущевым вести разговор.
Тут Хрущев сразу с места ответил
И сказал, посмотрев на него:
«Дорогой мой товарищ Макмиллан!
Ты не прав. Ты сказал не того».
Эйзенхауэр тихо смеялся
И почесывал ногтем усы.
Поддержал он Макмиллана сразу,
Потому что он был сукин сын.
Тут поднялся де Голль длинноносый
И сказал: «Такова селяви —
Я хочу небольшой перерывчик,
Я сегодня немного устал».
Эйзенхауэр тихо смеялся
И почесывал ногтем усы,
Поддержал он, конечно, де Голля,
Потому что он был сукин сын.
Тут товарищ Хрущев встал со стула
И сказал: «Дорогие друзья!
Мы вас можем тотчас уничтожить.
Коль на это приказ выдам я».
Сразу в мире вокруг потеплело.
Лед растаял холодной войны.
Лишь стояли-молчали ракеты
Нашей мирной Советской страны.
Кстати, из-за советских ракет американские империалисты едва не развязали ядерную войну. Хрущев решил тайно разместить на Кубе у своего друга Кастро ракеты и 40 тысяч советских войск. Но коварные американцы с самолетов это дело заметили. А их агентам на Кубе показалось подозрительным, что по острову слоняются белобрысые солдаты в кубинской форме и говорят между собой на чистом кубинском языке такие слова:
— Эй, Родриго! У тебя ракета куда нацелена?
— На Чикагу!
— А у меня на Вашингтон, мать его растак!..
Пришлось ракеты обратно демонтировать.
У Хрущева был друг Леонид Брежнев. Ему тоже хотелось и страной поруководить, и на Мавзолее постоять, и людей посмотреть, и себя показать. Стоило Хрущеву поехать отдыхать, Брежнев сговорился с другими верными ленинцами, и когда Хрущев из отпуска вернулся, ему сказали, что никакой он больше не Хрущев, а, наоборот, волюнтаристски настроенная личность, пытавшаяся подмять интересы партии и народа.
Хрущев погоревал, погоревал, да и умер. А главный его враг — абстракционист Эрнст Неизвестный сделал ему памятник.
Вопросы на смекалку по главе 23
1. Шагал, Кандинский, Малевич… Какие еще художники рисовали «пидарасов»?
2. Смягчите с помощью «мягкого знака» следующие слова: марксизм, коммунизм, шовинизм, мазохизм, антисемитизм, сионизм, алкоголизм.
3. Почему Московский мясокомбинат назван именем Микояна?
4. Почему в речах Ленина ни разу не встречается слово «кукуруза»?
__________
Бланки домашних заданий
ДЛЯ УЧЕБНОГО ПРОТОКОЛА
. . .
. . .
Глава 24
Лично дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев. О мерах по дальнейшему подъему народного хозяйства. Сиськи-масиськи. Сосиски сраные. После тяжелой продолжительной болезни.
Во время правления Брежнева Коммунистическая партия Советского Союза и Родное Советское Правительство так быстро помчались к сияющим вершинам, что все народное хозяйство перестало за ними поспевать. Пришлось затормозить поступательное движение вперед, а потом и вовсе остановиться. Видимо, именно эту эпоху, названную впоследствии эпохой застоя, предвидел гениальный Гете, когда сказал: «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!»
Партия, идя твердым курсом, добилась поразительных результатов, заставив изумиться многих экономистов на Западе: чем меньше было в магазинах продуктов и товаров народного потребления, тем больше росло благосостояние советского народа.
Наступило время пленумов, каждый из которых был историческим. Обычно это были пленумы «О мерах…». Скажем, добивалось сельское хозяйство
