Djonny - Сказки темного леса
В это время Максим стоял в одном конце комнаты, а Строри сидел в кресле напротив, с другой стороны длинного директорского стола. Уронив голову на руки, Строри с мрачным видом слушал, как Максим толкует про свою службу в армии. (По словам Браво выходило, что служил он где-то на севере, в морской пехоте). Вот тут Строри и говорит:
— Слышь, Максим! Пидор ты, а не морской пехотинец!
Услышав это, Браво прямо-таки взвился вверх. В несколько прыжков достигнув края стола, он бросился вперед, проехался по столешнице животом и изо всей силы зарядил Строри кулаком по еблу. От удара Строрино кресло опрокинулось, а сам он упал и перевернул стоящий за креслом короб с директорской клюквой. Но на этом, понятно, дело не кончилось.
Бывают драки и драки. Есть мгновенные стычки, в которых исход боя решается всего за пару секунд. Связка из нескольких ударов, хриплый стон — и все. Кто-то уже лежит. Бывает, что противникам приходится повозиться с друг другом — такое часто можно видеть в профессиональном боксе. И лишь иногда случаются настоящие затяжные бои, навроде сечи на Калиновом Мосту, где «бились они три дня и три ночи».
Битва Строри с Максимом продолжался пять часов — то полыхая, как французская революция, то затихая, как коммунизм в период Брежневского застоя. В первые же несколько минут оппоненты разбили друг другу все, что только можно, а потом лишь добавляли к этому понемножечку. Весь в пол в дирекции был щедро залит юшкой, с первого взгляда и не отличить было — где кровь, а где раздавленная ботинками директорская клюква. Попутно поединщики слегка перепланировали помещение: опрокинули стол, выбили стекла в серванте и отломили с петель дверцы настенного шкафа.
Поначалу я еще пытался их унять, всовывая между противниками подушку от дивана, но напрасно. Из-за этого я пропустил пару таких тумаков, что разнимать дерущихся передумал — наоборот, принялся сам их подзуживать.
— Давай, давай! — орал я. — Бейте друг друга, хуярьте безо всякой пощады!
Вот они и били. Рожи у обоих были окровавлены, кулаки сбиты чуть ли не до костей, а они все никак не могли успокоится. Явного перевеса не было, и когда становилось совсем уже невмоготу, Строри и Браво рассаживались по разные стороны комнаты и отдыхали, глядя друг на друга с плохо скрываемой злобой. Во время одной из таких передышек вышел вот какой случай. Браво подошел к окну, взял со стола железную кружку и налил в нее самогона из стоящей на подоконнике бутылки (там была примерно половина), а затем выпил. Тогда Строри полез в рюкзак, достал оттуда другую бутылку, отвинтил колпачок и нацедил себе около половины стакана.
— Чего бы тебе не пить из вон той бутылки, — спросил я. — Там же еще полно! Зачем новую-то открывать?
— Не хочу пить из одной бутылки с пидором! — громко заявил Костян. — Так-то! Тут все началось заново — только на этот раз Строри был наготове. Когда Браво бросился на него, он отступил в сторону, схватил Максима за куртку и с разгону вышвырнул его через входную дверь на лестничную площадку. После этого Строри мгновенно наложил засов и со счастливым лицом вернулся к столу.
Но счастье его продолжалось недолго. В несколько сильных ударов высадив хлипкую дверь, Браво попытался снова ворваться в помещение. Строри встретил его в проеме, они сцепились, и вскоре драка переместилась на лестничную площадку, а затем и во двор.
Крик при этом стоял такой, что из домов повыскакивали почти все соседи. Надо отдать им должное — вмешиваться никто не стал, просто стояли и смотрели, хотя времени был уже одиннадцатый час. По правде сказать, им было на что поглазеть — швыряя друг друга, Строри с Максимом умудрились погнуть набранный из железных труб газонный заборчик. В конце концов явился Капралов (его вытащили из дома, рассказав, что в дирекции творится черт знает что), увидел учиненный в помещении погром и пришел в страшную ярость.
— Убирайтесь отсюда, нелюди! — орал он, размахивая пудовыми кулаками. — Одних оставить нельзя! Давайте сюда ключи!
Но Строри с Максимом пиздюлями было не запугать — на угрозы Капралова они не обратили вообще никакого внимания. Поэтому Капралов сам выволок из дирекции наши вещи, повесил на искореженную дверь амбарный замок и пошел спать, костеря нас самыми последними словами. Ночь в этот раз выдалась дюже холодная, идти по темноте через болота нам здорово не хотелось, поэтому мы составили вот какой план.
В пятиэтажке, в которой располагается здание дирекции заповедника, далеко не все квартиры жилые. Некоторые стоят запертые, с заколоченными фанерой окнами, так что мы решили вскрыть какую-нибудь из них и там заночевать. Чтобы долго не выбирать, мы решили взломать ближайшую — то есть соседнюю с той, в которой располагается офис дирекции заповедника. С двух ударов выломав фанерную дверь, Браво первым вошел в темное, запыленное помещение. В квартире было две комнаты с паркетным полом, причем стены в обоих были заботливо отделаны лакированной вагонкой. Мебели не было, поэтому мы просто прошли в одну из комнат и расположились на полу.
Батареи не работали, свету тоже не было (вернее будет сказать, нигде не было лампочек). Окна в квартире были забиты фанерой, в помещении стояла чернильная тьма, которую мы сумели чуточку рассеять, подсвечивая себе зажигалкой. Холодно было так, что аж скулы сводило. Чтобы не околеть от холоду и хоть что-нибудь видеть, Строри решил развести на полу костер. Для этого он взял куски сорванной со стен вагонки, поломал их на части, положил на паркет и поджег. Через пару минут костер разгорелся: помещение наполнилось густым дымом, а на стенах заплясали веселые отсветы пламени. Впрочем, отсветами дело не ограничилось — вскоре костер разгорелся как следует, и тогда вспыхнул покрывающий паркет лак.
Как завороженный, я смотрел на стремительно расширяющееся огненное кольцо. Казалось, оно только что появилось — но вот пламя уже на стенах, на потолке, везде. В этот момент Тень (ему показалось, что в помещение стало трудно дышать) выбил закрывающую оконный проем фанеру, и в комнату с улицы проник свежий воздух.
— У-у-у, — загудело вокруг. — У-У-У-У!
Этот звук я узнаю из тысячи: голос нарождающегося Большого Огня. Получив доступ к кислороду, пламя мгновенно окрепло. Огненный язык уже не помещался в комнате, теперь он на несколько метров высовывался в окно, жадно облизывая верхние этажи.
Удивительно, но Строри отнесся к этому чрезвычайно легкомысленно. Сидя на корточках возле своего «костра» (основное пламя шло поверху), Строри пил самогон и смотрел в огонь бессмысленными глазами. В этот момент в комнату зашел привлеченный шумом пожарища Максим Браво.
— Ну что, пидор, — мгновенно отреагировал Строри, — пришел погреться у моего костра? Тут Максим шагнул вперед и ударил Строри ногою в лицо. Так начался последний раунд их схватки: беспощадная дуэль в самом средоточии пламени. Температура в комнате стремительно повышалась, у меня уже волосы начали трещать — а Браво и Строри все никак не унимались. Первым опомнился Панаев:
— Пожар! — одними губами прошептал он, глядя на беснующееся в комнате огненные языки, а потом вдруг заорал во весь голос:
— Атас, братья! Пожар!
Это имело успех: Строри и Браво услышали. Мы попробовали кое-как сбить пламя, но куда там — в комнате прогорела перегородка, и огонь перекинулся на соседнее помещение. Пока мы бегали туда-сюда, вся квартира уже горела.
Единственную серьезную попытку тушения пожара предпринял Тень. Он нашел где-то жестяное ведро, сбегав в подвал и набрал в него стоячей воды. Сунув это ведро в руки Браво, Тень показал на стену и проорал:
— Максим, лей!
Максим вылил, и в следующую секунду какая-то невидимая сила вырвала ведро у него из рук, а самого Максима отшвырнула к дальней стене. Он упал прямо в огонь, причем так неудачно, что на нем загорелась одежда. Оказалось, что Браво плеснул из ведра на подключенную к сети розетку, и его крепенько оприходовало электрическим током.
Это было последней каплей. Вытащив Браво из угла и кое-как поставив его на ноги, мы похватали свои вещи и гурьбой выбежали на улицу. Из окон подъезда уже вовсю валил дым, видно было яркое зарево, с верхних этажей слышались испуганные крики жильцов. Кое-где в окнах уже вспыхнул электрический свет, так что теперь нам оставалось только одно — бежать. Бежать из Цевла, где за поджог жилой пятиэтажки местные жители распнут нас без суда и следствия. Бежать, в прямом смысле слова спасая свою жизнь, прочь из города, в котором у нас нет больше ни покровителей, ни друзей. Бежать, так как за эту хуйню на нас ополчатся не только население и инспектора заповедника, но и местные менты. Нужно бежать, ведь неизвестно еще — не возьмет ли этот пожар чьи-нибудь жизни?
По правде говоря, было сильно на то похоже. Пламя у нас за спиной разгорелось пуще прежнего и успокаиваться не собиралось. Если кто-нибудь из местных сгорит, охота на нас развернется нешуточная. Влипли, ебись оно конем!
