Бандитский Екатеринбург - Федор Галич
Убедительные доводы «Шахерезады» подняли самооценку «Мусорщика» и его половой орган на такие высоты, что он, реально поверив в происходящее, решил воспользоваться прелестями своего холостого положения, а также «прелестями» рассказчицы и начать «комплектовать» гарем НЕМЕДЛЕННО. Схватив «Шахерезаду» за зад и пообещав ей, что он назначит её любимой женой гарема, повалил её на пол. Не обращая внимания на её крики о том, что она не только «сказочница», но ещё и лейтенант милиции, «Мусорщик» активно срывал с неё и с себя одежду. Ворвавшиеся в кабинет «евнухи» в милицейской форме успели спасти честь «Шахерезады» да и самого «Мусорщика» от тюрьмы. Правда, его психическое состояние обеспокоило и сильно напугало руководство УВД и они, решив подлечить его нервную систему, чтобы сохранить для общества и правоохранительных органов такого хорошего человека и профессионала, отправили его под чуткое и внимательное наблюдение других профессионалов. Профессионалов в области психиатрии. Короче, в областную психбольницу.
Лёжа в отдельной палате, «Мусорщик» постепенно стал возвращаться в адекватное состояние, и доктора собирались было выписывать ему «путёвку» в жизнь нормальных, но случайная встреча с родителями «Антигриппина» аннулировала всё предыдущее лечение, и у него случился повторный нервный срыв. А началось всё в больничной столовой…
— Господа, полюбуйтесь! Наша милиция настолько ненасытная, что пришла объедать психов! — воскликнул отец «Антигриппина», увидев обедавшего за соседним столом «Мусорщика». У того аж ложка изо рта в тарелку выпала от удивления.
— Знакомьтесь, господа! Это немецкий шпион «ШТИРЛИЦ», правда, он работает в милиции и борется с преступностью, а не с фашистами. А здесь, видимо, борется со своими «семнадцатью ВИДЕНИЯМИ весны», по одному из которых, он нас сюда и засадил. Обычно видения обостряются весной и осенью, но он их научился вызывать и летом. Что может быть страшнее оборотня в погонах, превращающегося из милиционера в шизофреника? — продолжал нагнетать обстановку отец «Антигриппина», смакуя предоставленным судьбой случаем.
— Ах ты, старый хрыч, ты меня и здесь доставать будешь? — заорал «Мусорщик» и швырнул в старика котлетой.
— Харчи — в милицию! — громко скомандовал отец «Антигриппина» и вылил на «Мусорщика» компот.
— Моя милиция меня ПЕРЕЖРЁТ! — подхватила призыв своего супруга «девушка Бонда», выплёскивая из тарелки борщ в психически нездорового блюстителя правопорядка.
Дурной пример оказался заразительным и со всех столов в «Мусорщика» полетела еда. Защищаясь стулом как щитом, «Мусорщик», словно крестоносец облитый борщом и с висящей на ушах лапшой, перешёл в наступление.
Вскоре «Продуктовое побоище» было подавлено вовремя прибывшими на ристалище санитарами. «Пленённые бойцы» были привязаны к кроватям и привиты успокоительным. А врачебная комиссия посчитала выписывание «Мусорщика» преждевременным и приняла решение о дополнительном лечении, но в отдельном от остальных пациентов помещении.
Пока «Мусорщик» в дурдоме участвовал в «продуктовых войнах» с родителями «Антигриппина», сам «Антигриппин» в доме родителей «Мусорщика» вымогал у хозяев золотую коллекцию солдатиков.
— Да кто вы такой, чтобы врываться к нам в квартиру под видом работника СОБЕСа? — спрашивали возмущённые старики у незваного гостя, стоявшего в окружении крепких ребят, абсолютно не похожих на сотрудников социальной службы.
— Я — «ЛисаКот». Сын «Лисы Алисы» и «Кота Базилио». Но я не сказочный персонаж и, уж тем более, не мифический. А что ни на есть, самый РЕАЛЬНЫЙ.
— Вы реальный ЛИСАКОТ? — с удивлением поинтересовались родители «Мусорщика» и, переглянувшись, заулыбались.
— Хватит цепляться к словам и придуриваться! Я сын ваших недавних «гостей», но я не ЛИСАКОТ, а Карп.
— Вы рыба? — с ещё большим удивлением спросили родители «Мусорщика», не переставая улыбаться.
— Я имел в виду имя, а не разновидность рыбы, — сдержанно пояснил «Антигриппин», сохраняя хладнокровие. — Я человек, а не звено «пищевой цепочки». Но если вы не перестанете прикалываться и не скажете мне, где «золотая армия Суворова», то вы разбудите во мне зверя, и я устрою вам «переход через Альпы», причём под видом пенсионеров-горнолыжников, готовящихся к зимним паралимпийским играм. Я спущу вас с самой высокой горы, на самых скользких лыжах. Вы разовьёте такую скорость, что перед вашими глазами за одну секунду пролетит не только вся ваша скупердяйская жизнь, но и Швейцария с Австрией.
Поняв в чём дело, и чей сын этот Карп, хозяин квартиры схватился за незажившую до сих пор огнестрельную рану, а хозяйка — за сердце.
— Ну что вы до нас докопались со своими солдатиками? — обречённо взвыл отец «Мусорщика». — Сначала бешеные пенсионеры, теперь их сын, потом какие-нибудь племянники ворвутся в наш дом, как в игротеку, с традиционным желанием поиграть в «солдатиков». НЕТ у нас никаких солдатиков! Ни золотых, ни серебряных, ни бронзовых, ни оловянных, ни даже АЛЮМИНИЕВЫХ. Мы можем вам слепить солдатиков из говна, но с условием, что вы оставите нас в покое.
— Из говна ты себе слепишь внучку-Говнурочку и новую бабку! И будешь с этой вонючей семьёй жить-поживать, пока не отыщешь коллекцию ЗОЛОТЫХ солдатиков. А настоящую бабку мы у тебя «конфискуем» за дачу заведомо ложных показаний, чтобы ты, «Индиана Джонс», активнее искал наше сокровище, — объяснил условия «бартера» «Антигриппин» и приказал громилам «упаковывать» хозяйку.
— А если я вам скажу, где солдатики? Вы оставите мне бабку? — решил схитрить хозяин квартиры, поняв, что бандиты всё равно им не поверят, и будут продолжать трясти с них несуществующих солдатиков, пока не затрясут их до поноса.
— Говори, — оживился «Антигриппин» и уставился алчным взглядом в мутные глаза хозяина квартиры.
— Солдатиков увёз наш сын, лейтенант королевских мушкетёров. Ой, то есть лейтенант милиции. Простите, пожалуйста. Просто мы тут до вашего прихода с бабкой кино по телевизору смотрели про мушкетёров, вот я и оговорился.
— Значит, мои предположения сбылись и их сын, самый неподкупный мент в городе, солдатиков уже успел перепрятать и выбивать из этих «старых мешков» пыль бесполезно, — подумал про себя «Антигриппин» и, изменив свои планы, приказал «паковать» обоих.
Глава 12
Бурная бандитская жизнь «Бледного» сменилась бурной сексуальной жизнью, и он всё больше стал задумываться о переформатировании криминального бизнеса — в легальный. Романтическое настроение, в котором он постоянно пребывал в последнее время, вызывало в нём желание не убивать, а е***ь. Не грабить и громить, а любить и цветы дарить.
Утром, нежась в кровати городской квартиры с традиционно пропускающей занятия в институте Аней, «Бледный» не переставал думать о занимающейся в это время вокалом, Тане. А вечером, занимаясь в загородном доме сексом с Таней, он думал об Анне, и о том, как объединить этих двух
